Гром небесный - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов"

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63

– Ых!

– А чем он плох?

– Тем, что, кроме рыбы, ни о чем думать не может!

– Рыба – это хорошо… – вздохнул Мохруша, машинально поглаживая себя по животу.

– А проводник, думающий только о рыбе, – плохо!

– Другого нет, – еще горше вздохнул дед. – А Пенек есть. Он жилистый! На нем как на коне плыть сможешь! За шею его сзади обхватишь, к спине его горячей прижмешься…

– Нет уж! Перебьюсь без коня! Пусть просто проводником работает!

– Ладно. Так о чем спросить ты хотел? Спрашивай, друг Росгард!

– Как ты узнал, что я ищу Серебряную Легенду?

– О! Это хороший вопрос! Мудрый вопрос! Начну по порядку! Сначала пришел к нам Пенек Лупоглаз – измученный страхом и тяжелой работой! Отогрелся, покушал вкусной рыбки, понежился среди ласковых дибилидов. А потом рассказал историю свою печальную. О том, как упер он у старейшины кусок рыбки, на грибном дымке копченой, за что и был изгнан. О скитаниях своих горемычных. И о том, как защитил ты его дважды. Так я имя твое героическое и прознал! А потом и призадумался я, как упросить тебя помочь горю нашему страшному. Как суметь уговорить спуститься сюда. Думал и думал, думал и думал, думал и думал…

– Друг Мохруша!

– И ничего не надумал! Сижу, слезами обливаюсь от горя… тут старушка-то и говорит!

– Стоп! Твоя старушка?!

– А чья же еще? Как ее ливнем сюда смыло в день ненастный, так с тех пор и живем! Моя!

– И что же она тебе сказала?

– Спервоначалу – ничего. Села в лужу, щеки грязью густо намазала, две белые пиявки на шею для красоты прицепила, голову песочком посыпала, да и начала ждать.

– Чего?

– ЕЕ внимания! – чуть ли не завыл от переполнивших его чувств Мохруша. – И дождалась-таки! Явилась она! У старушки глаза огнем зажглись, со всей округи змеи сползлись, хороводом вокруг нее закружились, узоры на грязи рисуя! Пар столбом над старушкой! Змеи танцуют! Дибилиды плачут!

– Огненные глаза? – переспросил я. – Змеи? Рыдающие дибилиды… Та-а-а-к… И кто же именно явился на зов старушки?

– ОНА!

– Кто она, дедуля? Зовут как?

– Так единственная из живущих высоко-высоко, кто покровительствует нам, несчастным и горемычным лохрам! Богиня! Милосердная и великая богиня Снесса! Именно она пришла на зов! Эх… я, сколько ни зову, никогда не нисходит до меня… а ведь я самый старший здесь! А как старушка позовет – так сразу Великая отзывается и устами старушки моей говорить начинает! Она и поведала, что такого героя, как ты, деньги не манят, сокровищами не прельстить, радужными ракушками сердца твоего не смягчить! А вот если два волшебных слова сказать громко и четко – Серебряная Легенда, – то непременно прислушаешься ты! Поведала, где искать нужную тебе вещь – послала видение в голову мою старую! Будто собственными глазами видел! Она же и открыла, где именно ты находишься! Она же со мной и отправилась на поиски твои! Хочет, мол, с тобой парой слов перекинуться!

Я словно воочию вновь увидел плывущую с бешеной скоростью старушку. Увидел старушку, вздымающуюся по вертикальному потоку низвергающейся с водопада воды. Как старушку накрывает мощным бревном, а старый лохр даже и не переживает, весело приговаривая: «Выплывает… всегда выплывает…»

С трудом заставив шевелиться застывшие губы, я едва-едва выговорил:

– Дедуль… а старушка твоя скоро ли вернется?

– Старушка-то?

– Агась…

– Да вот-вот должна! Она у меня быстрая! Сразу и поговорите!

– Дед!

– Ась?

– А где тут выход? Выход где?!

– Как уходить будешь – Пенек Лупоглаз тебе и покажет.

– Уже ухожу! Пенек! Лупоглаз! Куда ты делся, рыболов чертов?! Шлепай сюда!

– Никак торопишься на героические свершения? – радостно подпрыгнул Мохруша.

– Точно! Прямо сгораю от нетерпения, прямо вот хочется немедленно свершить что-нибудь героическое! Дедуль, зови сюда Пенька, и мы помчались навстречу подвигам!

– Вот это герой! Вот это я понимаю! Пенек! Быглы, говосюк матюк, шукра мабусла!

– Здесь! – послышался заполошный вопль под аккомпанемент шлепающих по грязи ног. – И рыба здесь!

– До тех пор, пока ты не закончишь со своим великим обетом, Пенек всегда будет рядом, – благостно изрек Мохруша. – Разведает и покажет дорогу, наловит рыбы, поможет нести груз. А на тебе забота о нем и защита!

– Лады! – поспешно кивнул я. – Будет сделано! Пень, ходу!

– Пенек! Пень – мой старший брат!

– Вот Дуб Развесистый! Пенек, не тяни, быстро показывай, где выход! Герой страшно торопится! Подвиги не ждут!

Спешная эвакуация из места обитания лохров прошла успешно. Скрестив ноги, я сидел на кособоком плотике, небрежно связанном из подгнивших досок и бревнышек. От плотика шла веревка, обмотанная вокруг пояса Пенька Лупоглаза, который служил главным движителем всей этой конструкции, вовсю работая конечностями и шумно отфыркиваясь. Подводный проход, ведущий к обители изгоев, мы уже благополучно миновали – пришлось еще раз нырять, что категорически не понравилось Тирану.

До выхода из канализации осталось всего ничего – но не к водному, выходящему за пределы Альгоры, а к одному из многочисленных входов и выходов, ведущих прямо в город. Пока двигались по воде, но вскоре придется и ножками немного пройтись. Не страшно. Заодно Тиран поохотится на местных обитателей. И вообще, пора волчонка превращать в злобного волка. Чтобы имени соответствовал. А то тиранит только бабочек да кроликов… тоже мне легендарный пет!

Я абсолютно не горел желанием встречаться со старушкой. Более того – я боялся этой встречи.

Потому как отчетливо осознавал, что она собой представляет. Едва только старик заикнулся о «огненных глазах» и «танцующих змеях», как я сразу понял, что дело пахнет напалмом. И максимально ускорился, стремясь покинуть канализацию как можно быстрее.

Старушка – это не просто старушка. Храмовая жрица. Вот кто она. Сочетание слов, произносимое с выражением почтительности на лице и желательно шепотом. Можно и громко – если находишься не на территории храма. Потому как храмовые жрицы покидают святилище своего бога только в очень крайнем случае. То, что храмовая жрица оказалась в канализации, означает лишь одно – она была изгнана из своего племени, и причина наверняка была крайне серьезной. Это если верить словам старого лохра, опирающегося на продуманную игровую легенду. Жрица была изгнана, но покровительства Снессы не лишилась. Племенные дрязги – это одно дело, а Снесса – это Снесса. Богов на переправе не меняют.

Храмовые жрицы и жрецы и без помощи своего божества являются крайне искусными воинами или магами. Хорошо обученными и великолепно экипированными. Но иногда, когда они не могут справиться сами, жрецы призывают к помощи своего бога. И их мольбы не остаются без ответа. После чего на жреца нисходит не просто благословение бога, а частица его божественной силы! И жрец превращается в чудовищную машину смерти. Правда, ненадолго – по той же игровой легенде и игровым правилам, тело земного существа не может выдержать частицу бога слишком долго. Но обычно хватает даже нескольких секунд. Отсюда и такой пиетет перед храмовыми жрецами. Поэтому храмы богов так редко подвергаются атаке – ведь внутри святилища несколько десятков жрецов. Напасть на храм – это то же самое, что самолично прыгнуть в гигантскую мясорубку.

Такой была Мирта. И только падением Гравитала можно объяснить тот факт, что с великой храмовой жрицей справился какой-то там оборотень. Не пади Гравитал – Мирта разорвала бы несчастного Грима голыми руками. Но Гравитал пал, после чего Мирта потеряла все, а у Грима сорвало печати, удерживающие его звериную сущность. Результат уже известен. Романтическая история с драматичным финалом, описанная во многих книгах Вальдиры.

Стать храмовым жрецом может не только «местный», но и игрок. Правда, пока добьешься такой чести, пупок надорвешь. Опять же не для каждой цели можно призвать к вниманию бога. Светлые боги не поймут, если ты попросишь их силу для нападения на мирный караван или на сонную деревеньку. А темные не поймут, если их силу используют для свершения добрых дел.

Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 63