— Не знаю. Я пришла к капитану, а оказалось, он меня не вызывал. Я вернулась и вижу, мой корвет улетел.
— Диспетчер, свяжитесь с корветом. — Вейс был на грани паники. Кто-то очень ловко увел корабль и Муна. Слава космосу, что объект еще на корабле. Но теперь придется объясняться с юношей. А вот поверит ли он, что Муна похитили другие, неизвестно. — Прикажите корвету вернуться!
— Сэр, корвет на связь не выходит, он увеличил скорость и уходит прочь. Через десять — пятнадцать минут он может уйти в гиперпрыжок.
— Доложите капитану, и пусть он высылает перехватчики, — приказал Вейс. — Корвет нужно остановить.
В ангаре раздался режущий уши вой сирены. Два пилота бежали полетной палубе к истребителям.
— Корвет можете повредить, но пилот и пассажир должны быть целыми и невредимыми, — продолжал командовать Вейс.
— Би-один и Би-два, ваша цель — корвет, — давал целеуказания диспетчер летной палубы. — Его нужно остановить и не дать уйти в гипер. На его борту только плазменные пушки, ракет нет. Есть мина для парализации людей, находящихся на борту, но она не активируется. Огонь открывать без предупреждения. Повредите альфа-узлы гравипривода, и корвет не сможет совершить прыжок.
Я придумал план, который должен был вытащить меня с корабля, а что делать дальше, не имел ни малейшего представления. Если меня не захотят отпустить, то могут просто уничтожить гразерами крейсера или противокорабельными ракетами. Я надеялся, что на корабле не сразу заметят подмену и у меня будет достаточно времени, чтобы смыться. Мне нужно было минут пятнадцать для разгона и совершения прыжка в гипер. Проблема была еще в том, что за это время я не смогу ввести координаты прыжка и буду прыгать вслепую. Моя нейросеть была обезглавлена, сознание не обрабатывало информацию со скоростью искина, и я понимал, что, решив одну проблему, сразу же создаю себе другую. Но иного пути вырваться с корабля я не видел.
В обличье Мишеля Ламье я дошел до нижней палубы. Зашел в технический тоннель и по нему пробрался к воздуховоду, ведущему в помещение дежурной смены пилотов. В коридоре в шкафах стояли летные скафандры, в один из которых я быстренько нарядился. Теперь мне надо было узнать, как выглядит девушка-пилот. В этом мне помог Брык, он имел доступ ко всем личным делам экипажа. Я внимательно просмотрел голоизображение пилота корвета Сантры Виг и через пару минут стал ею. К моему облегчению, я не потерял память. Брык подделал приказ пилоту Сантре Виг прибыть к капитану.
Я заранее подготовил записку и вручил ее Вейсу. Тот подмены не заметил. И вот момент моего торжества! Я в кресле пилота, Мун в кресле второго пилота, и нам дают разрешение на вылет.
Многотонный корвет, словно невесомая пушинка, оторвался от взлетной палубы, паря, вылетел в зону старта, и за нами закрылись массивные шторки. Мои пальцы сами носились по многочисленным кнопкам и тумблерам, готовя корабль к полету. Огромные двери раскрылись, и нас вытолкнула в космос гравипушка.
— Генри! Иди ложись в спасательную капсулу, — приказал я.
Мун послушно встал и, открыв в обшивке боковую дверку, улегся в капсулу. Шипение подсказало мне, что крышка капсулы встала на свое место. Дверки сами собой закрылись.
Ну вот, начинается второй этап спасательной операции под названием «Спасение пленников — дело рук самих пленников». Что из этого выйдет, я даже не знал. Надеясь, что Брык со мной, спросил:
— Брык, дружище, ты здесь?
— Здесь, командор, только я его брат. Что прикажете?
— Прикажу войти в систему корабля и найти настройки.
— Есть! — отрапортовал Брык. — Исполнено.
Я увидел кучу настроек и начал убирать их одну за другой, мне нужно было ручное управление. Я предполагал, что корабль будет подвергаться сильнейшим перегрузкам, и систему компенсаторов снизил до минимума, а потом и вовсе отключил. В этом случае ускорение и маневренность корабля повышались вдвое, но нагрузка, которую испытывал пилот, была смертельной. Искин вернул настройку к минимуму, предупредив об опасности.
— Брык, отключи у искина систему жизнеобеспечения, — приказал я, — иначе этот искусственный разум будет мешать мне постоянно.
Он будет неустанно бороться за жизнь экипажа, но не теми методами, какими буду бороться я. Хотя, конечно, я бы скорее экипаж угробил. Корвет набирал скорость, улетая от корабля все дальше. Прошло уже пять минут, и пока все было тихо. Я уже думал, что смогу вырваться, как дежурный диспетчер приказал немедленно возвращаться на крейсер. Я отключил связь и стал понемногу увеличивать скорость. Прошло еще пять минут, и из недр корабля вылетели две зеленые точки, которые тут же стали красными. Значит, меня идентифицировали как противника.
Быстро они опомнились. Преследователи имели преимущество в скорости. Кроме того, я имел информацию, что это за корабли. Истребители-перехватчики класса «чин-дин», названные так по имени самой быстрой птички на планете Сипрон. Маленький хищник способен развивать невероятную скорость, охотясь на насекомых. Очень опасный противник. Две ракеты, две плазменные пушки и два малых лазера. Минус этих кораблей — слабая броня, но это компенсировалось мощным энергетическим щитом. Истребители могли выдержать прямой залп плазменных пушек корвета и, уйдя в сторону, восстановить шит для новой атаки. Перехватчики приближались. На приборной панели постоянно мигал индикатор вызова. Я выжидал, медленно увеличивая скорость. Раз выслали перехватчики, значит, уничтожать корвет оружием крейсера не хотят. А следовательно, у меня появились дополнительные шансы выжить и постараться скрыться.
Достать они меня могут ракетами. Но щит корвета выдержит попадание двух ракет, тогда надо ждать сдвоенного залпа, рассуждал я. Какие цели преследуют «чин-дины»? Скорее всего, не дать мне уйти в гипер. Для перехода в гиперпрыжок нужно набрать определенную скорость, и времени у меня на это еще семь минут. Вряд ли они мне это время дадут. Перехватчики постараются снести щит и повредить альфа-узел гиперпривода. В отличие от полноценных космических кораблей с двумя узлами, альфа и бета, у корвета был только один узел, и масса корабля позволяла ему совершать один прыжок. Затем опять ускорение, и следующий прыжок.
— Брык, нам надо рассчитать курс на закрытый сектор. Сколько у тебя на это уйдет времени?
— Нисколько.
— Как это? — Я был несказанно удивлен.
— Я могу дать тебе, командор, астрогаторские карты, а прыжок и курс рассчитывай сам. Искин тебе поможет.
— Давай так, — со вздохом разочарования согласился я. Ввел в искин данные и получил ответ, что на то, чтобы рассчитать курс, ему нужно двадцать минут.
Это слишком много. Столько времени у меня нет. Буду прыгать вслепую, решил я.
Но все равно мне нужно было время. А истребители приближались на расстояние уверенного поражения. Я не спешил, пусть произведут залпы, потом совершу противоракетный маневр. Я вовремя отключил функцию контроля. С крейсера пытались взять корвет под свое управление, но тут Брык не оплошал, он поставил фильтр — отгадай загадку. Что за загадка, я смотреть не стал. На панельном экране красные точки резко увеличились в размерах — это перехватчики увеличили скорость. Раздался тревожный зуммер, а в шлемофоне приятный женский голос сказал:
— Корабль захвачен в прицел! Корабль захвачен в прицел!
Я ждал. Мне нужно было, чтобы истребители использовали свои ракеты, тогда наши шансы немного бы уравнялись.
— Пуск ракет! Пуск ракет! — зазвучал голос, в котором была тревога.
Тембр голоса был подобран так, чтобы произвести выброс адреналина у пилота. Это повышало скорость его реакции. У меня не было больше расслоенного сознания, и я надеялся на память мышц.
Я предугадал действия пилотов истребителей — сначала пошли две ракеты ведущего, а следом с задержкой в три секунды совершил запуск ведомый. Сейчас головки самонаведения просчитывали все мои параметры, скорость корабля, учитывали его способности к противоракетному маневру и настраивались на поражение. Голос звучал все тревожнее, но я, сцепив зубы, ждал. Время шло на секунды. А решали все доли секунды, и я не имел права на ошибку. В какой-то момент я почувствовал — пора, и резко двинул рычаг увеличения скорости. Меня вжало в кресло, и если бы не Лиан, то мне раздавило бы грудную клетку. Но все равно я не мог дышать. Корвет как сумасшедший прыгнул вперед и полетел с немыслимой скоростью. Огромным усилием я повернул сопла маневренных двигателей и, сделав почти стойку, развернулся на сто восемьдесят градусов. Ракеты, не успев перестроить программу, полетели дальше. На моем пути показался ведущий, и Брык открыл огонь из плазменных орудий. Я не видел, как сверкнул щит перехватчика и погас. На экране красная точка вильнула и полетела в сторону. Затем одна из точек погасла, а я, теряя сознание, нажал кнопку гиперпрыжка.
