Мой интерес вызвало его поведение. Он зачем-то подозвал тощего котёнка с загноившимися глазами и стал его подкармливать вытащенным из-за пазухи толстым кругляшом ароматной колбаски. Более гадкого блохастого создания, наверняка инстинктивно оставленного матерью, я ещё не видывал. А это говорит о многом! Котёнок был обладателем непропорционально большого несимметричного черепа и коротких лап. Вместо шерсти его тельце покрывала короста. На него можно было смело вешать табличку «Нежилец», но Рик заботливо, словно мамочка, отрывал по кусочку от колбаски и с нежностью поглаживал сию довольно мурчащую мерзость. Подобная глупость человеческая поражала, но я сдержал свой язык да подставил лицо безоблачному небу.
Ах, если бы ещё не подошёл маньяк-писец и не помешал мне загорать на вечернем солнышке!
– Ты готов, щенок? – вместо приветствия прорычал он, да ещё и пнул меня по колену.
Неудивительно, что старый Бронт сдох. Удивительно, что он хоть сколько-то здесь продержался.
– Да, господин Демид.
– Почему не доложил об этом? И что это у тебя?
– Это записи вашего бывшего мага.
Что писарь делает на своей должности, я никак не понимал. Ему бы пыточными столицы руководить! Идеальная для него карьера. Начальник каторги, показавшийся мне относительно мягким человеком, наверное, и сам не знал, что чудит этот грамотей за его спиной… А может и знал. Вдруг его устраивало, что кто‑то с удовольствием за всем следит и держит под своей пятой, пока сам он носит белые перчатки?
Писец тем временем выхватил тетрадь из моих рук, начал быстро листать её и, видимо не углядев ни одного знакомого ему слова, швырнул обратно.
– И о чём там?
– Я не до конца уверен в правильности расшифровки из-за почерка. Кроме того, там много слов, которые понятно пишутся, но не понятно, что означают. Для точного толкования мне нужен райданрунский словарь магических терминов.
– Я спросил, о чём там!
– Личного совсем немного. Это больше дневник наблюдений за небом. Здесь также описаны некоторые разработки и рецепты, но не из тех, где можно соблюдать неточности. Такое впечатление, что ваш маг был магом крови и знал о собственной скорой смерти. Как он умер?
Ну вот, меня снова ударили.
– Я что, разрешал тебе вопросы мне задавать?
– Нет, господин.
– Эй, Рик, отведи-ка этого урода на второй уровень. Там снова чахотка загуляла. Посмотрим, как справится.
Он злобно рассмеялся. Мне же смешно нисколько не было. И особенно грустно стало, когда небо заменил камень. Местная разработка и близко не стояла с аккуратными величественными тоннелями гномов. Низкий потолок подпирали гниющие деревянные балки. Узкие стены сжимали пространство так, что две тележки едва могли разъехаться. Масляные лампы нещадно чадили и размещались слишком далеко друг от друга. В воздухе стойко держалась смесь из прогорклой гари и пыли. После нескольких вдохов я закашлялся, но такая гадость так просто из лёгких бы не вышла.
– Ничего, – буркнул Рик. – Привыкнешь.
– Не хочу я к такому привыкать.
– Тогда хорошо всё делай. У Бронта много послаблений было. Его и к девкам тайком пускали, а с ними, Лазарь, и пятнадцать лет пролетят, как неделя!
– Я не Лазарь.
Рик равнодушно пожал плечами, дескать не выдумывай. Я не стал с ним спорить. Пока он был единственным человеком в Озриле, кто хоть как-то по-человечески ко мне отнёсся. Кроме того, мои мысли больше занимала информация, обнаруженная в дневнике. Однако относительно скоро мы дошли до места назначения и думать мне пришлось о совсем ином. В холодной и влажной пещере, едва освещаемой единственной лампой, на соломенных тощих матрацах лежали беспрерывно кашляющие люди. Семеро мужчин.
– Это их мне лечить? – уточнил я, глядя как Рик нацепляет на лицо повязку.
Мне такую тоже хотелось!
– Их.
На минуту в тёмном гроте наступила напряжённая тишина, нарушаемая хриплым дыханием больных. Если бы не оно, я бы решил, что вселенная вдруг сделала мне одолжение, и все пациенты вмиг умерли. Но, чтобы удостовериться, я всё же выпустил несколько магических фонариков. Вокруг сразу стало светлее, чем днём. Глаза всех присутствующих, отвыкших от яркого света, сощурились. Они попробовали прикрыть их ладонями.
– Начнём с этого, – вслух сказал я, подходя к ближайшему человеку.
Тот испуганно, даже как-то по-собачьи, заскулил и истерично, на последних остатках сил, попытался отползти от меня. Я тут же застыл от глубокого удивления и, подумав, потребовал объяснений.
– Да что тут творится? Почему все меня боятся?
– Бронт хорошо лечил, выздоравливали все и всегда. Мог сразу по пятнадцать человек исцелять, – начал пояснять Рик. – Но перед этим он приносил кого‑нибудь одного поздоровее в жертву. Ты по-другому лечить будешь?
Выходит, я не ошибся. Бронт был магом крови.
– Да. Травками, зельями и магией света… Совсем так примитивненько, – с сарказмом ответил я. – И чего? Бронт только лечил и всё?
– Мы так хотели, чтобы он… Ну, да чего там? Эх, всё равно умер! Слабак он был. Кроме лечения больше ни на что способностей не имел.
Я скосил на своего спутника крайне подозрительный взгляд. Маг крови, занимающийся исключительно целительством? Ересь какая! Это же невозможно! Они все помешаны на убийствах, каннибализме и упиваются собственной властью. Я бы скорее поверил, что Бронт выступал в качестве местного палача.
Но чтобы за целителя?!
– А за что его сюда отправили?
– Тебе-то какая разница? – начал злиться Рик. – За дело берись, давай. Быстрее справишься, быстрее уйдём наверх.
Это было логично. Я присел возле заключённого и, прикрыв глаза, зашептал:
– Ничего не отдаю, никогда не спасаю, никого не благословляю.
Смешно было заниматься целительством с такими словами, но я успел к ним привыкнуть. И концентратор помог быстрее взяться за лечение лёгких. Хотя, по правде, я особого старания не прилагал. Без хороших условий вроде свежего воздуха, сытной пищи и тёплой постели, улучшение всё равно стало бы кратким. Так что я залатал основные дыры, помог немного иммунитету и на этом закончил. Лоб и так покрыла испарина. Да и без моего вмешательства шансов выжить у каторжника не было, а сейчас он являл из себя уверенно идущего на поправку человека.
– С этим всё. Ещё один и хватит. До завтра я больше ничего не смогу.
– То есть? – удивился Рик и зло нахмурился. – Чего-то я не вижу, чтоб этот хер выздоровел. Ну-ка, говори! Как ты? Здоров?
– Я могу дышать. Мне совсем не больно, – удивлённо ответил мой пациент номер один. – Но слабость… Я так же слаб.
– И это всё, Лазарь? Что ты за маг‑то такой?
– Да уж не маг крови! – рассердился я и скрестил руки на груди. – Я черпаю силу из себя, а не у мрачного короля заимствую! Поэтому моё лечение именно такое – я способствую выздоровлению, а не низко вытягиваю из мертвецов здоровые клетки, чтобы ставить заплатки.
– Чё?
– Бронт покупал жизнь за жизнь. А я восстанавливаю здоровье без контрактов со смертью!
– Ты мне сейчас о морали, что ли? – осмыслил Рик. – Да насрать на неё!
– Бронт был тёмным магом, а я… а я никак нет, – уже более кратко и без пафоса сознался я и поморщился из-за уязвлённого самолюбия. – Мне без толку жертвы приносить. В моём случае это никак лечению не поможет.
– Тогда давай заканчивай со всеми остальными как умеешь.
– Со всеми мне не справиться за один раз. Ещё одного.
– Либо через час здесь никто дохать не будет, либо я тебя на самый нижний уровень руду добывать отправлю! – ткнул он мне пальцем в грудь.
Вот зря он так. И я зря. Но меня невероятно взбесило подобное отношение ко мне. Я и так был донельзя расстроен напоминанием о собственном падении, а этот грязный пентюх ещё и считал, что имеет право так меня оскорблять! Я не нуждался в жизни, если эта жизнь предвещала только покорное унизительное рабство. До этого я терпел, рассчитывая к приезду Данрада оказаться наиболее целым насколько возможно, но у всего есть свой предел. Я не мелкая шавка, которую можно пинать ногами всякому примитивному сброду! Я Предвестник! Я исследователь мироздания и тот, в чьих помыслах стать властелином вселенных. Я способен стать выше богов! Моя цель безграничное собственное могущество и власть!
