Я стоял, и ждал своей очереди. Волнение ушло, оставив место для решимости и собранности. Несмотря на место и время, мысли в голове возвращались к вчерашнему разговору с отцом, вернее к его ответу на мои вопросы, почему мне не рассказывали о бабушке, почему не занимались со мной развитием силы, почему мне ничего не рассказывали о моей жизни до падения со скалы.
– Ростислав, – его взгляд был серьезен, как никогда. – Отец запретил, под страхом исключения из рода.
У меня скопилось очень много вопросов к тебе, Дедушка. Через несколько месяцев я приеду домой, и узнаю все, что мне нужно.... Я не успел додумать, как быть с тем, что Дед может заупрямиться, и как к нему найти подход, когда пришел сигнал на мой коммутатор.
Что же, сегодня действительно знаменательный день. Сегодня я окончательно отдам ближайшие двадцать пять лет своей жизни армии. Сегодня, я скажу то, чего ни разу не говорил: – «Служу Отечеству!»
Напускная храбрость покинула меня, стоило только встретиться взглядом с генерал-адмиралом, казалось, он знает мои потаенные мысли и желания, видит мою душу, и она вызывает у него странную ухмылку, как будто он встретил забавного зверька. От макушки до пяток меня пробила дрожь, казалось, что вибрируют стенки черепа. Клятву такому человеку нельзя нарушить, возмездие будет неизбежно! Из головы вылетели слова присяги, которые я заучивал накануне, во рту пересохло, задергалось левое веко.
Я стоял на подгибающихся ногах, и пытался выдавить из себя хоть слово, под взором черных глаз Меньшова, которые теперь затягивали, словно черная дыра. Целая вечность понадобилась мне на то, что бы собрать осколки своей воли, и положить руку на Библию.
– Клянусь!
