Каменные сердца (СИ) - Мельников Иван Викторович

Она выползла из своей «спальни», каким-то чудом умудрившись не ободрать колени, и, потянувшись, встала рядом с Джонатаном.

Разумеется, девушка оказалась права. В Кеблин-Тауне не обнаружилось достопримечательностей, заслуживающих внимания, по крайней мере, топливное хранилище, кирпичная тюрьма и кособокая часовая башня к ним, по мнению Джо, не относились.

Гуляя, Хайд подмечал, как окружающие реагируют на его спутницу. Некоторые, конечно, провожали ладную фигурку Туве сальными взглядами, но большинство брезгливо косилось на уши и амулеты, иные складывали пальцы в знаки, защищающие небось от дурного глаза. Джонатану также перепала порция негатива — ведь он якшался с бродяжной нелюдью.

— А там, откуда ты родом, у всех такие красивые уши? — Джо решил приободрить девушку, заметив очередную абракадабру из пальцев, выставленную в ее сторону какой-то бабкой.

— Уши — твой фетиш? — Туве приподняла бровь, и Хайд смутился, припомнив похотливых эльфиек-лесбиянок. — Там, откуда я родом, были самые разные уши, если тебя именно это интересует. По паре одинаковых на каждой отдельно взятой голове.

— Нет, не фетиш, — пробормотал он. — Но почему-то я уверен: в порядке вещей такие уши, как у меня, Натана, Кирны, ну, в общем, у всех, кроме тебя и Тома.

Пытаясь поскорее замять щекотливую тему форм и размеров ушных раковин, Джо всучил Туве, уже раскрывшей рот для ответа, пару леденцов. Пока девушка жевала, он задал следующий вопрос:

— А почему ты покинула дом? Наверное, за тебя волнуются… Впрочем, я-то рад. Приятно, когда за тобой присматривают, — Хайд несмело улыбнулся. — Вообще у нас с тобой практически случай инбридинга…

— Инбридинга? Так ты называешь то, что сделал с Принцессой воров? Вроде бы это зовется иначе. — Увидев, как лицо Джонатана страдальчески вытягивается и заливается румянцем, Туве подмигнула ему: — Все просто: я не люблю скуку, мелкий Джо.

— Элейн — эффектная женщина, но в ней есть немного от самки богомола. Та пожирает своих партнеров после соития, — Джо потупил глаза.

Ему показалось, Туве всерьез осуждает его. А та молчала.

— Ей нужен не ты. — Девица с хрустом разгрызла остаток конфетки. — Может, Натан.

— Знаешь, я тоже так считаю. — Джо, уже начавший нервничать, воспрянул духом. — Ей нужны не мужчины, а то, что у них есть. В кои-то веки я почти рад своей нищете.

— Она уже немолода и мечтает завести семью, — продолжала Туве, поправляя с едва заметным оттенком кокетства свой легкомысленный наряд. — Но нельзя вступать в серьезные отношения с тем, кто не умеет вить гнезда.

— Гм. Тогда, пожалуй, мне стоит овладеть этой наукой. Надеюсь, под твоим руководством.

Джо никогда не был специалистом по общению с женщинами, а Туве вообще являлась для него сложнейшим ребусом. Ему вспомнилась книжка «Обезьянья планета», герой которой, помимо прочего, танцевал, вил гнездо и вытворял другие нелепости, пытаясь завоевать расположение красавицы-дикарки. Хайд, правда, еще не созрел морально для брачных танцев и постройки гнезд, но избежать их, похоже, не удастся.

— Но я не с Элейн хочу вить гнездо, — быстро добавил Джонатан.

— Тебе еще рано задумываться о таких серьезных вещах, как гнездование. — Туве всецело погрузилась в возню со своим топиком, одна из завязок которого перетерлась. — Начни с простого — с рытья могил.

— Я не могу дезинтегрировать материю. В свете этого начну с поисков лопаты. А ты умеешь вить гнезда?

— Конечно, умею. Все туве умеют их вить.

— Мне повезло, один я вряд ли справился бы, а с такой наставницей — освоюсь. — Джо вздохнул, несколько раздраженный необходимостью соблюдать идиотские дикарские ритуалы. — А пока я еще не решил, чем заняться в мире, уж очень он странный и жестокий. — Тут взгляд Джо зацепился за белую спираль на плече собеседницы, и он поинтересовался: — А зачем на тебе рисунки?

— Все хорошо воспитанные туве наносят анима-разметку, — рыжая почесала руку, прочертив в узоре царапины.

— Погоди-ка! — Хайд придержал ее за локоть. — Разве Туве много? А как же твоя уникальность?

— Глупый Джо! — девица хихикнула.

Не иначе он вновь оплошал, выдав свою неосведомленность о неких вещах. Поди, дикарка уже записала его в дураки. Примерно те же чувства у Хайда пробуждал его приятель, не способный самостоятельно отладить операционную систему своего домашнего компьютера.

— Мы все туве. Но поскольку у Мэйби-туве есть имя, то он туве с маленькой буквы. А я обыкновенная туве, но достаточно важная, поэтому начинаюсь с заглавной. Ты ведь знаешь про буквы, да?

— То есть у тебя нет другого имени? — Джонатан пропустил последний вопрос, побоявшись осрамиться вновь. — Тогда я буду называть Туве только тебя. Я не глупый, просто пока мало знаю. Но я учусь. Кстати, мне удалось раздобыть спальник — тебе больше не придется ночевать на голой земле…

— Не стоит слишком зависеть от вещей.

— Вещи — всего-навсего инструмент. Почему бы не воспользоваться им? — удивился Джонатан. Его немножко задело то, с каким откровенным презрением Туве отнеслась к подарку. Мешок из кроличьих шкур, хоть и пах прескверно, обошелся ему, между прочим, в леденец, девять картофелин и два килограмма вяленого мяса, которые втихомолку пришлось взять взаймы в таборе. — Пока есть кровать, можно спать в ней, а если нет, тогда уже на земле. Неужели ты и дома спала на полу? — В итоге Хайд не утерпел и съязвил: — Похоже, ты тоже не так давно родилась.

— На твое счастье, достаточно давно, чтобы позаботиться о нас обоих, — сурово откликнулась Туве. — Вещи коварны: сейчас ты разглагольствуешь о своей воображаемой независимости, а завтра Колесо Вселенной давит тебя, потому что ты забыл дома смену носков.

— Ты преувеличиваешь, потеря вещей — это лишь досадное неудобство. — Джонатан с грустью представил навсегда утраченный комфорт своей пятикомнатной квартиры. — До тех пор пока я не вылупился, мне снился сон про другой мир. Мир без руин, мир, где людей не убивают только из желания повеселиться. Нет, разумеется, существовали свои сложности, но жизнь ценилась больше. — Туве внимала, слегка наклонив голову и любопытно приподняв мясистое ухо. — Хотя тебе там не понравилось бы, наверное. То был мир вещей. И девушки в костюмах, как у тебя, встречались только на пляжах и в бассейнах. По сравнению с этим сном нынешняя реальность переполнена злобой. Все можно решить миром, но люди продолжают убивать. Я, конечно, не имею в виду тебя. Ты уникальное исключение.

— Мне доводилось убивать, мелкий Джо. Насилие — неотъемлемая часть бытия. Иногда оно служит вполне адекватной заменой другим способам общения. Что касается твоей грезы… Сны обычно или не значат ничего, или наоборот — значат очень много. Одно точно — мир, который тебе приснился, плох. Хуже настоящего.

— Тот сон имел для меня значение… но его не вернуть. Придется жить здесь и сейчас. –Джонатан протянул Туве еще леденец. Пора бы уже продумать модель отношений без них, ведь конфетки потихоньку заканчивались. — Скажи, а тебе не колко ходить босиком?

— Я уже говорила о вреде вещей. — Девушка, по своему обыкновению, закинула сосалку в рот, не разворачивая. — Мне не нужны ботинки, чтобы не раскроить ногу о камень.

Целый день Джонатан (не считая неуклюжих и наивных попыток флирта) пытался осмыслить Туве с точки зрения науки, но выяснить, кто же она такая, представлялось очень даже нетривиальной задачей. Регенерация тканей, контролируемые энергетические выбросы, уши. «», — шепнул ребенок из глубин подсознания. «», — вторил ему подросток. Биоконструкт? Инопланетянка? Акселевские Старшие Братья выступили вперед. Неизвестный науке вид? Взаправдашняя мутантка с суперсилой? Ученый не приблизился к разгадке ни на шаг. Пока Туве оставалась просто Туве, странноватой девицей в обрывках выцветшей ткани и бренчащих амулетиках. Оставалась Наверное, впервые за долгие века страсть сплелась в чьей-то голове с живейшим научным интересом.

— Иногда ты какая-то слишком уж серьезная. Хотя вообще такие ноги, как у тебя, следует беречь. — Неуклюжие комплименты рождались как бы сами собой, помимо Хайдовой воли.