Сотник (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич

- Погоди. Так ведь Архип Алексеевич сказывал, что мастерские будет переносить в Дедилово. Ну в смысле, в Карповку, теперь получается,- удивился Серафим.

- Не так скоро. Года два, не меньше. Чего готовое дело рушить. Эдак и там прибытку нет, и тут убытки.

- Оно так.

- Вот то-то и оно.

Дверь снова хлопнула, вновь запуская облако пара, и в комнату ввалился улыбающийся и раскрасневшийся с мороза Аркашка. В руках пара кувшинов, с холодным пивом. Вот странное дело, но даже на самом морозе, теплое пиво не пьется, хоть ты тресни. Как впрочем, и чрезмерно охлажденное, тоже не то. Нет, тут оно конечно сугубо индивидуально. Но у Ивана было именно так.

- Серафим, ты с Митей говорил по поводу сына?

- Говорил. Не идет в Аркашку наука. Силком научили писать да считать. Вот железо ворочать у него складно получается. Так что, я его при мастерских окончательно в ученики определил. Пока ему нравится, а там и поглядим.

- Н-да. Плетью бы его вразумить. Но с другой стороны, настоящий мастер у станка, порой дороже дюжины умников из академии будет.

Подоспела Дарья с колбасками. Разлили пенный напиток. Приложились. Хорошо-о! А колбаски, так просто объедение. Все же немцы знают толк в пиве. Нет, рыба это понятно. Но тут все дело вкуса. Вот Ивану нравилось записать пивом именно колбаски.

- Иван Архипович, ты бы присмотрелся к этому Кузьме,- сделав второй глоток, куда меньше первого, произнес Серафим.

- А что с ним не так-то?

- Ты велел его везде пускать.

- Ну велел.

- Так он ирод не только всюду шастает, так еще и помогать берется, и в дружки набивается, вопросы задает, исподволь так, выспрашивает, что тут мол и как. Мне мужики о том уж не раз сказывали. Ты уж прости, но думается мне, ты подсыла в мастерскую привел.

- Ну, Серафим, ты думай что хочешь, но я своего решения не меняю. Пускать везде невозбранно.

- Да как же так-то?- Возмутился Миронов.

- А вот так,- миролюбиво произнес Иван.- Сам ить знаешь, чем обязан я ему.

- То что, жизнь он тебе сберег, то одно. Будь ему благодарен хоть до гробовой доски, хоть отдарись разом. Но дело семейное, то уж совсем иное.

- Да чего ты так вскинулся, Серафим. Ну даже если и выведает чего, так нестрашно. Всех денег не заработать, а на жизнь нам хватит с избытком, да еще и останется.

- Ты уж не серчай, Иван Архипович, но я Архипу Алексеевичу, все же отпишусь и со следующей оказией отправлю.

- О семейных интересах, стало быть печешься?

- Пекусь,- вздернув вверх бороду, упрямо заявил Миронов.- На то меня твой батюшка тут и оставил

- Ну что же, делай как знаешь.

Оно бы конечно, рассказать Серафиму. Но они с Кузьмой решили, что по первости все же не стоит. Тут ведь какое дело, Миронов он ведь то же человек. А мололи какие грехи одолевают смертных. Так что, и его родимого стоило бы проверить. Опять же, не сдержится еще, обронит чего лишнего, пусть и без умысла. Но не ко времени.

Овечкин же, хотел оставаться инкогнито. Вот и придумали они историю с чудесным спасением Ивана. Зато теперь с гордым видом расхаживал по территории мастерских, совал свой нос во все дыры, и со всеми стремился подружиться. А что такого? Он мужик хоть куда. И пусть жизнь не заладилась, не ропщет, и сердца своего не растерял. Эвон, не думая о себе бросился на татей, спасая Карпова младшего.

Нет, о случившемся Иван распространяться не стал. Сочинили басню о том, что Кузьма приметив как лихой собирается ударить Ивана ножом, повис на руке убийцы. Ну и сам едва не получил в брюхо отточенную сталь. Поняв, что дело сорвалось, лихой подался в бега, Иван же пальнул пару раз, да промазал. Потом же, решил отблагодарить нищего, и привел в свой дом, где позволил бывать невозбранно сколько и где пожелает.

О реальном же происшествии Иван попросту молчал. Ни к чему это. И тот раненый лихой скончался, они с Кузьмой потом сбросили тело в ров. Так что, концы в воду. Стоялую, и покрывшуюся зеленой ряской.

Опять же, племянник дяди Яши, это реальный и серьезный козырь. Может и сгодится когда, а может и нет. Но лишним в рукаве точно не будет. Разве только Добрыня выходил слабым звеном. Но его упредили, чтобы тот о происшествии помалкивал в тряпочку. Если конечно жизнь дорога. Жизнь он ценил.

Серафим надолго задерживаться не стал. Как впрочем и пить больше одной кружки. Не с руки ему. Работы много, а какая работа, коли хмель в голове бродит. Ему же, нужно контролировать обе смены. Хоть по половине, а приглядеть нужно. И обязательно быть к окончанию каждой из них. На разрыв мужик пашет. Но с другой стороны, и передоверить мастерские некому. И загорелось же Николаю, все бегом, да скачками.

Вскоре в дом заглянул Кузьма. Карпов попросил Миронова пнуть того в его сторону. Вот и прикатился. Н-да. На колобка эта сушеная вобла явно не тянет. Вот же сухостой. Ест побольше Ивана, да только не в коня корм, хоть тресни.

- Ох и запахи у тебя, Иван Архипович,- не разочаровал Карпова Кузьма.

- Есть будешь?- Предложил Иван.

- Буду,- не стал скромничать «нищий».- А что тут у тебя? Ага. Щи.

- На печь поставь, пусть подогреются.

- Ничего. Они еще теплые. Нормально. Миску-то дашь, Иван Архипович, иль прямо из чугунка хлебать?

- Держи,- подал ему Карпов чистые миску и ложку.- Ну и что ты скажешь о наших делах скорбных?

- Да то и скажу, что дела и впрямь скорбные,- принимаясь за еду, ответил бывший нищий.

Хм. Вообще-то, он и сейчас выглядит нищим. Привычка въевшаяся в него как вторая натура? Очень может быть. Ну да, был бы результат. А он похоже был. И это ничуть не радовало.

- Подробности можно?- Поинтересовался Иван.

- А то как же без них родимых. Селин Петр, у тебя есть. Он в оружейной занимается сверлением стволов.

- Знаю. У нас здесь все наши слободчане трудятся.

- Ага. Очень его интересует, каким образом выделывают карбид.

- О как. Значит, способ выделки стволов он уже запродал?- С явным неудовольствием поинтересовался Карпов.

- Это вряд ли.

- Почему так думаешь?

- Да потому что купцу тот секрет без надобности. Коли у него была бы оружейная мастерская, то дело иное. А так… Сверлильный станок, да станок токарный. Как я понял, на пальцах тут ничего не объяснить, и чтобы что-то повторить, нужно хотя бы малость в том разбираться.

- Ну, это так.

- Во-от, а вокруг того купца, никаких таких умников не вертится.

- Ну, и домница под карбид тоже не так проста, как кажется.

- Это верно. Но секрет выделки стволов он только запродать может. А вот выделку карбида и карбидок и сам сумеет наладить.

Как Иван не пытался назвать лампы ацетиленовыми, тем ни менее за ними напрочь закрепилось название карбидки, как впрочем и в его мире. Ну да, как говорится, хоть горшком назови.

- Это-то да, но и сведения о станках, тоже дорогого стоят. В конце концов секрет можно продать тем е оружейникам,- возразил сотенный.

- Ну, скорее всего он собирается так и поступит. Но продать секрет, это срубить деньгу один раз. А то что сможешь делать сам, это уже совсем другое.

- Ясно. И как звать того купчишку?

- Купчишку,- пренебрежительно бросил Кузьма, а потом весомо добавил.- Купца, причем серьезного. И тебе знакомого.

- И?

- Так новгородец, Жилин такой, Игнат Пантелеевич.

- От-тано как. Опять выходит объявился, в гробину его душу мать нехай.

- Надеюсь на тот свет его спроваживать не станешь?- Опасливо покосился на Ивана Кузьма.

- За то что хотел тишком да бочком выведать секрет? Нет конечно. Что же я вовсе берегов не вижу,- открестился Иван.

- А как же Родион?- Стрельнув хитрым взглядом, и отправляя врот очередную ложку щей, поинтересовался Овечкин.

- Кузьма?- Строго одернул его Иван.

- А что Кузьма? Ты почто меня к себе прибрал? Знать и выведывать, то мое ремесло,- пожав плечами, с легкостью возразил «нищий».

- Родион, то иное,- вздохнул Иван.- Они тогда через кровь перешагнули, чтобы батю в кабалу захомутать. Сейчас же другое дело. Так что, нужно будет что-нибудь удумать, чтобы Петр Селин не дергался лишний раз, и место свое знал. Ну и Жилина этого как-нибудь проучить.