- Глупость к душе отношения не имеет.
- Выходит, богатые люди - это жадные ленивые уроды?
- Только не ленивые.
- Прекрасно, - всплеснул руками Сурков.
- А чем компенсируется доброта, честность и скромность?
- А ты как думаешь?
- Уж и боюсь предположить.
- А ты попробуй. Одно тебе скажу: здоровой душе ничего компенсировать не нужно. Она при жизни хороша, и после смерти о ней говорят: «Знал Суркова? Классный был парень».
Сурков посмотрел на Эльзу исподлобья. Она отвела взгляд и виновато сказала:
- Я не убивала тебя. Оружия у меня не было. И как ты попал сюда, я и не знаю. Возможно, ты умер, когда тебя пытались разбудить.
- Разбудить?
- Да, я выстрелила двумя зарядами снотворного. Сутки спокойного сна, полная амнезия при пробуждении. Иглы растворяются через десять минут, поэтому никто ничего не заподозрит, но после того, как я это сделала, меня тут же эвакуировали. Зачем? До сих пор не понимаю. Если рассуждать логично, я немедленно должна была сделать то же самое с Людмирским и забрать билет.
- Ты работала одна?
- В каком смысле?
- У Людмирского был ангел-хранитель? Может, он тебя опередил?
- Не было, я точно знаю.
- Почему ты так уверена?
- Как бы тебе объяснить? У ангела крылья торчат.
- Откуда?
- Отсюда, - Эльза показала пальцем за спину, - где лопатки у людей.
- Не замечал.
- Ты их просто не видел. Я вижу, и, если бы в вашем окружении появился такой субъект, я наверняка бы заметила.
- Ангелы всегда пользуются телами?
- В исключительных случаях. Обычно тело не нужно. Стоит шепнуть человеку, чтобы он не садился в злополучный поезд или не плыл пароходом, напугать, дать знак и все такое... В данном случае билет так просто было не отнять. Как остановили Людмирского, я не представляю.
- В одном могу тебя уверить, - сказал Сурков, - в коридоре его точно не было.
* * *
В комнату Суркова поселили нового соседа. Это был молодой, по земным меркам, наркоман, погибший от передозировки. Судя по тому, что на шее у него болтался плеер, последние минуты своей жизни он провел, слушая «Металлику».
- Круто, чувак! - первая фраза, которую услышал Сурков. - Мои кореша очумеют, когда узнают, где я был.
Молодого человека звали Кирилл, или, как он сам говорил, Кир. Грань между реальностью и фантасмагорией у Кира сильно подтерлась, и, очевидно, давно. Он воспринимал себя как персонаж удивительного сна, временами сменявшего кошмар.
- Послушай, кореш, - обращался он к Суркову, - давай найдем дури, водки и покуражимся с парой грешниц.
Сурков снисходительно качал головой, но задор Кира не уменьшался.
- А хочешь, черта лысого опустим? Я буду участвовать.
- Отстань, а? - отмахивался Сурков, которому подобные уговоры быстро наскучили.
- Ну, нельзя так, братан.
- Кир, ты можешь понять, что тела у тебя больше нет?!
- Да вроде все на месте. Ну ты в натуре пессимист.
- Докажи мне обратное.
- Здесь, сейчас? - Кир искренне удивился. - Да ты, кореш, совсем оторва.
- Тогда заглохни.
- Нет, ну пойми, я против тебя ничего не имею, но как-то странно. А потом, друг, на кого тут могут возникнуть доказательства? На табуретку что ли? Или на тебя? Ну ты даешь, брателло!
Кир раздражал Суркова тем, что мешал думать, а подумать было о чем. Раньше Сурков никогда не вспоминал о Людмирском, который, как ему казалось, не играл роли в его смерти. Так и должно было быть, если он, Сурков, самостоятельно выиграл в лотерею. Останься он с деньгами, у комитета был бы повод преследовать Людмирского. Но раз его на поверхности нет, а выигрыш все же состоялся, получалось, что Сурков принимает наказание Людмирского, а тот ничего не подозревает и наслаждается жизнью, тратя деньги Суркова.
Было бы не так обидно, попади Сурков под машину или погибни при других трагических обстоятельствах. Но все произошло именно так, как произошло, и эта ситуация казалась Суркову чрезвычайно глупой.
Воспользовавшись базой данных ОКА (Отдел Кадров Ада), Сурков выяснил, что никто, имеющий признаки Людмирского, в Ад не проваливался. То, что Лешка попал в Рай, вызывало сильные сомнения. Оставалось два варианта: либо Людмирский по каким-то причинам не получил выигрыша, либо спрятал деньги в кубышку и ждет возвращения Суркова. Последнее казалось полной ерундой, поэтому Сурков остановился на том, что Людмирскому каким-то образом помешали.
- Скажи, Эльза, - надоедал Сурков своему экс ангелу-хранителю, - если есть телефонная связь с Раем, то должна быть и факсимильная, и телетайпная, и другие.
- Кто тебе сказал?
- Никто. Просто по логике вещей так должно быть.
- По земной логике так должно быть. А логика вселенская не всегда с ней совпадает.
- А кто следит за душами, пока они живут? Кто фиксирует грехи, заглядывает в мужские раздевалки и читает дневники?
- Зачем?
- Как зачем? Кто же расскажет на Суде - грешила душа или нет? У меня даже справки какие-то были.
- Понимаешь, Игорь, это ни к чему. Душа сама по себе все помнит и сама себя наказывает.
- Во как? Наверное, удобно.
- Да. Это раньше на облаках архангелы сидели и все грехи записывали. Только душ стало очень много, и стали переводить в архангелы необученных ангелов. Те делали массу ошибок, возникла неразбериха. К тому же архив грехов разросся до такой степени, что хранить его было просто немыслимо. Тогда в Раю разработали ИЧД. Это информационный чип души, в нем все грехи и хранятся, пока она сюда не попадет.
- А когда попадет?
- Когда попадет, чип стирают и вводят в новую душу, чего же добро переводить? Бывают случаи, что информация полностью не удалена, и душу посещают всякие там воспоминания, которых не было, или кажется, будто это уже происходило раньше.
