Меня зовут Синдбад Мореход (СИ) - "Лед"

   - Один даже граф, - Продолжил я обращение к Зое, и гордо добавил.- из королевского рода Кнютлингов!

   - Кнютлингов?! Из Кнютлингов и не бандит?! - Зоя набрала полную грудь воздуха и возмущенно продолжила. - Да ты хоть понимаешь, о чем просишь?! А если он такой же одержимый, как половина его родни... А если он впадет в неистовство и порубит знатных придворных, или послов... Кто за это будет отвечать?!...

   Блин! Ведь это же надо! Какая-то большая деревня, где все про всех знают все!

   - Отвечать не придется! - Твердо сказал я. - Я полностью исцелил Эрика от этой напасти, и сейчас он совершенно не опасен.

   - Ну, смотри! - Выдержав паузу, ответила Углеокая, - Если что случится, тебя я еще как-то смогу прикрыть, а вот он будет полностью во власти префекта. Ну ладно, вопрос решен, я согласна, считай это платой за твой альбом. Только смотри, их жалование не предусмотрено дворцовыми расходами, так что рассчитываться будешь сам.

   'Вот ведь, сквалыга августейшая,- бурлило во мне негодование.- Нашла себе бессребреника. Похоже, задаром во дворце пашу только я один'.

  - И я не поняла - каких это лошадей делят твои девицы? Может, ты разъяснишь?

   Не понял?! Это как так, вести полноценную беседу с одним, и вслушивается в разговор, других людей одновременно... Возможно под медитацией и я так смогу,... но какова!

   - Это вам, дражайшая, лучше у них спросить. А я с вашего позволения откланяюсь - дела притом срочные.

   Августа с гримасой ангельского терпения, усталым жестом, позволила мне удалиться.

  А дело было действительно важным, мои призовые суда арестовали в порту, грозя немедленной конфискацией груза, если владелец не заплатит невероятную пошлину. Дело в том, что военный груз, не принадлежащий империи по какому-то закону от семьсот лохматого года, облагался налогом, равным трети стоимости груза. Прихватив с собой, на всякий случай Леонида с десятком гвардейцев, я направился в порт. Помпезное каменное здание 'портофлота' охранялось каким-то подразделением, если судить по галунам подчиненным таможне. Отсалютовав гвардейцем, охрана пропустила нас без вопросов. Обширная приемная на втором этаже была наполнена купцами и капитанами, которые по очереди подходили к четырем столоначальникам и решали какие-то свои бюрократические вопросы. Одна из дверей приемной вела в 'приемную номер два', к секретарю начальника. Там на диване восседал только один проситель, судя по одежке, чиновник высокого уровня. Секретарь, окинув взглядом вошедшую процессию, встал из-за стола, и с легким поклоном осведомился, чем он может помочь господам. На мое желание немедленно посетить его шефа секретарь сделал грустные глаза и ответил, что у господина Маркиана очень плотный график, и на ближайший месяц, все посещения расписаны. Но он, согласно регламента, может включить меня в список, и я буду заранее оповещен о времени моей аудиенции. Аудиенцию я себе устроил немедленно, сунув под нос секретарю - золотую буллу - контейнер содержащий печать Императрицы и одновременно мандат моих полномочий.

   Маркиан - крупный мужчина, скорее даже разжиревший, лет пятидесяти сидел за столом, уставленным многочисленными блюдами. Прислуживала ему полноватая дурнушка. Ее увеличенный зоб и глаза навыкате, говорили о проблемах со щитовидкой.

   - Александр Калеостро. - Коротко представился я. - Прошу извинить, что прервал ваш завтрак, но у меня дело чрезвычайной важности.

   После того как прозвучало мое имя, чиновник на мгновение замер, затем быстро опустил взгляд, но мне на миг показалась, будто он полыхнул ненавистью. Маркиан взял кубок и не спеша, как будто наслаждаясь его содержимым, сделал пару глотков, одновременно с интересом разглядывая букашку, которая вдруг заговорила.

   - Вот ты значит какой! Вежливый значит! А то такие про тебя ходят слухи... я бы, ничуть не удивился, если б ты открыл дверь головой моего секретаря. А с трапезой я уже закончил, и, кстати, в это время я уже обедаю - очень рано приходится вставать - дел невпроворот. Элия, прибери тут все. - Обратился он к девице, и уже повернувшись ко мне, с гордостью пояснил. - Моя дочь, следит, чтобы отец вовремя и хорошо питался, а какая умница и мастерица.... А ты не стесняйся, присаживайся на диван, и давай выкладывай свое дело.

   Ну, я и выложил, сказав, что из-за досадной ошибки, и нерасторопности некоторых чиновников во дворце, арестован груз на самом деле принадлежащий империи. И что я уполномочен самой августой отдать распоряжение, чтоб этот груз немедля освободили.

   - Напрасно ты юноша волнуешься. - С отеческой улыбкой успокоил меня чиновник. - Раз так, дык еще же лучше все вышло. Груз под надежной охраной, а раз он имперский, то не имеет значения, просто его выгрузят на военные склады, иди через конфискацию. Я тебе больше скажу - через конфискацию даже надежней. Сразу внесут в реестр - ни один гвоздь не пропадет. - И доверительно добавил. - И владельцу судов - выгода, ненужно тратится на разгрузку.

   - И тем не менее августа желает, - Достал я золотую буллу, и поигрывая ей продолжил. - чтоб суда были освобождены немедленно!

   - Ты чужестранец буллой не играй! Не игрушка! И молод ты еще, чтоб обманывать старших. Если августа чего-то от меня пожелает, то узнаю я это от своего начальника - префекта, а не от тебя - сопляка. Запомни, не выплатив пошлину, свой груз ты вернуть не сможешь, и августа тебе не поможет, потому что на моей стороне закон.

   - Закон?! Закон на стороне у казнокрада, который вымогал взятку в половину от пошлины у капитана, обещая, что в этом случае все дела будут улажены!

   - Да именно закон! Который обязывает тебя, как государственного человека, назвать имя этого негодяя, который ближайшие пять лет проведет на каменоломнях, за злостную клевету.

   - Хм, имени своего он мне не назвал, но я его хорошо запомнил, - среднего роста, чернявый такой, с бородкой. - Надо ли говорить, что под мое описание подходил каждый второй обитатель порта, в том числе и секретарь и три столоначальника в приемной Маркиана. - Как только найдете такого, сразу ведите ко мне во дворец - на опознание.

   В ответ чиновник, только скривился, а в его глазах плескалась уже ничем не прикрытая ненависть. Ну, все, урод, ты меня достал. Но как только я решил, что переговоры полностью зашли в тупик и пора доставать свой главный козырь, как в мимике чиновника промелькнула настороженность, и секунду спустя двери открылись, а в кабинете оказались секретарь и двое охранников, (видимо какая-то скрытая сигнализация). За ними вошли Леонид и четверо гвардейцев. Я еще больше разозлился, и уже было хотел, невзирая на количество присутствующих прибегнуть к гипнозу, как внезапно одумался '- Саня - ты сердишься - значит, ты неправ'. Интуитивно поняв, что ему больше ничего не угрожает, Маркиан указав мне на дверь, на прощание сказал.

   - Все, ступай, и советую поторопиться в поиске денег, до вечера плата должна быть внесена. Иначе конфискат будет внесен в реестр, и выкупать его придется за полную стоимость.

   Уходя, я вспоминал, - ведь где-то я уже встречал его, не случайно же с первой минуты знакомства, он воспылал ко мне такой ненавистью.

   Зою удалось перехватить, когда она уже садилась в паланкин. Пробормотав охране, которая и не собиралась меня задерживать, '- Я на минуточку' - заскочил, в готовый отправиться транспорт. С собой, я по дороге захватил, упирающего было Деда, по пути объяснив ему суть проблемы. Разговор с Углеокой получился не простой. Выслушав меня, она лишь тяжело вздохнула, после чего начала читать мне нотацию.