День, когда пропали ангелы - Смакер Шон

Вдруг мистер Джинн развернулся, направился к выходу и стал спускаться в комнату.

И тут снова послышался хлопок парадной двери. Но не потому, что дом покинул старик, нет – явился кто-то еще.

Мистер Джинн мгновенно преодолел остаток лестницы – я и не догадывался, что он способен двигаться так быстро. Чердачную дверь старик закрыл совершенно бесшумно – не представляю, как ему это удалось.

На лестнице, что вела с первого этажа на второй, послышались шаги другого человека. На чердаке тем временем становилось все жарче. Пот стекал к уголкам моих глаз и капал с кончика носа. Руки от чердачной пыли покрылись слоем грязи и чесались.

Однако я не шевелился.

Скрипнула дверь спальни, а затем тихо лязгнул замок. Кто-то быстро прошел по комнате и открыл дверь на чердак. Человек взбежал по лестнице, а когда он очутился на виду, я узнал лысую голову мистера Теннина.

– Ну и ну, – обеспокоенно пробормотал он.

Мистер Теннин пошел по главному проходу прямо к тому ряду, где сидел я, затем остановился и огляделся. А потом посмотрел в моем направлении. Я видел только одну сторону его лица, обращенную к маленькому чердачному оконцу, и мистер Теннин выглядел очень встревоженным. Но надолго он на месте не задержался, а нырнул в один из узких проходов. Тут я понял, что искал совсем не там.

Он прошел по ряду, подвинул несколько ящиков, взгромоздился на них, а потом снял с одной из балок небольшую коробку. Так вот где он ее спрятал! Мистер Теннин открыл крышку, и оттуда разлился теплый оранжевый свет, словно внутри лежал небольшой фонарик на батарейках.

Он проверил, все ли на месте, снова убрал наверх и быстро ушел в свою комнату. Снизу послышался звук закрывающейся створки окна – кажется, через него-то и удрал старик.

Мистер Теннин вышел из комнаты, закрыв за собой дверь, и спустился на первый этаж, а вскоре донесся звук хлопнувшей москитной сетки.

Я наконец-то облегченно выдохнул, выбрался из-под мешка с елкой и быстро пошел в нужном направлении. Передвинул ящики, влез на них и снял с балки коробку.

Я хотел открыть ее прямо там, но решил, что лучше будет это сделать в своей комнате при дневном свете, поэтому поставил ящики на место и выбрался с чердака. Коробка была небольшой, однако тяжелой, держать ее приходилось обеими руками, так что спускаться оказалось непросто – два раза я чуть не свалился с лестницы.

К моей радости, дверь чердака не защелкнулась, и я спокойно выбрался.

В комнате мистера Теннина царил беспорядок: повсюду валялась одежда и разбросанные бумаги, с кровати даже стащили матрас. Должно быть, мистер Джинн устроил здесь обыск. Но зачем? Наверняка ради того, что находилось у меня в руках.

Я быстро покинул комнату, затворив за собой дверь, и поспешил к себе. Замок я запер, чего обычно никогда не делал, потом подбежал к окнам и закрыл их на задвижки, а после и занавески задернул. Не представляю, каким образом мистеру Джинну удалось улизнуть через окно, но я не желал, чтобы он забрался в мое.

Коробку я поставил на постель. Из-за пояса вытащил полу рубашки и вытер лицо от пота и пыли. По сравнению с духотой чердака июльская жара в моей комнате казалась прохладой. Я уселся на кровать и снял крышку с коробки.

Время шло к ужину. Задергивая занавески, я заметил, что небо на востоке, над церковью, потемнело, словно надвигалась очередная гроза. Верхние ветки дуба угрожающе раскачивались. Но мне недосуг было размышлять о погоде, я просто хотел открыть коробку.

Так я и поступил.

Внутри оказалось три вещи. Следующие несколько дней я увлеченно в них разбирался, но я был обычным мальчишкой, так что первым делом обратил внимание на маленький меч. В длину он был не больше двенадцати дюймов и лежал наискосок коробки, привязанный двумя ремешками. Рукоятка и лезвие были одинакового цвета – серого. Похоже, их изготовили из одного металла.

Я хотел развязать ремни, но, коснувшись клинка, тут же отдернул пальцы.

Я словно сунул руку в зажженную конфорку плиты. Большой, указательный и средний пальцы налились краснотой, и на каждом вздулось по крошечному, похожему на слезинку пузырьку.

– Ай! – вскрикнул я, отдергивая руку, и тут же посмотрел на дверь: вдруг на шум кто-нибудь зайдет?

Я схватил с полки клочок бумаги и прижал к металлу. Ничего. Он не загорелся и даже не задымился. Что бы я ни прижимал к миниатюрному мечу, оно даже не нагревалось. Тогда я снова коснулся рукояти и ощутил ее жар.

Меч обжег меня, однако внутри меня что-то изменилось. Тьма, что наполнила мою душу после разговора с мистером Джинном, отступила. Она уже не терзала и не тяготила меня. Коснувшись клинка, я каким-то образом немного осмелел. Воспоминания о маме нахлынули и ушли, но оставили лишь радость, а не горькую печаль. Отчаянное желание воскресить ее угасло.

Я снова заглянул в коробку. Кроме меча там лежала небольшая книжица размером примерно шесть на четыре дюйма, а также стопка бумаг, карточек и газетных вырезок, связанных кожаным ремешком. Книга была толстая – не меньше пятисот страниц, я бросил ее на кровать и принялся ждать: не вспыхнет ли она и не подожжет ли одеяло. Ничего не произошло.

Я полистал ее, осторожно переворачивая тонкие страницы, – это оказался атлас мира.

Атлас пестрел множеством сносок и заголовков, а в конце разделов, каждый из которых был посвящен определенному континенту, находилось описание того, чем указанный континент был известен.

Больше всего меня заинтересовали рукописные заметки на полях. Вокруг одной страны, очертаниями напоминающей Турцию, я прочитал вот что:

«Явление 7: Кажется, Древо пустило корни в небольшом каньоне. Оцепили периметр. Жду» [6].

Углубившись в атлас, возле карты страны, похожей на Иран, я нашел записи очень мелким почерком:

«Явление 12: Здание уже достигло сорока трех уровней. Они хотят попробовать посадить Древо на террасе с видом на город, прежде чем строить дальше. Конец близок».

Конец близок?!

«Явление 21: Чтобы уничтожить Древо, пришлось разрушить весь город. Одна семья спаслась».

Я бы целый день просидел с этим атласом, разбирая надписи на полях, но мне захотелось посмотреть и остальные бумаги. Я осторожно коснулся ремешка, не желая обжечься. Знаю, звучит смешно, но волдыри на кончиках пальцев служили болезненным напоминанием.

Я достал стопку. Некоторые из вырезок пожелтели от старости, а другие были словно вырваны из свежих газет.

«Загадочное чудовище из Лох-Несса!» (18 октября, 1933)

«Прорван Атлантический вал Гитлера!», «Захватчики продвигаются вглубь страны», «Новые высадки союзников» (6 июня, 1944).

Какое отношение все эти события имели к мистеру Теннину или содержимому коробки? Почему горячий меч не прожигает кожаные ремешки, которыми он привязан?

Оставалось лишь одно – отнести коробку домой к Абре, а уж та разберется, что делать. Я поежился, вспомнив, как с ней обошелся. Стоило закрыть глаза, и я снова видел печальную Абру, которая бежит по переулку домой.

Я вытащил из-под кровати спортивную сумку и запихал туда коробку со всеми бумагами, атласом и мечом. Попытался застегнуть замок, но получилось только наполовину. Затем я перекинул ношу через плечо и вышел из комнаты. Тихо спустился по лестнице, прислушиваясь, есть ли кто на первом этаже, но так ничего и не услышал, только все еще включенный телевизор продолжал еле слышно что-то бормотать. Я так волновался перед встречей с Аброй, что выскочил из дома не глядя.

Но на крыльце меня поджидал сюрприз: на ступеньках устроился мистер Джинн.

– Привет, Сэм… – сказал он. На коленях у него лежал Икар. Завидев меня, кот вскочил и спрятался под крыльцом. – Нашел что-нибудь?