Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталия

Эсме по-прежнему сидела с закрытыми глазами, как будто спала, безотчетно почесывая Сокровище за ушами.

– Разве вы все, наделенные даром разрушать, не противостоите целителям? – спросила она ровным голосом. – И, в конце концов, не все в мире обязательно должно иметь свою противоположность.

– Возможно, ты права, – пробормотал магус. – Лучше бы оно и в самом деле было так.

Матросы с интересом прислушивались к их разговору. Эрдан подумал, что Кристобаль взял с собой хороших людей – спокойных, понятливых, – но мысль, что Умберто очень рассердился на капитана, не оставляла его. Нечто неправильное было в этом, нечто тревожное. Он боялся, что Кристобаль не почувствует опасности вовремя, а потом уже будет слишком поздно.

– Капитан! – Эсме снова нарушила молчание. – Отчего я чувствую на борту не шесть живых сердец, а семь? Не считая Сокровища, конечно.

Эрдан обомлел.

– Потому что седьмое спряталось, – спокойно ответил магус. – Оно то колотится от страха, то почти замирает. Но остановиться-то совсем не может. Я прав, Кузнечик? Вылезай, шебаршила.

На корме, среди ящиков с поклажей, что-то завозилось, и спустя недолгое время их взорам предстал юнга – взъерошенный, смущенный, но с упрямым блеском в глазах.

– Можете бросить меня за борт, капитан! – дерзко сказал он хриплым голосом. – Но я не жалею о том, что сделал!

– Какое нахальство! – Крейн покачал головой, хмуря брови в притворном гневе. – Ты и в самом деле думаешь, что я не почувствовал сразу же… да что там! Еще вчера, когда ты разглядывал далекие берега, я подумал: все, жди неприятностей. Ну ладно, раз уж ты здесь, придется придумать тебе… какое-нибудь дело посложнее.

Один из матросов дружески хлопнул по плечу Кузнечика, который уставился на капитана, не в силах поверить, что его простили. Другой был спокоен, словно ничего особенного не случилось, а вот во взгляде третьего моряка Эрдану почудился испуг. Чего он мог бояться? Матрос, ощутив на себе внимание корабела, приободрился, но тревога Эрдана уже успела проснуться вновь – он пригляделся и вспомнил, что именно этот парень первым обнаружил приближающуюся тварь из глубин. И еще он чуть не опоздал к отплытию из Ямаоки. Что-то заворочалось в глубине сознания мастера-корабела – какая-то важная деталь, о которой он позабыл…

«Неприятно чувствовать себя старой развалиной, да? Что ж, придется привыкать».

Туман расступился. Они плыли мимо небольшого островка, чьи берега покрывали странные деревья – их гладкие коричневые корни опускались прямо в воду, а с ветвей свисали не то нити мха, не то зеленая паутина. Стоило им миновать этот островок, как показался другой, и вот уже горизонт исчез из виду, а лодка все плыла дальше, медленно пробираясь сквозь лабиринт больших и малых островов. Постепенно все почувствовали то, о чем говорила Эсме: казалось, что из густой листвы за ними наблюдают тысячи внимательных глаз.

Острова присматривались к незваным гостям.

– Скоро будем на месте, – пробормотал Крейн.

Он выглядел уставшим: белой лодке приходилось то и дело обходить мели и обломки гранитных скал, усеявшие дно. Эрдан взглянул на небо и понял, что магия этого странного места действовала и на время, заставляя его течь незаметно, – полдень-то давно миновал…

Эсме совсем успокоилась, но все-таки бросала исподволь пугливые взгляды в сторону густых зарослей, как будто пыталась разглядеть неведомых наблюдателей.

«Что ты видишь? Что ты чувствуешь?»

На низкой ветке висела, раскачиваясь, змея толщиной с руку грогана; ее хвост обвивал ветку раз семь-восемь и исчезал в темной кроне. Маленькие глазки на тупоносой голове уставились на проплывающую мимо лодку, и Эрдан заметил, как Кристобаль сжимает пальцы, готовясь отразить возможное нападение.

«Эй! Если ты собрался защищать нас всех в одиночку, это может оказаться непосильной задачей даже для феникса!»

Магус перевел взгляд на него, словно спрашивая: «Ты уверен?»

Змея, покачавшись еще немного, спряталась в листве.

Когда они выбрались из лабиринта островов, солнце уже клонилось к закату. Лодка ткнулась носом в берег – пришла пора обустраиваться на новом месте. Эрдан понял, что Кристобаль выбрал участок для стоянки не случайно. Должно быть, на карте были какие-то ориентиры, но корабел слишком устал, чтобы попытаться их вспомнить.

– Что ты намерен делать дальше? – спросил он капитана, пока матросы разгружали лодку. – Переночуем тут, а завтра?

– Вот смотри… – Магус подобрал острую раковину и прочертил на песке линию, обозначающую берег. – Мы находимся вот здесь. Если верить карте… – Он добавил несколько штрихов, и набросок в самом деле приобрел сходство с картой. – Если ей верить, то дом Двуликой госпожи находится недалеко отсюда. Думаю, одного дня хватит, чтобы туда добраться.

– И что? Думаешь, нас там ждут?

– Лучше бы уж не ждали, – хмыкнул магус. – Боишься, что остров обитаем? Не забывай, где мы. Здесь нет и не может быть ни людей, ни магусов. Мерры не потерпели бы такого соседства. Гроганы в этих широтах тоже не обитают, поэтому нам могут угрожать только животные, а с ними мы справимся.

– Успокоил… – пробормотал Эрдан тоном, говорившим совершенно обратное. – Так что же ты ожидаешь увидеть в этом доме? Развалины храма?

– Возможно, – загадочно отозвался Кристобаль, и больше корабелу не удалось вытянуть из него ни слова.

Быстро темнело. Густой лес, подступавший вплотную к узкой песчаной полоске берега, таил в себе опасности и тайны, с которыми им предстояло повстречаться завтра, а до тех пор можно было отдыхать. Но путешественники, поужинав у большого костра, вдруг обнаружили, что их усталость как рукой сняло. Чары странного острова продолжали действовать, и уснуть в такой вечер казалось непростительной оплошностью. Под мягкий шорох волн и негромкое пение ночных птиц, в свете кружащихся над головами больших жуков-светлячков хотелось целую вечность беседовать о делах минувших и мечтах о будущем.

– Какие здесь странные звезды! – восторженно сказал Кузнечик. – Они сверкают, словно бриллианты в ожерелье императрицы!

– Ты так говоришь, словно видел это ожерелье, – пробурчал один из матросов, и мальчишка смутился.

Матрос, опоздавший к отплытию из Ямаоки, – Эрдан наконец-то вспомнил, что его звали Грейди, – какое-то время пристально наблюдал за полетом жука-светляка, потом резко выбросил руку и схватил насекомое. Жук в его кулаке засветился еще ярче, и казалось, что парень сорвал с неба звезду.

– Капитан, – сказал он негромко, – я давно хотел спросить… Что в клане Фейра говорили об Основателях?

– Много и ничего, – ответил Крейн. Он ворошил в костре короткой палкой, не замечая, что пламя порою лижет его руку жадными языками. – Конечно, маленьким фениксам всегда рассказывали другие сказки, но они мало что могут добавить к тому, что вы все и так знаете. Мне было всего двенадцать лет, когда клан Феникса уничтожили… возможно, отец собирался когда-нибудь сообщить мне нечто по-настоящему важное, подлинное. Какой-нибудь секрет. Я помню, он не очень-то любил говорить об Основателях как таковых.

– Но почему?

«Совсем осмелел парнишка», – отстраненно подумал Эрдан, не вмешиваясь в разговор.

Было странно, что Кристобаль до такой степени откровенен с простым матросом: раньше магус всячески скрывал от них свое истинное лицо… Хотя после того, чем закончилась встреча с безымянной тварью, глубинным ужасом, притворство утратило смысл.

– А ты подумай! – усмехнулся Крейн. Он отложил палку и, протянув руку, зачерпнул пламя из костра, как будто оно было водой. Огонь продолжал танцевать в его ладонях, бросая красноватые отблески на лицо и придавая магусу абсолютно нечеловеческий вид. – Мой предок совершил… нечто запретное. У него были на это причины… по крайней мере, мне хочется верить, что были. Но именно из-за поступка Пламенного Феникса Основатели оказались заперты в этом мире. Собственно, остается лишь удивляться, что они не перебили весь наш род уже тогда, много тысяч лет назад…