Полубояринов 2 (СИ) - Сухов Александр Евгеньевич

К тому же, планов у меня громадье, но чтобы не рассмешить хотя бы ту же Марену, не стану торопиться с их оглаской.

Жаль, Альмансор Фаттахович скоропостижно ушел из жизни. Помощь и поддержка опытного мага мне сейчас не помешали бы. Впрочем, чего нет, того нет и скорбеть об этом бессмысленно.

Пытался за советом обращаться к Марене, но богиня молчит и любые жертвоприношения, возложенные на её алтарь, не принимает. Похоже, наш лимит общения с ней временно исчерпан. Когда появится следующая возможность, даже предположить затрудняюсь.

С богами для меня и вовсе сплошные непонятки. По моим понятиям, если ты сущность всемогущая, и тебе от смертного что-то нужно, так отчего бы не дать человеку, хотя бы на время, необходимый комплекс знаний и умений? Прецедент на этот счет имеется. Ведь сумел же Чернобог для вящей полноты моего чародейского дара активировать темный аспект. Так что мешает точно так поступить и Марене? Я бы обеспечил ей доступ к загадочному объекту «Х», после чего мы бы расстались довольные друг другом.

Выходит, боги, вовсе не всесильны. А ежели все-таки всемогущи, на них наложены определенные ограничения, касательно взаимоотношений с людьми.

М-да, башка кругом и мозги шиворот-навыворот. И вообще, мне, как человеку воспитанному в атеистической среде, привычнее всего воспринимать богов скорее как пришельцев из других то ли звездных систем, то ли измерений. С какой целью? Вряд ли об альтруизме может идти речь. Не даром христианские жрецы моей реальности называли верующих паствой божией, иными словами стадом домашних животных. А как поступают с домашним скотом? В лучшем случае — доят, в худшем — пускают на мясо. Вполне возможно, я себя слишком уж накручиваю, и сакральная роль богов заключается именно в оказании бескорыстной помощи людям. Но, что-то мне в это не очень верится. Так что с богами, пожалуй, стоит держать ухо востро.

В семнадцать в мой кабинет заглянул Петр Васильев.

— Александр Николаевич, автомобиль подан и ждет вас во дворе у парадного входа.

Относительно небольшое богато обставленное дорогой мебелью помещение, отгороженное от тоскливой осенней хмари за окнами плотными шторами. За освещенным потолочным абажурным светильником карточным столом четыре человека азартно расписывают пульку в преферанс по столичным правилам. В центре стола наполовину опустошенная бутылка дорогого бренди четверть вековой выдержки. Перед игроками бокалы разной степени наполненности, или, если угодно, опустошенности.

Судя по основательно исписанному бумажному листу и тоскливому выражению на лице одного из присутствующих за столом еще довольно молодого мужчины, игра подходит к своему завершению, и главный проигравший уже определен.

После еще двух шестерных на пиках и одного неудачного мизера игроки отодвинули карты в сторонку.

Обязанность по подведению окончательного результата взял на себя хозяин дома барон Ильин Николай Кондратович. Патриарх относительно молодого рода Ильиных, шестидесяти двух лет офицер-отставник, служивший в свое время под командованием нынешнего Воеводы Гороховецкого уезда генерала Желябина Василия Трифоновича и завершивший военную карьеру в звании подполковника.

Трое других присутствующих в помещении мужчин также являются довольно крупными местными землевладельцами и главами своих родов. Кроме обширных земель в окрестностях Гороховца в их собственности находится по нескольку осколков иной реальности, на которых помимо сельскохозяйственной деятельности осуществляется добыча биоресурсов, а также различных минералов.

Самый молодой граф Красницкий Герман Юрьевич усатый блондин тридцати двух лет от роду. Он обладает привлекательной для женского пола внешностью и куртуазными манерами при обращении с дамами. Парню повезло в тридцать лет возглавить дворянский род. Это случилось после трагической гибели его отца во время неудачной охоты на магических тварей. Герман Юрьевич посредственный маг воды всего-то пятого ранга. При этом молодой человек отличается горячим, даже буйным нравом, свойственным, скорее, какому-нибудь продвинутому адепту огненной стихии. Ни острым умом, ни еще какими исключительными достоинствами граф не блещет, кроме того, что до сих пор умудрился остаться холостяком, иными словами, является законной мишенью для разного рода интриг матримониального характера. Впрочем, несмотря на многочисленные любовные интрижки с окрестными заневестившимися дворянками, Герману Юрьевичу каким-то непостижимым образом удается избежать ловушек, тщательно расставленных их хитроумными родителями. Злые языки поговаривают, что Красницкого неоднократно заставали в постели очередной юной прелестницы. Но это всего лишь слухи. Разве можно слепо доверять всякой ерунде?

Двое прочих мужчин граф Полынин Григорий Митрофанович и барон Ольшанский Трофим Егорович были примерно одного возраста слегка за пятьдесят. Оба брюнеты. Роста среднего. Телесами дородны. Если объективно, граф и барон обладают изрядным избыточным весом, от которого ничуть не страдают и считают его своим достоинством. При самых сложных жизненных обстоятельствах они умудряются сохранять на своих усатых физиономиях улыбчиво-доброжелательное выражение, отчего прослыли среди окрестных землевладельцев людьми вполне приятными, с которыми можно водить близкое знакомство. На самом деле, за маской благожелательности прячутся два матерых интригана, способные провернуть мутную аферу в отношении ничего не подозревающего соседа и сохранить при этом репутацию незапятнанной.

— Итак, уважаемые господа, — приступил к подведению итогов Николай Кондратович, — с вас, дражайший Герман Юрьевич, двести тридцать два рублика. Григорий Митрофанович и Трофим Егорович, вы оба в плюсах. Вам полагается, соответственно, пятьдесят три и сорок два рублика. Остальное, — барон одарил присутствующих самой добродушной улыбкой, — уйдет в доход моего поместья.

Раздосадованный вовсе не размером проигрыша, а самим его фактом Красницкий с деланным пафосом в голосе воскликнул:

— Снова проиграл! Опять мне не повезло!

На что Григорий Митрофанович с добродушной улыбкой на круглом лице ответил:

— Это оттого, Герман Юрьевич, что вы молоды и по натуре безмерно горячи. По этой причине упускаете значимые моменты во время торга. Впрочем, фактор невезения в игре также имеет место быть. Не каждый раз на мизере пара тузов в прикупе приходит. Вам же за сегодняшнюю игру «подфартило» дважды. Рассказать кому, не поверят.

Проигравшего также поддержал Трофим Егорович Ольшанский:

— Как говорится, не повезло в карты, гарантированно повезет в любви. Вы же, уважаемый граф, у нас в этом плане известный везунчик. Намедни госпожа Ветлицкая изволила сетовать на вас… Впрочем, не стану уподобляться местным кумушкам в деле распространения разного рода слухов, порочащих добропорядочных господ.

На что Красницкий, яростно сверкнув глазами, воскликнул с нескрываемым пафосом в голосе:

— Что бы о бо мне ни рассказала эта старая кляча откровенная ложь! А все от того, что я отверг её намеки насчет женитьбы на старшей внучке. Варвара, конечно, девушка приятная во всех отношениях. Но наше довольно близкое знакомство вовсе не повод чтобы на ней жениться. Вокруг столько чудных дам…

Тут в разговор вступил хозяин дома:

— Кстати, господа, как вам показался осенний бал у нашего предводителя? К своему великому огорчению я не смог на него попасть. Однако наслышан. Особенно о появлении на нем нового землевладельца… Как там его? Имя позабыл, совсем на старости лет голова дырявая стала.

— Полубояринов Александр Николаевич, — подсказал барон Ольшанский.

— Точно, Полубояринов! — Николай Кондратович хлопнул себя по лобной залысине. — Ну и как он вам, господа?

— Щенок, молоко на губах не обсохло, — резко выразился о новом патриархе рода Коринфских Герман Юрьевич.

Его поддержал Григорий Митрофанович:

— Согласен с вами, граф. Этот Полубояринов не чета покойному Альмансору Фаттаховичу. — При упоминании имени недавно почившего в Бозе некроманта, присутствующие в комнате невольно вздрогнули.