Девять хвостов бессмертного мастера. Том 3 (СИ) - Соул Джин

[223] Воссоединение с матерью

– Матушка? – воскликнул Ху Фэйцинь, когда богиня небесных зеркал выбралась из зеркала.

– «Матушка»?! – удивлённо повторил Ху Вэй, высоко вскидывая брови.

– Матушка моего шисюна! – просиял Недопёсок.

Ху Фэйцинь с трудом её узнал. Императрица была как птица после линьки, какая-то тусклая, почти бесцветная.

– А-Цинь! – воскликнула она, суетливо и беспокойно трогая его лицо, будто хотела убедиться, что он ей не приснился. – Ты в порядке, А-Цинь?

– Да, матушка, – сказал Ху Фэйцинь, сжимая её руки в своих. – Мне сказали, ты пропала, когда небесные зеркала разбились… А ты укрылась в единственном уцелевшем.

– Как же я о тебе волновалась! – сказала богиня небесных зеркал, точно не слыша его. – Отправила тебя, сама не зная куда. Но только так можно было скрыть тебя от Небесного взора. Как же я рада, что с тобой ничего не случилось!

– Пф, не случилось, – пробормотал Ху Вэй, – ещё как случилось…

Богиня небесных зеркал резко обернулась на его голос, глаза её вспыхнули, и она поспешно расставила руки, закрывая Ху Фэйциня. Ху Вэй сделал постное лицо, с трудом удерживаясь, чтобы не превратиться в тибетскую лису.

– Э… матушка? – протянул Ху Фэйцинь, несколько смутившись.

– Не волнуйся, А-Цинь, у меня хватит сил, чтобы тебя защитить! – яростно сказала богиня небесных зеркал.

– За кого, интересно, вы меня принимаете? – пробормотал Ху Вэй и поскрёб висок пальцами.

– Э… матушка… – Ху Фэйцинь поспешил встать между ними, опустил ей руки. – Всё в порядке. Это Ху Вэй.

– Ху Вэй? – с подозрением переспросила богиня небесных зеркал.

– Да ладно, Фэйцинь, – обиженно протянул Ху Вэй, – ты что, не рассказывал обо мне?

Ху Фэйцинь красноречивым взглядом велел Ху Вэю заткнуться. Ему нисколько не хотелось, чтобы Ху Вэй начал болтать всякий вздор, особенно о девяти священных лисьих источниках.

Ху Вэй. Богиня небесных зеркал слышала это имя. Ху Фэйцинь повторял его в беспамятстве после вознесения.

– Демон, – сказала она, сузив глаза.

– Матушка, мы в мире демонов, – сказал Ху Фэйцинь поспешно.

– В мире демонов? – воскликнула она испуганно.

Ху Фэйцинь принялся успокаивать её, говоря, что ему здесь ничего не грозит.

– Матушка, это поместье Ху, а ваш сын – Лисий бог, – сказал Ху Вэй. – Разумеется, ему здесь ничего не грозит.

– Как ты меня назвал? – вскинулась богиня небесных зеркал.

– Ху Вэй!

Ху Вэй поглядел на них с лёгким вызовом во взгляде.

– Ох! – сказала богиня небесных зеркал и поискала, куда бы сесть.

Ху Фэйцинь поспешно подвинул ей скамеечку. Она села и закрыла лицо ладонями:

– Я должна была догадаться…

– Тётушка… – встрял Недопёсок.

Богиня небесных зеркал машинально взяла Сяоху к себе на колени и принялась гладить его по голове. Недопёсок довольно ухмыльнулся и завертел хвостами.

– Вы поглядите на него! – возмутился Ху Вэй. – А между прочим, это тоже демон.

– Я лисий дух, – важно объявил Недопёсок. – Так шисюн сказал.

Все невольно засмеялись.

– Ладно, лисий дух, улисывай уже, – велел Ху Вэй и добавил, увидев, как Недопёсок сполз с коленей богини небесных зеркал и стал красться к кровати: – Не под кровать улисывай, а вообще.

Недопёсок тяжко вздохнул и покинул павильон, как и полагается, через дверь.

– И не подслушивать! – сказал ему вслед Ху Вэй.

Недопёсок из-за двери вздохнул ещё тяжче. Послышалось удаляющееся шуршание лап.

– Зачем ты его прогнал? – укорил его Ху Фэйцинь. – Сяоху нравится матушке.

– Недопёсок не дорос ещё до серьёзных разговоров, – отрезал Ху Вэй и нахмурился, заметив, что богиня небесных зеркал разглядывает его куда как пристально.

– Наверное, я должна тебя поблагодарить, – медленно сказала императрица. – За то, что ты позаботился об А-Цине.

– Да уж, – непередаваемым тоном сказал Ху Фэйцинь, подразумевая всё и сразу. Всего и сразу было слишком уж много!

Ху Вэй только фыркнул в ответ на это замечание.

– Значит, это… – сказала богиня небесных зеркал, оглядываясь, – поместье лисьих демонов?

– Да, матушка. Я укрылся здесь… в который раз уже… – Ху Фэйцинь запнулся, размышляя, сколько известно императрице о злоключениях, которые он пережил с момента их расставания. Если она укрылась в зеркальце Недопёска, то вряд ли знала о его заточении в Небесную темницу.

Но она знала.

Богиня небесных зеркал могла заглядывать в любые зеркала и через них видеть происходящее. Зеркала мира демонов, за исключением зеркальца Сяоху, были ей недоступны, но в Небесном дворце не было ни единого зеркала, которое бы ей не подчинялось. Об этом аспекте богов зеркал не знал никто, даже Небесный император.

– Бедный мой мальчик, – сказала она с жалостью, дотрагиваясь до его щеки ладонью.

– Матушка? – удивился Ху Фэйцинь.

Богиня небесных зеркал порывисто обняла его. Этому ребёнку причинили уже столько боли! И сколько ещё ему предстояло вынести!

[224] Зеркало Цюаньцю

– Матушка, отец объявил войну миру демонов. Он собирает войска, военные барабаны не умолкают.

– Вот как? – несколько отрешённо отозвалась богиня небесных зеркал.

Она глядела на свою руку, пальцы которой покрывали мелкие трещинки. Их становилось больше с каждой минутой. Сколько времени у неё осталось?

– Мне удалось объединить Великие семьи. Демоны выступят против небесного войска единым фронтом.

В её взгляде отразилась боль и волнение. Ху Фэйцинь подумал, что не стоит ей рассказывать о том, что он собирается применить Небесный вызов.

Он осторожно спросил:

– Матушка, ты сильно расстроишься, если отец… хм…

– …протянет лапы? – докончил до него Ху Вэй.

Ху Фэйцинь бросил на него гневный взгляд. Ху Вэй только пожал плечами. Богиня небесных зеркал поджала губы.

– Матушка? – обеспокоенно спросил Ху Фэйцинь.

– Будь у меня силы, я бы убила его собственными руками, – резко сказала она.

– А вот это мне нравится! – воскликнул Ху Вэй.

Ху Фэйцинь испытал лёгкое потрясение:

– Матушка… но ведь… Разве ты не любишь его?

Богиня небесных зеркал нахмурилась, но ответила не сразу. Ху Фэйцинь успел передумать всё на свете. Вообще-то, если уж начистоту, он ничего не знал об отношениях Небесного императора и богини небесных зеркал. Это могло быть и совсем не по любви: кто на Небесах осмелится противиться Небесной воле? Думать об этом было неприятно, но это вполне могло оказаться правдой.

– Это уже не имеет значения, А-Цинь, любила я его или нет. Если человек превращается в чудовище, в бешеного зверя, его нужно сажать на цепь, если он с неё сорвётся – убить. Твой отец превратился… Нет, он всегда был чудовищем, но никто не осмеливался сказать ему это в лицо.

– Я сказал, – кисло улыбнулся Ху Фэйцинь.

Она кивнула и слабо улыбнулась ему в ответ.

– Матушка… Грядёт война. Но… я боюсь, что отец может поступить нечестно. Я до сих пор не знаю, что с цзецзе. Он… Отец может использовать цзецзе в качестве заложницы. И не знаю, как я поступлю тогда… Матушка?

– Ох, А-Цинь… – выдохнула богиня небесных зеркал, накрывая губы ладонью.

Ху Фэйцинь почувствовал, как внутри прорастает тревога.

– Матушка, что такое? С цзецзе что-то случилось? Не молчи!

– А-Цинь, именно это твой отец и собирался сделать, но Хуашэнь-эр… она… Хуашэнь-эр умерла, А-Цинь. Она забрала собственную жизнь, чтобы не становиться пешкой в отцовской игре.

Ху Вэй уже долго жил на свете и много перевидал, но то, что он увидел сейчас, он запомнил на всю жизнь и не забывал до конца своих дней.

С лица Ху Фэйциня сбежала краска, взгляд застыл.

– Что? – прошептал, почти выдохнул он. – Цзецзе… умерла?

Это известие стало для него настоящим шоком. Он пошатнулся и рухнул на колени, дыхание стало тяжёлым, звуки и восприятие внешнего мира ускользнули из сознания, он оглох и ослеп на какое-то время, будто получил сзади удар по затылку.