Безумие на двоих (СИ) - Волк Анастасия Александровна "Amalis"

Маньяк отчаянно пытался заглушить собственный страх ненавистью. Убедить самого себя в верности того, что он собирался сделать. Или напугать меня. Но я, в любом случае, испытывала только брезгливость, потому что сейчас, говоря все это, псих брызгался слюной во все стороны. Беее....

Наконец, собравшись с силами, мужчина полоснул меня по лицу.

Секунда...

И все бесследно заросло. Даже крови, по сути, не пролилось - так, пара капель.

С минуту маньяк просто тупо смотрел на место, где по его плану должна была остаться рана, затем он перевел взгляд на мои глаза и отшатнулся в сторону. О да... теперь пришла моя очередь изображать кошку в нашей игре.

Но совершить полный переворот и сорвать с себя кожаные ремни я просто не успела. Внезапно что-то темное метнулось к ошарашенному мужчине, раздался хруст, и маньяк мешком упал на пол. Над его телом стоял Рэф.

И он был зол.

Инхари медленно подошел ко мне и с интересом оглядел стол с хирургическими инструментами.

- Хороший выбор игрушек. Одобряю, - взгляд напарника лениво скользнул по моему телу, крепко зафиксированному на столе, затем инхари достал небольшой кулон и повесил мне на грудь. Только когда кожа ощутила неприятный холодок, а по телу прошлась волна слабости, я поняла, что Рэф запер мою оборотную сущность, дабы я не смогла выбраться...

Дальше инхари склонился над моим лицом и коснулся горячими губами того места, которое мне порезал пару минут назад покойный псих.

И вот тут мне стало страшно.

- Знаешь, душа недавно убитой девушки помнила очень многое. И где ее поймали и чем заманили и как потом мучили. Узнав обо всем этом, я испытал огромное облегчение - теперь-то точно не пришлось бы использовать тебя как приманку. И каково было мое удивление, когда оказалось, что ты уже давно уехала... - Рэф сел на край стола, задумчиво поглаживая мою ногу.

Вот ему роль маньяка удалась куда лучше - я на самом деле ощутила, как внутри все сжалось от плохого предчувствия. Мужчина говорил тихо, спокойно, но в его глазах кипела настоящая ярость.

- Не знаю, что творится в твоей хорошенькой белокурой головке, мой ангелок, но ты меня сегодня разочаровала. Я надеялся, ты понимаешь, какую опасность представляет такой неинициированный, но ты не просто отправилась искать его в одиночку, но и только что, едва не спровоцировала его пробуждение. Скажи, любовь моя, чтобы ты потом делала с ним? Без оружия?

Оп... любовь моя? Мозг зацепился за это обращение как за системную ошибку и выдал тревожное окошко: либо я хорошо ударилась головой при падении и у меня слуховые галлюцинации, либо меня скоро убьют.

Стараясь не выдать паники, я скосила глаза на кляп и замычала. Мол: нужны ответы? Развяжи сначала! Но Рэф даже не думал меня освобождать. Более того, он встал, проверил на сколько хорошо я связана, и, насвистывая песенку, покатил меня к выходу.

Я замычала громче, пытаясь хоть как-то выбраться, но мои старания были тщетными. Подтверждая паническую мысль о том, что я полностью во власти напарника, Рэф, улыбаясь, сказал:

- Ты совершила проступок. Пора тебя наказать. И вообще - давно надо было заняться твоим перевоспитанием. Не волнуйся, счастье мое, Ятарий обо всем уже предупрежден. У нас с тобой, с этой секунды, начинается отпуск. И никто его не отменит.

Я взвыла и попыталась испепелить своего напарника взглядом. Он же сделал вид, что просто ничего не замечает.

Мы с трудом преодолели лестницу (я даже почувствовала себя немного отомщенной, слушая матерную речь Рэфа), затем столкнулись с проблемой чуть более серьезного характера. Просто так кровать-каталка в машину не помещалась. Пришлось инхари помучиться, складывая сиденья, и только после этого, абы как, запихнуть меня в багажник. Зато после, все так же радостно насвистывая песенку, мужчина сел на водительское место и неспешно двинул машину в сторону МКАД-а.

Я честно пыталась придумать, как все-таки выбраться из столь щепетильной ситуации, но ни один из планов реализовать так и не удалось. Камешек на груди блокировал обращение (интересно, откуда его Рэф достал, а главное - с какой целью?), а обычных сил ну никак не хватало на то, чтобы порвать кожаные ремни. Самым обидным был кляп - мне столько всего хотелось сказать Рэфу! Разумного... доброго... вечного... сразу после того, как я его прокляну по пятое колено. И все это, не имея выхода, кипело у меня внутри.

Мы въехали в поселок, остановились у какого-то дома и Рэф заглушил машину. Надежда на то, что мужчина решит, что с меня хватит, рухнула вниз, едва меня достали из багажника и... завязали мне глаза!

- Так будет интереснее, - шепнул инхари и, распрямив складывающиеся "ножки" кровати-каталки, двинулся в непонятном мне направлении.

Фантазия после такого окончательно взбесилась, подбрасывая мне самые разнообразные картинки, начиная от порнографических и заканчивая разделочным столом мясника.

Внезапно мы остановились, и спустя секунду раздался звук опускающейся решетки, запирающихся замков.

- Я решил подстраховаться, чтобы нас точно никто не побеспокоил, - как ни в чем не бывало, заявил мне Рэф. Потом вновь вернулся к кровати, на которой я лежала, и покатил меня дальше.

Не знаю, сколько вообще меня так возили по дому, но мне показалось - не меньше часа. В какой-то момент Рэф все же остановился и, легко поцеловав меня в лоб, попросил не скучать.

И ушел.

Раздался звук текущей воды. Я предприняла еще одну попытку вырваться.

Естественно безрезультатно.

Рэф вернулся спустя минут двадцать. От него приятно пахло мятой и каким-то цветочным ароматом, кожа была горячей и все еще влажной. Инхари провел кончиками пальцев по моей щеке, скользнул ниже - к груди и остановился на платье.

- Нам это все явно мешает, - с усмешкой шепнул он и на секунду исчез.

Внутри у меня сначала все похолодело, а затем тело резко захлестнула волна жара. Разум еще пытался спорить с теми выводами, что сделало подсознание, но его голос задохнулся, едва кожи коснулось что-то холодное и металлическое.

В тишине комнаты раздался звук разрезаемой ткани.

Рэф действовал не спеша, медленно. Ему явно до безумия нравился сам процесс подобного раздевания, да, собственно говоря, мне тоже. Но я старалась молчать. Жаль только, что сердце, уже давно перешедшее на галоп, полностью выдавало реакцию тела.

Отбросив в сторону платье, Рэф обратил свое внимание на мое нижнее белье. Следующей жертвой ножниц стал лифчик.

Ощущение холодного воздуха, коснувшегося моей груди, несколько отрезвило. Я дернулась, испытывая сильное желание прикрыть себя руками, но эта попытка потерпела неудачу. Было крайне неловко вот так вот лежать, причем, усиливало это чувство то, что я не могла увидеть реакцию Рэфа. Обычно я не комплексовала по поводу своей внешности, просто знала, что такой как я, не привлечь к себе внимания без чисто женских уловок. А сейчас хотелось спрятаться куда-нибудь и не вылезать оттуда.

Но это чувство отошло на второй план, едва горячие губы Рэфа коснулись моей груди. Я задохнулась от неожиданности и удовольствия, невольно выгибаясь навстречу мужчине. А инхари зря время не терял и вслед за лифчиком смертью храбрых пали и мои трусики, а после и чулки, которые уж совсем было не обязательно разрезать, но Рэф просто не мог остановиться.

Мужчина на секунду замер, затем я почувствовала, что меня вместе с кроватью поднимают и перекладывают. В течение считанных секунд инхари ловко сначала отвязал, а потом привязал вновь мои руки и ноги. Я попыталась вырваться, но Рэф, казалось, даже не заметил сопротивления. В итоге я оказалась распята в форме звезды на весьма удобной и в меру мягкой кровати.

- Больше никто и никогда не прикоснется к тебе. Кроме меня, разумеется, - шепнул инхари и в следующую секунду его губы коснулись моей шеи, заскользили вниз.

Я задохнулась от острых ощущений, изгибаясь всем телом, в попытке толи продлить легкую ласку, толи уйти от нее. Разум метался между желанием плюнуть на все и просто отдаться наслаждению, и чувством того, что где-то кроется подвох. Не может быть все просто... просто так...