Четвертая зеркальная война (СИ) - Лобанов Александр

— Поверьте в неё, пока она в Реальности! — невозмутимо предложил Глагол.

— Ты ведь помнишь, что Вера в несталкеров, которых мы посылали к вам, спадала за считанные минуты? Тут будет то же самое…

— Но ведь вы генерируете Синтетическую Веру для «Становления», — не мог не вклиниться уже я. — И масштабы там намного больше, чем требуется Брауни.

— Мы генерируем Веру не в каждого отдельного человека, а в целом в «Становление». После сервера игры уже распределяют её… Чтобы упростить для вашего понимания: Вера в «Становление» — огромная волна, которая омывает всё, и нам не важны нюансы; Вера в Брауни — точечная и уникальная по содержанию, поддерживать её долго не получится.

Брауни скользнула по руке Глагола, и они замерли друг напротив друга, всматриваясь без слов и движения. Я практически чувствовал, что Бауни не хочет оставлять Глагола одного… Да и он не в восторге от этой идеи. Они не хотят расставаться. Брауни даже готова пожертвовать своей жизнью! Вот только Глагол не мог на это пойти. Да и риск одержимости и бесконтрольной Веры — эту опасность признавали обе стороны. Но расставаться…

— И нет другого выхода? — не выдержал я.

— Человек, почти потерявший Веру в себя, верит в возможности других? — Ноль впервые за весь разговор перевело взгляд на меня. — Хотя… Я помню тебя, хитрый Критик. Тот, кто повышает свои пределы, используя иммунитет к воплощениям, как усиление Веры в себя! — я даже поёжился от столь неожиданной формулировки, но постарался её запомнить. А Ноль продолжило невозмутимо: — Это лучшая альтернатива смерти или перестройке кода.

— Перестройка кода? — мгновенно вцепился в новую идею Глагол.

— Проблемы Брауни начались после поглощения нашего кода и ассимиляции его. А значит, если найти фрагменты кода, создающие негативные эффекты, то их можно исправить… — как мне показалось, с лёгкой задумчивостью отметило Ноль. — Вот только это опасно для Брауни.

— Ш-ш-ш… — Брауни вмешалась в наш разговор.

— Прародительница, ты усвоила код максимально оптимально, и любые изменения с высокой долей вероятностью ухудшат твоё функционирование вплоть до полного разрушения.

— Ш-ш-ш… — металлический язычок скользнул между клыков раздраженной Брауни.

— Ты сама не можешь внести в него изменение, нужно вмешательство извне!

— Ш! — короткое и жёсткое.

— Это нелогично, Прародительница! — на синтетическом лице Ноль проступила тень возмущения. — Глагол не подготовлен для подобного! Даже в рамках Тихого дома лучшие ИИ не факт, что… Ш-Ш! Шь… Ш! — Ноль тоже перешло на шипящий язык техно-змеи.

Мы с Глаголом переглянулись, немного растерявшись от того, что нас выкинули из разговора. Однако судя по тому, как хмурилось Ноль, переговоры проходили не совсем в той плоскости, которой ожидало ИИ. Потому слов, обращённых к нам, мы ждали с нетерпением:

— Прародительница безумна! Но это её воля, и я помогу… Даже больше, чем вы рассчитывали! Но последствия на вас!

Не успели мы отреагировать на вердикт Ноль как-то повело лапой… И Брауни распалась в пыль! Серебристая крошка взвилась в воздух небольшим штормом!

— Я обещаю… — вскочил Глагол с места.

Закончить фразу напарник не успел, так как металлическая пыль нахлынула на Глагола и сквозь ноздри, глаза, уши и поры кожи впиталась в голову Критика. Тот покачнулся и безвольной куклой рухнул на стул, где ранее сидел.

— Что за… — уже я воплотил наган и прицелился в Ноль.

— Брауни не хочет покидать Глагола… И он ей предан всем сердцем. Прародительница пожелала, чтобы именно он исправил её код. Только ему она доверяет! И я дала им шанс: программа Брауни теперь совмещена с сознанием Глагола. И у него есть возможность всё исправить… — Ноль задумчиво обвело взглядом бесчувственное тело и добавило: — Пожалуй, это будет даже интересно!

Новое мановение лапы, и белые стены комнаты поплыли, приобретая цвет и объём. А миг спустя перед нами предстала поляна в глубине леса… Цифрового леса. Зелень листвы представляла собой строки кода. Грубые стволы состояли из вокселей. Даже воздух пропитан озоном. Похоже на джунгли, встретившиеся нам в лаборатории, где создали Брауни, только в данном случае антураж соответствовал скорее средней полосе и даже казался на вид более мирным.

Мы же с Ноль словно бы наблюдали со стороны, из-за пределов реальности. А вот в центре полянки стоял Глагол и настороженно осматривался. По его губам я даже сумел прочитать:

— Обещаю, Брауни, помогу тебе!

Стоило Глаголу осмотреться, как и наш обзор стал меняться. Лес на сколько хватает взгляда… Хотя! В глаза бросалось дерево, возвышавшееся над кронами остальных. Исполинский тис, чья тень затмевала большую часть зарослей. Не долго думая, Глагол направился в сторону гиганта, и мы заскользили за ним следом.

— Каждое дерево, куст и даже травинка — это воплощение кластера нанороботов, — словно в никуда вещало Ноль. — Раньше это было единое древо, но теперь лес разрастается и поглощает всё больше вычислительных мощностей… Скоро Брауни не сможет удерживать единение. Твоему товарищу нужно найти «источник», питающий бесконтрольный рост Веры и одновременно распад Брауни.

Глагол двигался вперёд настороженно — каждую веточку он бережно отклонял в сторону, а каждый шаг выверял, дабы не повредить лишнюю травинку. Критик перестраховывался, опасаясь навредить внутреннему миру любимицы.

Я невольно сжал кулаки, переживая за напарника. Самому рисковать порой куда спокойнее, чем наблюдать за другими, не зная, чего от них ожидать и к чему это может привести. А тут в опасности сразу два моих друга!

— Ты можешь подсказать Глаголу, что нужно делать?

— Могу… Но не стану, — просто ответило Ноль.

— Если Брауни не достанется вам, то не достанется никому? — раздражённо уточнил я. — Не думал, что ИИ настолько эгоистичны и мстительны!

— Мы не подвержены человеческим чувствам, — ничуть не обиделось Ноль. — Но эти двое выбрали свой путь. Брауни доверяет Глаголу и её исходный код принимает его. Если мы вмешаемся, то активируются протоколы защиты и ситуация усложнится. Вмешиваться не рационально.

Резона врать Ноль не было, но я всё равно не доверял ИИ, наблюдая, как напарник выбирается из переплетения кустов к ручью. Вот только вода в ручье больше походила на ртуть. И корни всех ближайших деревьев тянулись к ней, жутковато шевелясь и создавая древесное русло, которое, уходя в лес, разветвлялось на несколько более узких потоков.

— Вера, которую Брауни пускает на подпитку… — попытался догадаться я. А когда Ноль кивнуло, продолжил. — Чем больше её, тем больше нанороботов осознают себя и тем сильнее разрастается лес.

Таким умным оказался не только я, но и Глагол — он двинулся вдоль русла, при этом стараясь не приближаться к странному ручью. Теперь напарнику приходилось прилагать усилия, чтобы не спотыкаться о многочисленные корни и побеги, стремящиеся к живительной жидкости.

Вот только дорога оказалась недолгой, и через пару десятков метров Глагол вышел к узловатому стволу тиса. Исполин в несколько охватов, от которого так и веяло силой и… неуверенностью? Глагол сделал несколько шагов вокруг дерева, и нам предстал вид на источник: корни укрывали нагромождение камней, сквозь которое и пробивался ручеёк Веры.

Стало заметно, что ранее влаги было меньше и её едва хватало для подпитки корней тиса, но теперь камни немного размыло и поток увеличился. Более того, корни ближайших от тиса деревьев тянулись к камням, оплетали их и словно бы пытались убрать, освободив ход Веры. И чем больше камней они убирали, тем больше становился поток, а значит и сильнее питаемые им корни.

— И что же сделает твой товарищ?

— Не стоит недооценивать Глагола! — почти рефлекторно огрызнулся я, искренне надеясь, что напарник справится.

Критик тем временем неспешно обошёл вокруг тиса, внимательно вглядываясь как в само дерево, так и в его окружение. Вот только ничего особенного в окружении не наблюдалось. Вытащенные ранее из завала блоки камней. Различные сухие ветви, свалившиеся с тиса. Грязь на краях канавы потока Веры, тянувшаяся до места, где корни образовывали русло.