Великие Спящие. Эпилог 1 (СИ) - Зыков Виталий Валерьевич

— Что? — сбился с мысли Яр’грон, однако быстро перестроился и столь же прямо ответил: — Пока нет, но он обязательно узнает!

Бримс мысленно выругался, после чего осторожно уточнил:

— Могу спросить, зачем?

Уж чего-чего, а каких бы то ни было проявлений интереса к своей персоне со стороны Владыки Сардуора он на текущий момент с радостью бы избежал.

— Не боитесь, что по теме усиления Нолда он будет иметь своё собственное мнение, и оно будет весьма сильно отличаться от вашего?

Однако убедить Яр’грона у него не получилось. Сын Владыки засмеялся своим будоражащим Бестелесных смехом и с непонятным удовольствием сообщил:

— Боюсь, что будет отличаться? Ха, да любое мнение отца в принципе отличается от всего того, что считается нормой на Торне. Он иначе смотрит буквально на всё — на природу власти, на отношения с миром, на управление своей империей. Он так привык и иначе не может… Вот только знаете, что во всём этом действительно важно? Имея подобное отношение к жизни, отец всё равно позволяет нам с братом самим отвечать за выбор того пути, по которому идём мы сами и ведём за собой наших людей. Такой вот особенный подход к воспитанию!

У Бримса так и вертелось на языке острое замечание, касающееся «свободно идущих по жизни» детей живого бога, но он смог сдержаться. И вместо этого с максимально искренней улыбкой спросил:

— Тогда тем более не понимаю. Если всё так хорошо, то в чём смысл этого доклада о б одном внезапно воскресшем Магистре? Не оставить ли всё как есть?

Подсознательно Бримс ждал, что поиск ответа для сидящего перед ним Повелителя астрала всё же вызовет некоторые трудности, и тем удивительнее стало, когда тот, не задумываясь, фыркнул:

— Смысл в том, что ни вы, ни я, ни кто-либо ещё на Торне оборвать ваш поводок не сможет. Вырвать прославленного льера Бримса из тисков предопределённости способен только К’ирсан Кайфат, а значит и избежать разговора о вас тоже вряд ли получится…

— Вы уверены? — нахмурился Бримс, честно говоря рассчитывавший после восстановления прежнего уровня могущества разобраться со своим «изъяном» собственными силами.

Яр’грон пожал плечами.

— Так говорят духи. И пусть их логика порой бывает чужда существам из плоти, всё же иногда смысл их слов оказывается довольно прозрачен и не имеет двойного толкования. Сейчас тот самый случай.

Несмотря на то, что Яр’грон говорил в общем-то обычные вещи, выглядел он при этом явно далеко не так, как этого принято ожидать от обычного смертного. Застывшее, точно восковая маска лицо, обжигающие холодная аура, и кажущиеся бездонными глаза, в глубине которых плескалось море Астрала.

Вымя Кали! Говоришь, духи непонятны? Парень, да ты себя-то давно в зеркале видел⁈

— Ладно, убедили… — протянул Бримс, отворачиваясь. Разговор неожиданно начал его тяготить и у него возникло резкое желание как можно скорее покинуть проклятую кальянную. — Тогда если это всё, что вы от меня хотели, я наверное могу считать себя свободным?

В разговоре возникла крохотная заминка, в ходе которой Яр’грон кажется пытался обуздать взбрыкнувший Дар. И лишь когда его аура вернулась в норму, а внешность перестала быть столь пугающей, лишь тогда любимец духов сообщил:

— Примите от меня проводника, который отведёт вас к отцу, и можете идти хоть на все четыре стороны разом! Я задерживать не буду.

— Интересные у вас представления о свободе… — хмыкнул Бримс, в общем-то уже готовый к чему-то подобному.

— Какие есть, — развёл руками правитель Ралайята и подтолкнул всё ещё лежащий на столе додекаэдр к бывшему Магистру Наказующих. — Это тоже на забудьте, а то потом будете говорить, что всё зря и поездка в мои владения была пустой. — И всё то время, пока Бримс ловил укатившийся почти к самому краю стола додекаэдр и прятал его в карман, Яр’грон продолжал сверлить собеседника тяжёлым изучающим взглядом. — Но главное — отец и ваш поводок!! Ясно?

И вроде бы ничего особенного в сказанном не было, однако последнюю фразу сын Владыки произнёс столь конфликтным тоном, что Бримс не выдержал.

— А если вдруг передумаю, что тогда случится? — помимо своей воли и почему-то с интонациями Бу спросил он.

— Да ничего особенного. Просто мои духи превратят ваш поводок в нерушимую цепь, и тогда свободное служение Нолду однозначно превратиться в некую форму рабства! — как ни в чём ни бывало зафыркал Яр’грон, словно бы радуясь своей провокации. — Но решение принимать данную реальность или нет уже полностью зависит от вас.

— Ух! Всё как я люблю, — попробовал пошутить Бримс, но получилось как-то блекло. Наверное потому, что бывший Магистр Наказующих слишком хорошо помнил как перед ним когда-то точно так же сидели люди, просили, а он, играя словами, принуждал их нужном именно для него выбору. И тоже часто называл это своей версией свободы.

Но вот колесо истории повернулось, и в схожей ситуации уже он сам оказался по ту сторону баррикад, а молодой ублюдок занялся принуждением его к плохому выбору. И, хфург его знает как оно будет дальше, но пока новое амплуа Бримсу от чего-то совсем не нравилось.

— Вот тебе Бу и голова! — одними губами сказал он, и кажется впервые после возрождения не испытал по поводу всплеска активности прежнего хозяина тела никаких негативных эмоций.

Сходил, называется, в гости к агенту, поимей вас всех хфург…

Глава восемнадцать

Вопреки всем тем ожиданиям, что появились у К’ирсана с его спутниками после приветственного таинственного рыка, донёсшегося из подземных глубин, ничего и никого действительно опасного после спуска они так и не встретили. Да, на Гхола дважды нападали здоровенные крысы, а Храбр из-за собственной неуклюжести едва не запутался в клубке непонятно откуда взявшихся в катакомбах кровожадных лиан, однако в сравнении с уже сложившейся в голове картиной истошно ревущего исполина это всё казалось сущей ерундой.

Даже Храбр и тот после часа блужданий по подземным коридорам в какой-то момент не выдержал:

— Командир, Гхол… Не знаю как вы, но я чего-то уже устал бояться. Мы до этого крикливого ублюдка когда-нибудь доберёмся или нет? Ходим, ходим по вонючим лазам, а им конца и края нет. И главное, ни души вокруг!

— Так охота подраться? — моментально отозвался ург, идущий впереди их небольшой группы. Сразу за ним шагал Кайфат, а грасс Яро был замыкающим. — Ну так мы минуту назад крысиное гнездо миновали. Можешь вернуться к ним и повоевать…

— Хорош, а⁈ — заворчал Храбр. — Я же серьёзно! Судя по тому рыку, где-то здесь должен обретаться настоящий мастодонт. И мне бы очень хотелось, чтобы мы прикончили его до того, как он выпрыгнет на нас из темноты и, — тут, судя по ругани, грасс Яро наступил куда-то не туда, — и заставит обгадиться в священном ужасе!

— Тише, Храбр, тише! Всё-таки ты идёшь в компании какого-никакого, а почти бога, — не удержался от шутки К’ирсан, но видимо юмор подчинённые как часто бывало не оценили, и дружеская пикировка прекратилась.

Впрочем, несмотря на высказанную критику, в чём-то Кайфат Храбра понимал. И он тоже нет-нет, а и начинал прощупывать темноту расположенных впереди казематов магически усиленными чувствами. Уж больно ситуация напоминала земной миф о минотавре, в котором герои вот так же вот бродили-бродили по лабиринту проходов, а потом р-раз, и встречали быкоголового монстра…

О том, что с гамзарскими подземельями происходит непонятная ерунда, К’ирсан понял несколько позже. После того как они, по ощущениям, нарезали уже десяток кругов вокруг старого центра и спустились ещё на один ярус. В прошлом они уже давно бы вышли к старым галереям, ведущим к храму Древних, — ну или как минимум добрались до той группы пещер, где Кайфат не раз отдыхал со своими головорезами — однако они всё шли и шли, а знакомые места если и появлялись, то не там и не в той очерёдности как раньше. Подземелья явно изменились и изменились не только в части внутреннего убранства, но и в плане размеров. Приросли дополнительными уровнями, увеличили количество залов, приумножили сеть проходов.