Джонни и "Зов предков" (СИ) - Лавров Алексей

Благодаря этим структурам Такия никогда не знала организованной преступности, просто по её законодательству не могло происходить преступности, то есть правонарушений, в местах ограничения этих самых прав. В местах «компактного проживания перемещённых аборигенных и самовольно проникающих лиц», в депрессивных экономических зонах с пониженным уровнем комфортности, особенно при условии извлечения жизненно важных для национальной безопасности ресурсов, просто в депрессивных зонах, где поддержание уровня прав не позволяют интересы национальной безопасности – тупо нет денег на полицию.

Ну и те, что известны всем под названием «тюрем», где человек, не будучи в ладах с законом, мог и дальше класть на него с прибором, заняв в иерархии частных структур подобающее ему по его силе или деньгам место. Карл очень хорошо знал, что их развалины, начиная с жандармских КПП, и спецчасть за колючкой – как раз такое место. А зампотылу господин Та-ню не просто сынок главы магистрата, он сынок Та-ну, главы одной из старейших частных структур, подмявшей под себя не одно такое место. Что, конечно же, очень не нравилось другим не менее уважаемым и старым подобным структурам. Карл был уверен, что Джонни грохнет сыночка, и он также хорошо знал, что Джонни после этого долго нигде не прожить. Разве что на войне, но до неё ещё как-то над доплытьо. Поэтому Карл неотлучно дежурил на КПП, не отходя от станкача. Уж в этот-то раз он не пропустит фургон без пропуска! Джонни, конечно, славный парень, благодаря ему у них теперь свой отряд, даже деньги. Но просто давить крыс глупо! Когда можно попытаться договориться с серьёзными людьми, доказать им свою полезность, занять место в их иерархии. А Джон для этого слишком резок, непонятен, непредсказуем, неуправляем… да, если честно, Карл его просто боялся! И Пауль, конечно, прав, что такой отморозок доведёт их до беды… Но Карлу было стыдно, ему казалось, что ему было стыдно, вернее, ему хотелось так думать – он просто не желал верить своему ощущению, что беда уже происходит, уже произошла, и ничего не изменишь.

***

Итак, к деловито суетящемуся безмятежному терминалу двинулись зловещие тени: Харпёр, укоризненно сопя и даже пыхтя, толкал тележку, а его помощник с наглой мордой шёл почти налегке, чем-то подозрительно позвякивая в сумке через плечо. Целенаправленно направились к первой свободной платформе, ребята только отправили машину – прервать погрузку было немыслимо. Облегчённо вздохнув, проводили взглядами отъезжающий фургон… и уставились на злодейскую парочку.

-Томас, нас уже кормили. – Весело сказал до икоты знакомый Джонни недоренгененный сержант.

-Вот зараза живучая, - улыбнулся Джонни в душе, умильно разглядывая ставшую немного придурковатой сержантскую личность. – Но вот ведь чудо-машина этот рентген – всю суть выявляет!

Но полным дауном бедняга не стал - задумчиво вгляделся в радушную конопатую курносую харю.

–Не напомнишь, где я тебя видел? – севшим голосом осведомился надсмотрщик. УМОП в детали не вдавался. УМОП в детали не вдавался, солдатикками командовали "списанные" сержанты и прочая сволочь.

-В штабе, наверное, - небрежно бросил Джонни, - я по поручению оттуда, контролирую выдачу праздничного довольствия – слежу, чтоб всё, что положено, дошло по назначению.

-Какой праздничный штаб довольствия??? – забуксовал придурок, его таки крепко двинуло по фазе.

-А что положено? – перешли к делу солдатики.

-День рождения господина Та-ню, - возвестил Джон, - и по итогам за отчётный период. А положено рядовым пиво, а вам, господин сержант… - злодей нежно взял сержанта за локоток, увлекая немного в сторону. Тот непонимающе на него уставился.

-Вот, - вынул Джон из сумки бутылку вискаря, - только прячьте быстрей, рядовым об этом знать не рекомендуется.

Солдатики задумчиво наблюдали за этой сценкой, нехорошо поглядывая на Джона, особенно на его сумку. Но не забывали подходить с манерками к баку, а Харпёр «не замечал», что очередь отчего-то не кончается.

-Толстый, ты что творишь?! – по старой памяти обратился к другу Джон, - по одной порции! Другим же не достанется! Блин, с кем приходится служить!

Но было поздно, черпак тоскливо скрежетал по донышку.

-Вот чучело! – возмутился Джон, - снова идти за следующей порцией, а у меня ещё в сумке…

-Сержант! – принял решение Джон. – По поручению штаба, составьте список одиннадцати командиров и бригадиров. И выдайте им под роспись праздничное довольствие!

-Так точно, э… - вытянулся придурок.

-Да просто Джон, - отозвался рыжий, извлекая «довольствие» из сумки прям под ноги сержанту. Ну, не было у него другой сумки! И сказал вполголоса. – Пойдём, Томас. П – ц сержанту, виски – это не какой-то там рентген.

В целом Джонни был доволен Харпёровой самодеятельностью и понимал парня – ему очень хотелось, чтоб всё побыстрее закончилось. Бедняга решил, что им нужно просто перетаскать весь вискарь и пиво. Вот ещё! Сколько хватит для начала, столько и достаточно, - улыбался Джонни, глядя на деловито суетящегося Томаса. Тот шустро наполнил бак, но не доверху, и вкатил в пиво ящик вискаря, дюжину бутылок.

-Вот умница – одобрил Джонни. – Пойдём.

На вторую ходку их встречали. Харпёр флегматично за работал черпаком, а к Джонни подошёл верзилушка. Недобро заявил, что он и командир, и бригадир, и список у него готов на двенадцать персон.

-Список переписать на двадцать четыре фамилии, - отрывисто скомандовал Джон, опорожняя сумку.

-Сумочку тоже давай, - ухмыльнулся амбал.

-Не могу, дружище, самому нужна, - из сумки амбалу в глазки двумя стволами заглянуло ружьё.

-Как скажешь, командир! – отшатнулся служивый, вспомнив о субординации.

-Вот и замечательно, - осенило Джона, - ты вот что, командир и бригадир, прихвати пару бойцов и за мной. Составишь список на всё остатнее.

Действительно – что он сам как дурак бегает?

-Ну, конечно, командир! – не поверил своему счастью солдатик, но распорядился деловито.

Выдав бойцам праздничное довольствие, Джон отправил Харпёра «мыть посуду» и носа из столовки не высовывать. А он организует шоу и прибежит ему помогать. Уговаривать Томаса не пришлось. Джон набрал в сумку пустых пивных бутылок и вернулся к фургону. Опустил в бак шланг, потянул воздух и, отплёвываясь, наполнил тару газолином. Разорвал халат помощника баландёра на лоскуты, заткнул горлышки. Бережно уложил бутылки в свободный ящик с сепарацией и надежно его привязал. Уселся за руль и, напевая, - праздник к нам приходит! – поехал прямо к штабу.

Времени было в обрез, рикошеты изобретались на ходу. Джон рысцой побежал к терминалу. На площадках шла нормальная драка. Ребята били морды возмущённых простоем водителей фур, в конец доставших кладовщиков-учётчиков и давно бесивших сержантов.

-Добавим-ка огоньку, - пропел Джонни, поджигая фитили, - первая пошла, вторая пошла. Ух ты!

Одна прилетела особенно удачно – машина почти сразу взорвалась.

-Забегали, ага-ага. А теперь внимание, барабанная дробь, - веселился Джон, занимая позицию за штабелем ящиков, - прибежали, родимые? Ну, получите.

Джон хладнокровно прострелил головы двум УМОПовцам подоспевшей группы быстрого реагирования.

-И ещё разок, - сменил он позицию, перезаряжая ружьё на бегу, - тах-тах, вы убиты!

Джон играл в войнушку, только те двое и взаправду померли.

-Эх! Ну, напоследок, для души, - грустно проговорил Джон, в сущности, не злой парень. Просто он иногда чересчур увлекался. Два выстрела – два тела, и Джон вышел из ставшей уже неинтересной игры.

Бойцы ГБР основным своим оружием считали дубинки и ботинки. Огнестрел тоже имелся, но так редко применялся! Не все ковбои были героями – по судебным документам большинство погибших в славные времена рейнджеров были убиты выстрелом в спину с близкого расстояния из ружья… картечью! Вот и у этих кроме картечниц ничего с собой не оказалось. Но шесть убитых за минуту! Каратели открыли огонь тупо в толпу солдат. Солдатики попрятались за ящиками и ответили, чем под руку попалось.