Посмотри, наш сад погибает - Черкасова Ульяна

Чародейка сдержанно улыбнулась.

– Угощайся, – она протянула гостю ложку, но тот помотал головой:

– Уже поел. А от напитка не отказаться.

Он сел между Мельцей и Велгой, быстрым, но цепким взглядом оглядел обеих. Гребцы напряжённо молчали. Двое из них наполнили миски похлёбкой и отсели от костра. Гостю, кажется, никто не был рад, кроме Змая.

– Далеко вы? Мельця так и не сказать, – Арн делал вид, что ничего не замечал и с неприкрытым вниманием рассматривал чародейку.

– Сначала в Щиж, потом в Ниенсканс, – Змай протянул ему свою кружку с брагой. – Ищем одного мальчишку, его похитил фарадал. Ушёл на север по реке. Не встречали?

– А, этого… так он утоп.

– Что?

Велге показалось, что её оглушили. Дождь затихал, буря уходила дальше на юг, в Старгород, но в ушах гудело, словно молния ударила прямо сюда, под навес. И даже Мишка вдруг проснулся и поднял взгляд на Велгу.

– Рыжий такой, лет девяти, – продолжил Арн. – Я уже рассказывал Мельце: мы его из реки выловили прямо у Щурова камня. Фарадала не стали, он застрял между корягами. Мы побоялись, что сами затонем. А мальчишку попросили на волочке похоронить. Да и… кто бы согласился хоронить фарадала у своего дома? Пусть лучше его рыбы съедят. А вам он зачем?

Велга ничего не ответила. Её знобило, хотя она сидела рядом с огнём. И мир вокруг сомкнулся. Никого не осталось. Одна Велга.

Старгород

Тела сбросили в воду. Рано или поздно река должна была вернуть их. Свет месяца отражался серебряной битой монетой на рябой поверхности Вышни.

Двое ушкуйников, что оказались поумнее и не стали сопротивляться, сидели на другом конце ушкуя, оцепенев от страха.

– Плоть – земле, – пробормотала Галка. Она ждала, что брат откликнется, но он на этот раз молчал, и ей пришлось продолжить самой: – Душу – зиме.

– Ладно, – Белый устало протёр лицо ладонью. – Давай прощаться.

В сумраке он хорошо увидел, как упрямо нахмурилась сестра:

– Зачем?

– Ты же останешься искать Кажимежа.

– А-а…

Глаза её скосили к носу.

– Я с тобой.

Чуть присев, Белый попробовал заглянуть ей в глаза.

– Это зачем ещё?

– Ну-у… это… я…

– Извините, – вдруг проблеял за спиной один из ушкуйников, – а что с нами теперь будет?

– Заткнись, – огрызнулся через плечо Белый и снова внимательно посмотрел на сестру. – Галка, какого хрена? Что ты опять натворила?

– Ничего, – пробубнила она, отчего стало не по себе.

– Что. Ты. Натворила?

– Ничего, говорю же!

– Хватит темнить, Галка. На кой хрен тебе валить из Старгорода, если твой договор здесь?

– Потому что он не здесь.

Он схватил её за ворот, встряхнул, заставляя посмотреть себе в глаза.

– Кто твой договор?

– Что?.. Как ты?

– Я с самого начала знал, что ты врала про Кажимежа. Кто твой договор?

Тонкие губы сестры изогнулись в злой кривой усмешке.

– А сам как думаешь?

– Велга, – проговорил едва слышно Белый. – И Кастусь. У тебя же два договора?

Она молчала.

– Два?!

Отвечать сестре не пришлось. Он и так всё понял, отпустил её.

– Кто твой заказчик?

– Откуда мне знать, – она сердито одёрнула одежду, поправляя накидку. – Кто-то. Ни тебя, ни меня не касается. Главное, что платят.

– Чтоб тебя, Галка.

Он взялся за весло не оборачиваясь, зная, что от сестры уже не избавиться.

– Велга моя, – холодно произнёс он. – И мальчишка тоже.

Спорить Галка не стала.

Окровавленные, покусанные клинками тела закачались на волнах, когда вёсла ударили о воду. Грести вдвоём с Вадзимом было сложно: гусляр был не силён.

– Стоило оставить ушкуйников в живых, – тяжело выдыхая, произнёс Вадзим. – Ещё вон и… – он пыхтел при каждом движении, – гроза собирается.

– Они бы так просто не сдались. Одним ножом таких не запугаешь. Ушкуйники – бывалые люди.

– Стоило найти обычных гребцов, а не речных разбойников, – процедил Белый. – Галка, я же умолял тебя заплатить. Просто заплатить…

– Ты представляешь, какую цену все заломили? – возмутилась сестра. – А я нашла тебе бесплатную лодку.

– Ты убила её хозяев.

– Ох, прости, как же это я? Чтоб Создатель меня покарал. Чтоб руки у меня отсохли…

– Это у нас руки отсохнут, пока мы догребём до места. Сама садись теперь на вёсла.

– А чего это я? – насупилась сестра.

– А того, – громко выдыхая и загребая воду вёслами, сказал Белый, – что это ты зарезала двух гребцов.

– Они сопротивлялись, – обиженно, точно маленький ребёнок, пожаловалась Галка. – Если бы согласились нас отвезти, не пришлось бы никого убивать.

Огни ночного Старгорода сверкали по двум берегам Вышни. Небольшое судно, принадлежавшее прежде ушкуйникам, а теперь ставшее для них же тюрьмой, медленно уходило на север.

– Теперь смотри, чтобы они не зарезали нас во сне, – предупредил Белый, оглядываясь на гребцов. – Эй, ребята, будете смирно себя вести?

– Мы же не дураки, – мрачно ответил один из ушкуйников. – Вы нам всё доходчиво объяснили.

– Вот видишь, – довольно цокнула языком Галка. – Они всё поняли.

Белый удобнее перехватил рукоятку весла. Его руки не привыкли к такой работе.

– Могли всего лишь доплатить…

– Ещё чего. Зачем деньги тратить? А эти никуда не сбегут. От нас – только в воду.

Вадзим промолчал, но вид его говорил о многом. Он, верно, думал, как бы самому сбежать. Он дал клятву стать Клювом госпожи: говорить от её имени и следить за выполнением договора. Его дело – заключать сделки, а не грести. И уж тем более не прятать тела.

С севера, куда они направили ушкуй, донеслись раскаты грома.

– Гроза собирается, – пробормотала Галка.

– Да что ты говоришь? – наигранно удивился Вадзим. – Какая прозорливость. А почему ты с такой прозорливостью не догадалась, что если убить двух гребцов, то грести придётся нам?

Пока мужчины сидели на вёслах, сестра оставалась без дела и наблюдала за ними.

– Чем-то недоволен?

– Нет, что ты! – с наигранной радостью воскликнул Вадзим. – Всё прекрасно. Я мечтал гоняться по деревням и весям за какой-то девкой, которую вы вдвоём не можете убить.

– Без тебя мы бы не справились, Вадзим, – тяжело дыша с непривычки, произнёс Белый. – Гребцов должно быть не меньше четырёх…

– Наверное, поэтому их и было четверо! Пока эта пришибленная их не зарезала.

– Я же сказала…

– Заткнитесь, – прорычал Белый, и на ушкуе мгновенно наступила тишина.

По правому борту проплыли огни старгородских усадеб. Там, где прежде стоял дворец Буривоев, было темно.

– Нечего шуметь, – тише добавил Белый. – Ночью на воде звуки далеко разносятся.

Мерно ударяли вёсла. Скрылся из виду Старгород, и всё вокруг погрузилось в кромешный мрак. Один только Белый мог разглядеть тёмную реку и безлюдные берега. Вдалеке на деревьях мелькнули белые, искрящиеся холодным лунным светом тени. Приближалась русалья седмица. Скоро духи Нави обретут свою силу.

Всё ближе раздавались раскаты, и ветер крепчал. Их небольшой ушкуй, на котором обычно разбойничали старгородские ушкуйники как раз потому, что он был лёгкий и быстрый, начало мотать по волнам.

– Нужно причалить, – нерешительно раздалось из-за спины. – В бурю нельзя… перевернёмся.

Белый обернулся на одного из двух выживших ушкуйников. Галка всё же была бешеная. Безрассудная. Вместо того чтобы заплатить, она убила двух человек, и мало того что оставила их без гребцов, так и обрекла всё дело на провал. Теперь выжившие попытаются сбежать или напасть, когда остальные потеряют бдительность. Ещё и Вадзима пришлось взять с собой, чтобы помог грести. Ничем хорошим это закончиться не могло.

– Недалеко мы ушли, – вздохнул Белый, оглядываясь по сторонам. С одной стороны был большой, покрытый мхом камень. – Вон, берите правее.

Ушкуйники были опытные, несмотря на темноту, они узнали берег.