– Интересные у вас отношения с князем, – в свою очередь заметил Навьен.
Я споткнулась, вампир учтиво придержал, и едва мы продолжили путь, как-то напряженно пояснил:
– Не рассчитывайте на то, что вы ему безразличны.
Если я ожидала, что Навьен скажет что-то еще, то напрасно – тысячник молчал, я продолжала ковылять, вопросительно на него взирая.
– Детали, – вдруг решил вновь снизойти до общения тысячник, – дьявол кроется в деталях… То, что между вам что-то не так стало ясно еще в полицейском участке.
На этом я не выдержала и спросила:
– Что конкретно не так?
– Не знаю, – произнес мрачный Навьен. – У вас есть опыт успешных личных отношений?
Задумалась, и неуверенно ответила:
– Нет.
– Вот и у меня не срослось, – неожиданно поделился вампир, после чего добавил, – леди Малисент он не хочет. И никогда не хотел.
– Он же ее выбрал, – вспомнила я рассказ Мали.
– Выбирал я, – неожиданно признался Навьен. – У Малисент высокие показатели интеллекта, гибкая нервная система, хорошая родословная. Выбирал я. Князь безразлично согласился с моим выбором.
– Мне его пожалеть? – язвительно поинтересовалась у вампира.
Тот посмотрел на меня, пожал плечами и произнес:
– Возможно.
И пока я думала, как бы помягче объяснить, что это был сарказм, тысячник добавил:
– Но можешь продолжать быть стервой. Правда, я не уверен, что в этом случае, княгиня, ваша мать доживет свой век, не последовав примеру вашего «отца» и не проявив излишнее усердие в искусстве самоубиения.
И вот это уже была угроза.
Я попыталась вырвать свою руку и в целом ответить, но вампир удержал, и глядя мне в глаза, очень тихо произнес:
– Я всегда найду рычаг воздействия, княгиня. Мать, родственники, сослуживцы… кактус. Мне плевать, по чьим головам я пройдусь. Единственный, кто имеет для меня ценность – князь. Все ясно?!
Тяжело дыша, я несколько секунд с ненавистью смотрела на Навьена, а после напомнила:
– Твой «любимый и ценный» князь, менее часа назад заставил тебя сожрать твой же мобильный.
Пожав могучими плечами, тысячник спокойно ответил:
– Наша с вами вражда скорее носит характер детского противостояния. Я повел себя как ребенок. Князь наказал меня как ребенка. А вас нет… Делайте выводы, княгиня.
– Интересно, какие из этого можно сделать выводы?! – возмутилась я.
Мне не ответили. То ли Навьен сам не знал, то ли…
– Удар князю – удар матери. Не злите меня, княгиня.
И подведя меня к еще одной двери, тысячник распахнул ее.
***
Меня всегда радовали системы автоматического освещения – вот ты идешь в темноте, но всего шаг и вспыхивает свет, освещая твой путь, и эта пусть и запрограммированная забота электроники, всегда вызывала какое-то приятное чувство в душе.
Но не в этот раз.
Едва распахнулась дверь, помещение за ней вспыхнуло тысячами свечей, осветив длинный стол, за которым до моего появления сидели, а теперь безмолвно поднялись все вампиры. И все были в черном. В темной комнате. За столом, устланном черной скатертью, где в бокалах алыми отсветами сверкало вино, а вот еда еще не была подана.
– Навьен, вы долго, – прозвучал усталый голос с той стороны стола.
И я, вглядевшись в ряды вампиров в строгом черном, и вампирш в черном роскошном, разглядела князя Даркана. Он сидел во главе стола, напротив него через все эти метров тридцать стола, находился пустой стул, тоже возглавляющий все это пиршество, к нему телохранитель меня и повел.
Подвел. Два лакея-вампира выступили из полумрака – стул-кресло отодвинули, меня посадили, стул придвинули, все вампиры сели.
Стало тихо.
Как в склепе.
Как в склепе, где половина обитателей гробов проснулась и пристально смотрит на тебя.
Та самая тишина, которую очень не хотелось бы нарушать… особенно если ты живой, а вокруг одни упыри.
– Княгиня, – вдруг подала голос одна из сидящих неподалеку вампирш, – как вам… спалось?
Чуть не ответила, но как-то очень невзначай Навьен поправил рукав на моем платье, я автоматически взглянула на него, вампир очень очень очень предупреждающе оскалился. Ощущение, что я сейчас в западне, и выход из нее не прост, ох и не прост, тут целый лабиринт со смертельными ловушками и я… я…
– Я не спала, – с самой вежливой улыбкой сообщила вампирше, – разве можно спать, когда рядом с тобой тааааакой мужчина?!
Навьен замер, уловив двусмысленность. На том конце стола замер князь. Вампиры даже несколько вдруг взяли и смутились. Тысячник же мгновенно отступил от меня, напряженно глядя на Даркана. Последний, молча взял бокал с вином… или кровью, молча выпил половину, не спуская при этом внимательного взгляда с меня.
– И вам… понравилось? – все та же вампирша никак не желала заткнуться.
– Волшебство этой ночи? А разве такое может не понравиться? – поинтересовалась уже я.
За столом закашлялись, а кое-кто и подавился вином, которое начали пить по примеру князя. Но это меня не напрягало, а вот злой взгляд Навьена основательно.
– Любимый, – произнесла я, обращаясь к князю, но при этом, глядя на звереющего тысячника, – я не голодна. Могу я…
– Любимая, – князь умудрился заставить меня обратить свой взор на него, – ты можешь абсолютно все. В благодарность за волшебную ночь, милая.
И отсалютовав мне бокалом, князь допил все до дна и подал знак подавать завтрак.
Злой Навьен почему-то продолжал негодовать, а я… я мило улыбалась князю, который с явным подозрением смотрел на меня. Под его подозрительным взглядом моя улыбка становилась все шире, грозясь перейти в оскал, а между тем мне подали завтрак.
Мне подали две клубнички, четыре малинки, шесть маленьких черных ягодок и воду.
Улыбка сама собой как-то сошла на нет.
Я растерянно посмотрела почему-то на Навьена, тот вызверился одним взглядом в ответ. Посмотрела на князя – «Добро пожаловать в ад» кажется, началось с пыток голодом.
Посмотрела на остальных – начнем с того, что отели «категории все включено» могли начинать идти и курить в уголок, в том смысле, что изобилием тут и не пахло. Все ели… мясо. В основном сырое. С ягодным соусом и ягодными салатами. Присмотревшись, обнаружила, что мясо являлось различным – рыбьим, куриным, говяжьим… по крайней мере по цвету, но однозначно сырым! Двузубчатые вилки тут были всем в помощь, с ножами орудовали со сноровкой мясников со стажем, пили вино. Я тоскливо переглянулась с тоскливыми ягодками…
И тут кто-то произнес:
– Человеческая княгиня. Нам стоит воспринимать это, как предвестник оттепели в отношении к… двуногим?
Мгновенно вскинувшись, глянула на него и подумала: «Сам ты… двуногий, кровосися недоделанная».
Уловив движение на том конце стола, глянула на князя и на миг, показалось, что он с трудом сдержал улыбку… но только на миг. Уже в следующий величественный князь произнес:
– Дом Даркан продолжает придерживаться выбранной политики оттепели по отношению к человечеству.
Как интересно…
Еще один из вампиров счел своим долгом вступить в разговор и сообщил:
– Дома Харнан, Эторс, Текрад и Мортем высказали недовольство… импульсивным выбором князя.
– Высказали… открыто? – лениво вопросил Даркан, нанизывая что-то на двузубую вилку.
– Они не настолько… импульсивны, – склонил голову вампир.
Прозвучало с некоторым укором, но общей мыслью было «они не настолько идиоты», и князю Даркану явно было известно об этом. Но усмешки не последовало, и вампиры, словно позабыв о моем присутствии, перешли к обсуждению дел.
Дел… хватало.
Акции, ценные бумаги, законы, которые следовало «обозначить» для человеческого правительства, новые техники контроля сети, и еще контроль, контроль, контроль. Все ягоды я нервно съела, делая вид, что совсем не заинтересовалась докладом единственного вампира которого я хорошо знала до вчерашнего дня – лорда Сторса, руководителя ВСБ.
– Мы внесли в законодательную инициативу предложение о декриминализации убийств по неосторожности, – произнес он.
