Цветы пиона на снегу. Том 3 - Маро Моргана

– Лучше тебе и вправду уйти, – взглянув на духа так, что тот невольно попятился, прошипел Вэнь Шаньяо. – Поверь, я еще найду в себе силы поймать тебя и оторвать конечности, наслаждаясь твоими мучениями. Думаешь, раз дух – так бессмертен? Ты лишь сдохшая душа, которую тетушка Фагуань не удосужилась принять в Царстве призраков! Знаешь, тебя ждет участь даже хуже моей – вечность в одиночестве и скитаниях, пока Хаос вновь не нагрянет в этот мир.

– Н-не смей так говорить!

– А разве мои слова – ложь? – хрипло рассмеялся Вэнь Шаньяо. – О твоей сущности давно все забыли, даже ты не помнишь своего истинного имени! Всего лишь тень, которая исчезнет сразу, стоит Байсу Лу прекратить свое существование. Или ты и вправду веришь, что хоть кто-то запомнил глупого Луаня, не способного даже рис приготовить?!

На глаза духа навернулись слезы. Поджав дрожащие губы, он молча спрыгнул с кровати, обратившись дымкой и выскользнув через щель под дверью. Проследив за ним, Вэнь Шаньяо не удержался и сплюнул на пол черную кровь. Он упал на подушку, этот разговор отнял у него все силы, но на душе полегчало. Кажется, даже боль немного прошла.

Луань бесследно пропал – то ли и вправду смог сбежать, то ли все же попался в руки демонам и те полакомились его куриной душой. Так даже лучше; чем меньше останется тех, кто знает о незавидном положении Вэнь Шаньяо, тем лучше для него.

Дни смешались в один. Порой проснувшись, Вэнь Шаньяо с трудом мог понять: уже утро или давно вечер? Лишь мысли о побеге давали ему силы поднимать тяжелое, практически не слушающееся тело с кровати. Вэнь Шаньяо с трудом ел и подолгу разминал ноги и спину. Несколько раз он в сопровождении служанок выходил во двор и с надеждой смотрел на растущее у стены дерево. Чем дольше он оттягивал побег, тем труднее было привести план в исполнение.

По счастливой случайности Вэнь Шаньяо удалось припрятать палочку для еды, а также отложить немного хлеба, убрав его глубоко в цянькун. Лекарственные мази и пилюли закончились быстро, и теперь в мешочке остался лишь травяной порошок, который без трубки Ю Хо все равно что пыль.

Когда Ни Цзан пришел в очередной раз, Вэнь Шаньяо уже ждал его, однако, вместо того чтобы, как обычно, подойти и забрать всю ци, юноша неспешно заварил им чай.

– Что-то случилось? – осторожно спросил Вэнь Шаньяо, пересев за стол.

– Фуланьу хочет, чтобы ты присутствовал на сегодняшнем пиру, – неохотно признался Ни Цзан. – Я пытался его отговорить, но он желает тебя видеть.

– Зачем?

– Мысли демона непостижимы для обычных людей. Я лишь пришел предупредить тебя. Никто не посмеет тронуть моего человека, но это не значит, что они не заставят тебя что-то сделать. Просто… будь готов ко всему.

Вэнь Шаньяо не сдержал усмешки, скрыв ее рукавом. Мягкий в разговорах, словно ему действительно есть до него дело, Ни Цзан был подобен жестокому зверю, беря столько ци, сколько может выдержать. Странно, что символом Бэйай не являлась змея.

Допив чай, Ни Цзан как ни в чем не бывало ушел.

Вечером пришли служанки и нарядили Вэнь Шаньяо в одежды клана с черным нижним платьем и изумрудным халатом, расшитым золотыми деревьями и реками. Ни Цзан, должно быть, весьма сильно дорожил «печью», раз наряжал в столь хорошие одеяния.

Не спуская с Вэнь Шаньяо колких взглядов, служанки провели его к залу, где у дверей ожидал Ни Цзан. В его глазах заплясали огоньки при виде бледного как луна Вэнь Шаньяо в черно-зеленом облачении.

– Даже не верится, что я заполучил в руки столь великолепный нефрит, обогащающий мой взгляд и душу, – улыбнулся Ни Цзан, проведя костяшками пальцев по шее Вэнь Шаньяо. – Твоя мать наверняка была прекрасна, как принцесса Юэ.

Вэнь Шаньяо пропустил его слова мимо ушей – такими комплиментами всегда одаривали молодых девушек, но никак не юношей.

Взяв его за руку, Ни Цзан провел Вэнь Шаньяо в гудящий зал – демонов словно стало больше, как и зажаренных людей на столах. Наверняка здесь были как заклинатели, поверившие жалобным речам Ни Цзана, так и простые люди. От запаха мяса голова шла кругом, а живот предательски сводило.

Нельзя! Даже кусочка нельзя! Отведаешь лишь раз – больше не сможешь остановиться… Человек если не сойдет с ума, то будет требовать все больше и больше.

Пол почернел от крови, которую старательно слизывали демонические псы, обгладывая брошенные им кости.

Фуланьу все так же занимал место во главе стола, сидя на этот раз в кресле прошлого главы Ни. Его громадная пасть на пузе с остервенением пожирала человеческую ногу, легко дробя кости. Верхняя часть как ни в чем не бывало пила вино, смеясь и подбадривая демонов.

– Глава Ни, вы вновь опоздали на мое пиршество, – с укором в голосе заметил Фуланьу и обратил взгляд на Вэнь Шаньяо, – но, глядя на это лицо, я понимаю причину. Даже мне захотелось получить ци от столь дивного создания.

Демоны захохотали, обратив свои мерзкие взгляды к Вэнь Шаньяо. Подмечали фигуру и говорили о том, как было бы прекрасно оставить на его теле кровавые отметины. Им хотелось скорее проверить на прочность этот белый нефрит.

Усадив Вэнь Шаньяо рядом с собой, Ни Цзан сразу отвернулся к Фуланьу, беседуя с ним как со старым другом. Демон, тут же позабыв о тех, с кем до этого разговаривал, распивал с Ни Цзаном одну бутылку вина на двоих и даже подкладывал ему лучшие кусочки мяса. Вэнь Шаньяо оставалось безучастно сидеть рядом и смотреть, как с жадностью и остервенением демоны поедают человечину. Он с тоской вспомнил, как бранился на еду Байсу Лу, а сейчас готов был отдать свое ядро за плошку бульона с корнем лотоса.

– Молодой мастер Ни, верно ли мы понимаем, что ваша «печь» является учеником самого Демона в Белых Одеждах? – подал кто-то голос.

Гости умолкли, заинтересованно взглянув на Ни Цзана.

– Верно.

– Значит, те слухи были правдой? Этот омерзительный человек обзавелся учеником?

– И этот ученик сейчас в наших руках! Вот так подарок судьбы! Видать, сам Цзинь Хуэй благословляет нас!

Демоны загалдели столь громко, что Фуланьу пришлось хлопнуть в ладоши, возвращая в зал тишину.

– Раз ты – ученик этого человека, то обязан уметь играть на музыкальных инструментах, не так ли? – обратился к Вэнь Шаньяо сын Хаоса.

– Да, но мне подвластен только гуцинь.

– Что ж, прекрасно! Я как раз думал, что нашему пиру не хватает музыки, вот только сам давно разучился играть.

Пасть на брюхе Фуланьу раскрылась, и длинный склизкий язык вытащил вырезанную из черной кости сяо [26] длиной с полруки.

– Боюсь, я не знаком с игрой на сяо и лишь потревожу своими жалкими попытками ваш слух, – поспешил произнести Вэнь Шаньяо, с отвращением смотря на инструмент.

Услышав его слова, демоны возмущенно зашептались, плюясь в сторону Вэнь Шаньяо.

– Когда сам сын Хаоса предлагает тебе свои вещи, от них не стоит отказываться, – ответил Фуланьу, небрежно отряхнув сяо от слюны и отдав ему. – Сыграй, а мы оценим твое мастерство.

Вэнь Шаньяо неуверенно сжал в руке холодную флейту, неохотно поднес ее к губам и подул. Он с трудом овладел гуцинем, а сяо и вовсе впервые держал в руке, поэтому надеялся на ужасный звук, который привел бы демонов в ужас. Но демоническим инструмент зовется не просто так: из сяо тут же полилась прекрасная мелодия, наполнив собой весь зал. Демоны замерли и начали восхищенно перешептываться, забыв на несколько минут про еду.

Пальцы Вэнь Шаньяо жили сами по себе, уверенно скользя по флейте. Как бы он ни пытался остановиться, сяо ему не позволяла, играя до тех пор, пока мелодия не закончилась, а он не выдохся.

– Демон в Белых Одеждах и вправду учил тебя не зря, – похвалил Фуланьу, хитро улыбаясь. – Забыл только сказать, что за исполненную мелодию на этой флейте придется платить. Не волнуйся: голос вернется к тебе через пару дней.

Не сумев унять дрожь в руках, Вэнь Шаньяо с омерзением отложил сяо подальше от себя. Потерять голос на пару дней не так страшно, как вновь лишиться зрения. Такие инструменты, как правило, требовали многого.