Юсупов. Последний из рода (СИ) - Новикова Анна

— А это… это куда? — спросила Софья указывая на силиконовую штуку странной формы.

— Ох, Сонь, ты в секс-шопе. Здесь все либо на хуй, либо в пизду. Иногда бывает в жопу. Нередко изделие и вовсе многофункциональное.

Софья не стала вдаваться в детали. Попросила красивый подарочный пакет. А себе взяла секс-витамины. Обычная баночка с мармеладом в виде членов в сахаре. Вкус — мультифрукт. Забавно же!

Дома Юсупова не оказалось. Тем спокойнее. Софья нарезала тарелку фруктов, открыла коробку разноцветных пирожных макарунов, плеснула белого вина в бокал. Потом подумала и отнесла бутылку вместе с подносом вкусняшек в спальню.

Она угнездилась на постели и включила «Королеву проклятых». Если вы не имели удовольствия смотреть сей шедевр, считайте, что вы не жили. Лента повествует о жизни вампира Лестата, который проспал несколько веков и решил вернуться к жизни в наше время. Стал рок-звездой, сколотил группу и завоевал симпатию миллионов поклонников.

Только вдумайтесь, главный герой поет песни Мэрилина Мэнсона голосом Джонатана Девиса — вокалиста группы Korn. Носит кожаные штаны в обтяжку и щеголяет голым торсом. Надо еще что-то пояснять?

Ему противостоит несравненная первородная вампирша Акаша. Один ее танец в баре чего стоит! Она двигается под рок-музыку Лестата и вырывает сердца у всех вампиров, которые на нее покушаются. А потом превращает тех в пепел.

Акаша соблазняет Лестата, предлагает вечное правление над миром людей. Тот сначала повелся, а потом дал заднюю, когда увидел поле трупов на территории особняка, где любовники провели ночь.

Вообще сюжет неважен. Здесь нет великой идеи или заметного сдвига в характере персонажей. Рокер-вампир в кожаных штанах поет песни Мэрилина Мэнсона. Точка.

Фильм снят по старым канонам начала двухтысячных, когда каждые пять минут играет знаменитая песня. Есть целые альбомы культовых саундтреков к таким кинолентам. Не то, что сейчас. Одна вялая песня Билли Айлиш к бондиаде, ради которой растянули субтитры перед началом фильма. Да кто сейчас вообще субтитры готов смотреть?

В дверь постучали. Юсупов заглянул и без разрешения вошел. Он уселся рядом на край кровати и потянулся за кусочком персика. Поднял бутылку с пола — внутри тихим звоном плескалась последняя капля. Князь хмыкнул.

— А может мне на хэллоуин одеться как она? — спросила Софья, указывая на Акашу.

На героине струящаяся юбка в пол, грудь едва прикрыта металлическими витыми пластинами. На шее сложное украшение. Кожа блестит как бронза. А глаза… Вы бы видели этот шарм чистого изумруда!

Юсупов склонил голову, изучая одеяние Акаши.

— Не обижайся, но у тебя не настолько большая грудь, чтобы держались вот эти штуки, — сказал он.

— Нет-нет, что ты. Я нисколько не обиделась, — ответила Софья тоном, от которого разве что морозные узоры на окнах не появились.

— Кто тебя укусил?

— Тебе не кажется, что ты ведешь себя не как князь с княгиней? Манипулируешь, давишь, угрожаешь.

— Не думала же ты, что я буду нянчиться с тобой. Лелеять словно аленький цветочек. Я — вампир, сочувствие во мне атрофировалось первым, — ответил Юсупов.

Софья перевела взгляд на ноутбук. Лестат выслушивал рыжую девку-мямлю, которая сначала за ним охотилась, а потом, как водится, втюхалась по самые гланды.

— Какие у вампиров есть слабости, помимо жажды крови? — спросила Софья.

— Кол в сердце и отрубленная голова тебя не устраивают?

— Я говорю не о смерти, а о слабостях. Ты готовишь меня к свиданию с братом, как с аристократом. Но он, как ни крути, мужчина. А с мужскими слабостями мне все понятно. Расскажи мне о вампирских, чтобы я знала, что делать, пойди оно все по бороде.

— Не на трезвую голову, — сказал Юсупов и поднялся с постели.

Софья подхватила опустевшую тарелку и поплелась следом.

В кухне князь пошкрябал фольгу с горлышка новой бутылки. Вкрутил штопор и вынул пробку. Наполнил бокал себе и Софье. Развалился на стуле и начал:

— Что ж, вампирских слабостей не так много. Кровь и голод, который не прекращается никогда. Все равно что ты плотно пообедал, а через десять минут желудок уже пустой. Как мы убедились, существует антивампирский транквилизатор, но не думаю, что у тебя завалялась пара ампул в сумочке.

— Как далеко ты чуешь запах крови?

— Я чувствую, когда у женщин месячные, если ты об этом.

По коже Софьи будто слизни проползли.

— Это омерзительно, — сказала она.

— Это природа женщин, — ответил Юсупов, — которая вызывает легкое раздражение. Как если у тебя чешется в промежности, но ты не можешь унять зуд, потому что вокруг люди. Вот и приходится терпеть, пока не окажешься в уединении.

Софья задрала голову и выдохнула.

— Я могу не продолжать, если не хочешь, — сказал князь.

Софья сделала несколько глотков вина. Терпкое, крепкое, вяжущее и мгновенно дает по мозгам. Ах, как же хочется, чтобы и у Юсупова мозги болели…

— Покажи клыки, — сказала Софья. — Или как это вообще происходит? Они типа вырастают, а потом сами собой втягиваются или как?

Юсупов с похерфейсом уставился на нее.

— Я похож на обезьянку в цирке?

— Может тебе нужен стимулятор?

Софья схватил нож и резанула себя по пальцу. Боль моментально отрезвила. Кровь струйкой стекала по пальцу. Несколько капель испачкали пол.

— Что мне делать, если моя кровь случайно окажется перед носом твоего брата?

На лице Юсупова ни один мускул не дрогнул. Он отпил вина и ответил:

— В таком случае тебе остается одно — умереть.

А потом что-то случилось. Вот только что Юсупов лениво развалился на стуле, а в следующий миг стоял рядом и до боли сдавил палец. Софья вскрикнула, но вырвать руку не смогла. Вампирская хватка, мать ее. Кровь стекала по ладони к локтю. Пропитала рукав халата.

— Мне потребовалось два века, чтобы контролировать голод, — сквозь зубы выдавил Юсупов. — У моего брата было в половину меньше времени. Сделай так, дорогая Софи, чтобы ни одна капля твоей крови не оказалась рядом с носом Николая.

После этих слов он облизнул окровавленный палец и задержался ровно на столько, чтобы Софья успела подумать: «А что если он не сдержится?». Причмокнув, он отпустил руку, облизнулся и сказал:

— Ты ешь много сладкого. С такими темпами к пенсии будешь иметь большие проблемы с печенью.

С самым непринужденным видом он подхватил бокал и бутылку и направился из кухни.

— Может ты и знаешь женщин, но ты не знаешь меня, — сказала Софья ему в спину. — Я ведь обидеться могу.

Юсупов остановился в дверях, поднял бокал и сказал:

— В этом доме нет аптечки.

Остаток ночи Софья долго ворочалась. Палец ныл и противно пульсировал. Она извела полпачки салфеток, пока кровь не остановилась. Чего вообще добилась, балда?

Потом ее спальня превратилась в вип-комнату клуба «КnяZz». Тот же полумрак, неоновые огни освещают стены и мебель кислотными цветами. Софья оглядывается — как она вошла сюда? Здесь же нет ни одной двери.

Спиной она почувствовала чужое присутствие и обернулась. Над ней возвышался Юсупов. Кожаные штаны и расстегнутая рубашка как у Лестата в кино. Кровь широкой полосой стекала по подбородку, вдоль шеи, по груди, торсу и ниже.

Юсупов обхватывает ее затылок и притягивает к себе.

— Я выпью тебя до последней капли крови, — говорит он.

Волна желания охватывает тело журналистки, разливается по груди и внизу живота. Юсупов не то целует, не то кусает ее губы. Но вместо того, чтобы отстраниться и убежать, куда глаза глядят, Софья отвечает на поцелуй. Затем облизывает его подбородок, шею, спускается ниже вдоль груди, к животу. Рот наполняется еще теплой кровью.

Софья послушно встает на колени и смотрит на вампира снизу вверх. Юсупов сжимает в кулак ее волосы на затылке.

— Хорошая девочка, — говорит он и обнажает клыки.

Перед глазами все плывет. Софья облизывает губы и чувствует, что теперь у нее тоже есть клыки. Струйка крови стекает из уголка рта.