Изъян (СИ) - Инк Анна

Нет. Он говорит про убийство в парке.

«Кира, очнись! Ваша первая встреча – подстава!»

- Я могла сдержать эмоции, как любая правильная цэрпера.

- Нет, не могла. Когда происходит эмоциональный выброс, ты чувствуешь боль вот здесь, - он упирается пальцем в свой лоб. - Это выброс психаров. И мы видим их в инфракрасном фильтре вне зависимости от того, есть камеры в этом помещении или их нет. ЗОП видит всё, Кира. Выброс был. А на счёте ничего.

- Как вы заставили Полину написать мне?

- Никто не заставлял. Всё пошло не по плану. Она должна была быть на твоём месте. Но пришла ты. Смотрела на салют у ясеня.

- Я поняла. Значит, про салют писал ты.

- Я. Порадовал тебя, да? Я был там. Я видел, как ты излучаешь восторг, когда огни разрываются над твоей головой. Цэрперы так ощущать не умеют, - он облизывает губы, и к моему горлу подкатывает тошнота. – Я убедился в очередной раз, что ты особенная, когда мокль убил на твоих глазах. Ты ведь ничего не почувствовала.

Я молчу.

- Потом была ещё одна провокация. И я очень хотел, чтобы ты в ней поучаствовала. Мне было любопытно, на что ты реагируешь. Складское помещение. Помнишь женщину, которую ты встретила на лестнице? Она должна была застать тех двоих, если бы ты не вмешалась. Но я захотел, чтобы там была ты. Думаешь, ты сама выбрала другую лестницу для входа в культурный павильон? Там, на складе, за стеллажами, ты пережила невероятный всплеск эмоций, правда? А на счёте – ничего.

Я снова молчу.

- Я написал тебе про Софью, чтобы составить компромат, которым затем воспользуется вся наша структура. Альфа подослала тебя сюда специально. Но с ней будут разбираться все остальные. А для тебя от меня лично будет особый подсчёт.

- Из-за тебя убита женщина. Если бы вместо меня пришла Полина…

- Не надо вот этого, - он выставляет ладонь вперёд. – Полина сама попросила тебя прийти, а ты сама согласилась.

- Убита женщина из вашего сообщества, - чеканю я.

- Ваше сообщество, - передразнивает он. – Это у тебя есть сообщество. По крайне мере, ты так думала. Но ты уже начала понимать, что им наплевать на тебя, так? А я спасаю тебя, - он кивает на мой комод.

Я подхожу, выдвигаю ящик, бутылки и ножа в нём нет.

- Я – твой герой, - он расправляет широкие плечи. – Таким ты меня представляла? Нет. Не таким. Я знаю, о ком ты мечтаешь…

- Ты ничего не можешь мне сделать. Я всё расскажу Альфе.

- И про него тоже? – он поворачивает ко мне эргосум, и я вижу фотографию Инга, с которым мы сидим на крыше. – Вы похожи на влюблённых котиков с экоферм, которые ждут восхождения полной луны, чтобы спариться.

- Ты собрался шантажировать меня этим?

- Я не собираюсь тебя шантажировать. Ты уже поняла, что тебе не имеет смысла что-либо говорить Альфе. У нас есть много доказательств, как ты реагируешь на этого мокля. Он нам очень помог. Одно слово – и Альбина изничтожит твоего Инга самым долгим и мучительным способом...как бы я хотел, чтобы твои глаза становились такими влажными, когда ты думаешь обо мне, а не о нём.

- Я не понимаю, что от меня требуется, - я потираю лоб и сажусь в кресло.

- Вот. Ловлю психар! - смеётся зоповец. – Тебе ничего не придётся делать специально. Всё развивается естественно. Ты сама плывёшь ко мне в руки, Кира, - он подцепляет мыском ботинка ножку кресла, на котором я сижу, и тащит меня на себя. Останавливается, когда мои колени упираются в его колени. – Ты даже представить себе не можешь, сколько Средств заработает ЗОП на таких, как ты: наш с тобой пример станет самым знаменитым экспериментом в новой истории Города. Города, в котором мужчины – сильный пол.

- Этого не будет.

- Это уже происходит. Мы забираем провокации себе. А я забираю тебя – себе.

- Не будет этого, - уже шепчу я.

- Хочешь – проверим? – он подносит к моему лицу эргосум всё с той же фотографией. – Что с тобой будет происходить, когда я на твоих глазах изобью его до смерти? Как ты думаешь?

От дыхания зоповца смердит свежей кровью. Я поднимаю на него глаза. Его узкая нижняя губа надтреснута укусом, и через расщелину сочится кровь.

- Я скоро сделаю это, - шепчет он. – И тебя стошнит от аффективного выброса. И твоя Альфа даже пискнуть не успеет, как тебя заберут на цокольный этаж. А оттуда не возвращаются, Кира. И всё уже предопределено и распределено. - Он вжимает руку в свои тонкие губы, подносит к моему лицу большой палец с полосой крови, и проводит по моей нижней губе. - Я пометил тебя.

18. Продано

46-й день в Городе. Дома сейчас день, ещё светло.

У входа в «Витрум» меня встречают две женщины из ЗОПа.

- Кира 4дробь85.

Охранницы смотрят на меня скептически.

- Моё имя скажет само за себя, - заявляю я.

- Вот как, - одна из женщин поводит бровью, вбивая мой запрос в эргосум.

- На твой эргосум придёт сообщение с датой и временем встречи.

Есть шанс, что Джулия или Альбина выловят цифры моего имени в череде запросов на встречу. Только я так и не поняла, что именно я хочу сказать своей Альфе. Надо попробовать сформулировать вопросы. Кратко и ёмко. И, по возможности, выбрать самые главные, проранжировать их. Например…например…ничего не приходит в голову.

«Скажи, как есть», - твердит мой внутренний голос.

На меня покушается особь второго пола из ЗОПа. Чего он хочет? Отправить меня на цокольный этаж. Как он планирует это сделать? Подвести меня под Статью 1. С кем? И всплывает имя «Инг».

Мне приходит сообщение. Меня пустят!

Нет. Моя радостная улыбка исчезает. Это ответ от новой начальницы Инга на моё вчерашнее сообщение. Я читаю его быстро, и с чувством горького опустошения: «Согласно полученным данным указанный проект осуществлялся по инициативе предыдущей начальницы, и целиком на базе её личного капитала. В соответствии с этим любые выемки и неустойки обязана оплачивать она».

Мне необходимо найти Елену. Если Инг останется под опекой своей новой начальницы, ему придётся и дальше работать над мемуарами Саши. А это невыносимо для него.

«Значит, он слабак».

Его загоняют в угол.

«Когда крысу загоняют в угол, она начинает сопротивляться даже огромному коту».

Но Инг – человек.

«Он работает на зоповцев, неужели ты до сих пор не поняла?! Он – провокатор!»

Как же я не хочу!!! Тебя слышать!!!

Утыкаюсь в видеотранслятор, на котором словами одной из основательниц Города описана история создания «Витрума»: «Самое первое здание, построенное для нового города, самое необычное по пропорциям использованного материала, самое заветное для места работы, самое высокое и самое дорогое. Стеклянный небоскрёб Витрум. Когда его описывают, прежде морфологических параметров говорят: идеальный прямоугольник в идеальном городе. Высота составляет 250 гомогенных по форме и размерам стеклянных этажей, плюс серебряный шпиль здания ещё 30 метров в длину. Шпиль настолько тонок, что напоминает самую безболезненную для лекарственных инъекций иглу. Захватывает дух, когда знаешь, что кончик шпиля всего на два миллиметра не достаёт до поверхности интерференционного купола; и кажется, что хватит и мельчайшего колебания фундамента Города, чтобы эта игла вонзилась в чёрную плоть современного неба. Я не просто так не беру Витрум в кавычки – это не название здания, это имя. Витрум – обитель, дом, символ. С латыни он переводится как стекло, или (моё любимое, профессиональное) – пробирка. Значимо то, каким планировался, и каким стал облик Витрума. Его изначальный вид на чертежах напоминал наклонённые друг к другу анкерные опоры ЛЭП, каждая из которых занимала тридцать этажей, далее, от сочленения их крайних этажей – строгая прямая вверх, утончающаяся по мере приближения к плоти купола. Витрум как место, которое поддерживает, словно металлические стойки поддерживают высоковольтный кабель, натяжение жизненной траектории в сторону успеха. Но, в конце концов, согласно массовым социологическим опросам, этот архитектурный проект напоминал Эйфелеву башню во Франции – место для романтики, любви, свободы в выражении сексуальных влечений. Нет. Мы передумали, когда два крайних этажа с номерами «30» и «30» уже были созданы. Нам нужна была геометрия без шелухи, символ рациональности в своём абсолюте. Высокий небоскрёб из стекла – прозрачный максимально, чтобы никаких интриг в коллективах, идеальной прямоугольной формы – чтобы точно рассчитать количество материалов, широкий – чтобы вместить в себя достаточно компетентных и квалифицированных профессиональных единиц. Два тридцатых этажа всё-таки сочлинили – тонкое перекрытие между стёклами окон разделяло сантиметровой границей две цифры «30» и «30», выцарапанные в металле, замазанные строительными красителями, но проступающие, как кровь гемофильного мужчины, снова и снова: это сочетание видела каждая женщина, которой посчастливилось стать работником Витрума. Каждую рабочую смену, спускаясь по лестницам этого здания, по десяток раз в квартал суток, эти женщины бросали взгляд на блистающие, как осколок сурьмы, 3030, и осознавали, что только они – сотрудники Витрума – видят эту надпись. Перспективы этих женщин не вызывали сомнения: они станут полноценными представителями элиты, а пока они называли себя «Зозо». Когда Витрум достроили, он превратился в футуристичную по виду пробирку. Какого предназначение данного предмета? Отбор и реакция. Профессиональная алхимия. В пробирке Витрум находили продвижение все сотрудники, их способности становились лучше – для того, чтобы идти дальше. Ведь Витрум – не предел. В обществе цэрпер нет границ и пределов для развития личности женщины. Потому что глубины женской психики – неведомые, и её потенциал не поддаётся исчислению – он бесконечен, как количество капель в море. Море. Ещё один символ, отражённый в имени Витрум. Витрум также переводится как вайда – растение, из которого добывали синий краситель. Насыщенность его цвета может заменить только море…»