Тень разрастается (СИ) - Крейн Антонина

Дахху почесал драконью королеву возле кожистого носика — ящерка низко, по-кошачьи замурчала, — сосредоточенно почесал голову под шапкой и пробормотал:

— Громобойцы… Да, гномье племя, вы правы. Они известны своими многочисленными ритуалами, идущими испокон веку и не имеющими никакого отношения к настоящей магии, как это часто случается с народными методиками… В том числе, у них действительно есть обряд сохранения душ умерших. Что, конечно, очень сомнительно — после смерти человека его искра не подвластна внешним вмешательством.

Полынь задумчиво повертел в руках одну из своих украшенных нитками прядок:

— Зато энергию умерших можно сохранить, и как раз в кровавике. Есть шанс, что в данном случае «народная методика» работает. Не так, как планировалось громобойцами, но как раз так, как требуется нам с вами. Скажи-ка мне, Кадия… — и он задал стражнице ряд технических вопросов на тему внешнего вида кровавика (Светятся ли прожилки? Смягчены ли углы камня? И т. д.).

Судя по тому, что физиономия Полыни становилась все довольнее и довольнее с каждым новым ответом подруги, нам действительно повезло наткнуться на заполненный энергией кровавик.

Я повернулась в сторону Давьера, отстраненно устроившегося в дальнем от всех нас углу комнаты. С момента своего громкого врывания в гостиную Давьер не отрывал взгляда от королевы Бурундука.

Я подумала, что он, должно быть, ждет немедленного возвращения божественных сил — раз уж таинственный баланс мира, при рождении королевы, должен стабилизироваться. И неважно, что уходили эти силы — согласно его же свидетельствам — медленно, на протяжении долгих лет.

Мы всегда верим в лучшее. В нереальное, в невозможное.

И неважно, люди мы или боги.

— Анте, — обратилась я к маньяку, — Энергии трех дюжин гномов хватит на постройку телепорта к драконам?

— Зависит от того, насколько сильными магами были эти гномы, — холодно ответил маньяк. Будто я его оскорбила вопросом. Ну что за глупость, а!

— Вообще-то обычно гномы не колдуют, — заметил Полынь.

— Да все равно хватит, в общем-то, — намеренно небрежно зевнул Давьер.

Мы с Полынью переглянулись.

Думаю, нас обоих уколола одна и та же мысль: если бы Анте Давьер знал об обрядах громобойцев весной, то ему не пришлось бы самому наполнять кровавик энергией. И, соответственно, убивать шолоховцев. А значит, не было бы всей этой истории с маньяком и его ловлей.

Тихо упер бы камешек у гномов — скакнул к драконам — угрохал парочку — жил бы припеваючи.

И насколько же иначе все было бы сейчас в наших жизнях… В том числе давьеровой. Возможно, поэтому он так небрежно зевает. От банальной растерянности и этого вечного, настырного вопроса «а если бы?…», который регулярно забирается в головы даже самых уверенных из нас.

— Что ж, прекрасно! — Полынь хлопнул в ладоши и встал. — Итак, нам нужен кровавик из Музея Непоправимого.

— Ты можешь Прыгнуть туда и обратно? — понадеялась я.

— Увы, — куратор покачал головой. — Прыгать можно только туда, где ты когда-то бывал, или какое место видишь перед собою, хотя бы смутно. С Музеем не прокатит. Тем более, в ночное время в госучреждениях включают защиту против использования магии. А я не хочу превратиться в кучку пепла.

— Вам повезло, друзья мои! — Мелисандр сочно прохрустел всеми десятью пальцами рук.

А потом — пальцами ног, не поленившись вытащить стопы из моих уютных байковых тапочек. — У меня большой, большой стаж всевозможных краж… Вон, Тинави подтвердит.

— О да, — без энтузиазма протянула я. — Целых три небось, да, Мел? — я прикинула по числу амулетов Хинхо, учитывая, что первый достался саусберийцу по наследству.

— Целых три! Хороший ты арифметик, Тинави! — гордо кивнул патологоанатом.

— Три — счастливая цифра, — философски отметил Дахху, двумя пальцами почесывающий серенькое брюшко Бурундука.

— Итак, разрабатываем план! У тебя есть пробковая доска? — кивнул мне Полынь и достал из складок хламиды толстую стопочку разноцветных «детективных» наклеек…

И вот, возвращаемся к рассвету.

— Ну и где носит твоего куратора? — недовольно нахмурился Мелисандр в противовес постепенно светлеющему небу. Даже уличные фонари уже отключили: дежурный Мастер Иллюминации в Ратуше счел, что день вступил в свои права.

Прошло уже несколько минут. Мы втроем тихонько переминались в арке, разделявшей два корпуса департамента, возле кряжистой дверцы с табличкой «Музей Непоправимого».

В ответ на вопрос Мела я только рассеянно пожала плечами, натужно всматриваясь в профиль внутреннего двора. На видимый нам отрезок стены медленно выползла фигурка дозорного.

Я тяжело сглотнула. В какой-то момент этот гном увидит своего бессознательного коллегу во-о-о-он под тем зубцом… Надо успеть украсть кровавик! Хорошо хоть, дозорный, как и большинство его сослуживцев, к утру уже совсем обалдел от патрулирования и плелся еле-еле.

— Северный рубильник заныкан в самом конце здания, — Кадия попробовала успокоить то ли нас, то ли себя. — Наверное, пешком далеко получается. Полынь же не может Прыгнуть — магия вернется только через десять минут после отключения защиты.

— Все равно слишком долго, — Мел нервно грыз вытащенный не пойми откуда пшеничный колосок.

— Но, если бы Полынь поймали, весь департамент бы уже на уши встал, — рассудила я.

— А твой куратор не мог струхнуть и свинтить? — насупился Мел.

Я от неожиданности чуть не рассмеялась:

— Полынь — струхнуть? Даже не знаю, что тебе на это ответить!

— Тихо! Там кто-то есть! — Кадия вдруг раскинула руки крестом и с силой вжала нас с Мелисандром в стену, возле которой мы все отирались.

Самое удивительное, что снаружи, во дворе, послышался точно такой же предостерегающий окрик. Только громкий — его обладатель и не думал скрываться.

— Та кто там быть может, Би-и-инджи? — с характерным гномьим «аканьем» отмахнулись от паникера.

— Ворррры! — со страшным завыванием ответил неведомый Бинджи. Что-то удивило меня в его голосе.

Мы втроем хором сглотнули.

— Ой ты, что ж ты несешь вечно, глупый гном! — третий говоривший буквально плескался ядом.

— Я не глупый гном! — обиженно завопил Бинджи. — Я лучший приключенец года!

И по этой, громко произнесенной реплике, я поняла, что меня смутило. Голоса чужаков были детскими.

Мы с Кадией переглянулись.

Юные гномы продолжали ругаться где-то там, вне зоны нашей видимости. Но потом двинулись вперед — судя по треску гравия — и вот пришел их черед пройти мимо арки. Я протерла глаза…

Гномов оказалось не трое. А, как минимум, двадцать. И не только гномов — детишек всех рас.

И была это, прах бы их побрал, ночная разведывательная экскурсия Клуба Приключенцев.

Два десятка эдаких юных холмиков, плотно упакованных в желтые дождевики, прочапали по лужам мимо нас, стараясь быть как можно более бесшумными и незаметными. При этом они резко, припадочно даже, размахивали световыми аквариумами с осомой. Из серии: «Ха! Повернусь-ка я налево, кто там прячется во тьме куста? А теперь — ихххха! Направо! Берегитесь все!»

Обычно никто не берегся.

Но сегодня эту интересную функцию выполняли мы с Кад и Мелисандром.

Я вжалась в стену еще плотнее.

Клуб Приключенцев — это популярное в Шолохе юношеское движение. Затрудняюсь сказать, чем именно они занимаются, но гордый девиз Клуба звучит как «Всегда готов!». К чему готов? К приключениям, конечно! И связанными с ними трудностями физического, интеллектуального и практического характера. В детстве я мечтала стать приключенкой! Но они, заразы, девочек не берут.

Кадия тоже хотела попасть в их ряды. Очень-очень. Даже пару раз приходила осенью в приемную комиссию клуба, тщательно упаковав свои кудри под охотничью шапку и говоря басом, достойным папочки Балатона. Но приключенцы всегда просекали обман и совершенно по-мальчишечьи пакостили дерзкой девчонке. Стреляли ей, уходящей, в спину из самодельных камышовых трубочек, выливали со второго этажа ведра с водой и так далее. Кад в таких случаях возвращалась, с боевым улюлюканьем сдирая с головы шапку, и монотонно, последовательно уничтожала врагов, несмотря на свой «слабый пол». Могуче колотила их до тех пор, пока приключенцы, поскуливая, не звали на помощь старших.