Ловкач. Том 1 - Перумов Ник

А если не можешь – то тебе нет места средь воинов великого начала, вселенского Лигуора.

Думай быстро, решай стремительно, действуй молниеносно.

Лигуор – это не благотворительность. Это именно решительность и действенность. Стал ли я более действенным в нынешнем своём виде?.. Нет. Разве не был бы я более эффективен, обладая всей полнотой знаний? Почему я не вооружён всей своей силой?.. Разве это меня не сдерживает?

Что ж, всё нуждается в проверке. Я дознаюсь, я добьюсь истины. А для этого мне нужен Астрал. То, что я нынешний помню и знаю во всех подробностях.

Я иду.

Мгновенная мантра, жест, послушно погасшие на миг мысли, шаг…

Через Астрал, увы, нельзя ходить. Ты исчезаешь в своей реальности, появляешься в Астрале, в самом верхнем его слое, и возвращаешься в то же самое место.

Но я не шагнул в Астрал. Меня словно что-то очень сильно толкнуло в грудь, так, что я спиной врезался в стену. Стена сотряслась; хорошо ещё, что устояла. Да и вообще – сотряслось всё здание, от подвалов до чердака и крыши. Грохот раздался такой, словно на пол рухнул пятипудовый сундук, окованный железом.

Народ всполошился, само собой. Каморка моего реципиента ближних соседей не имела – он стремился к понятному при его профессии уединению, но примчались соседи дальние, затарабанили в дверь.

Только этого мне и не хватало.

– Эй! Эгей! Что тут творится?! – раздались голоса.

Тьфу на них. Но лучше успокоить сейчас, чем возиться потом с последствиями.

– Ничего тут не творится! – рыкнул я, распахивая дверь. – Чего лезете?!

Сбежалось их, наверное, с десяток, заполнили весь узкий коридорчик.

– Ничего, гришь? – дюжий бородач, кого я запомнил по «чайной» Марфы, бросил взгляд мне за спину.

На такой мякине меня не купишь. Прежде, чем обернуться, я отступил на шаг, разворачиваясь вполоборота.

Так, интересные дела – на стене, там, где я впечатался в неё спиной, стена обгорела. Здоровенное пятно гари в форме человеческого силуэта. Вот как выглядит “ничего не творится”…

Глава 5. Память и сила

Астрал отбросил меня с такой силой, что от кого иного, послабее, не осталось бы даже пепла. Но – не от меня.

– Ничего. А ты что думаешь? – я надвинулся на бородача и тот попятился. – Давай-давай, не мешай!.. И на стену нечего пялиться – было так. Чего смотришь? – пахнет тут гарью? Нет! Ну так и ступай, добрый человек.

Уф. Вытолкал, наконец. Захлопнул дверь, задвинул засов. Перевёл дыхание.

Да, интересно. Я должен был легко скользнуть в верхние слои Астрала, а вместо этого стою тут, перед обожжённой стеной.

Что за чепуха? Почему мне не прорваться? Кто ставит мне преграды, кому я оторву башку, кого сожгу и чей пепел развею на семи астральных ветрах?

Ведь я-прежний входил в тонкий мир играючи, почти не замечая. Правила? – это не для меня.

– Ну, давай же, – прошептал я, едва шевеля губами.

Я вновь попробовал войти, как встарь: шагнул, и уже там. Когда-то это было так же легко, как вдохнуть воздух. Но теперь дверь захлопнулась. Лишь тупая боль в висках и злой стук крови в ушах, вот и весь результат.

Короткий путь, мой коронный, не сработал. Это тело не знало их. Или не помнило какой-то мелочи —

Стоп!

Оно не помнило, да. Я ощутил это вдруг с особенной, режущей ясностью, словно по глазам ударил слепящий луч. Не помнило какую-то малость.

Тот, кто избирательно почистил мне память, позаботился обо всём.

– Бред, – прошипел я сквозь зубы. Этого не может быть, потому что не может быть никогда.

Впрочем, Ловкач никогда не отступает.

Честное слово, это имя мне нравилось.

Я задержал дыхание. Попробовал снова – тьма, пустота. Словно весь мир стал глухим и мёртвым.

Ладно, если гора не идет к Магомеду, значит, Магомед идет к горе, как говорят местные.

Да, я этого терпеть не мог – первые практики, те, ещё из ученической поры. Те, что казались тогда скучными, как сидение в келье при монастыре.

Проклятье, это я помню, а то, что нужно – нет!

Но сейчас старое должно сработать.

Три вдоха.

Три выдоха.

Тридцать три удара сердца.

Руки сложены в старую мудру, глаза закрыты.

Я – пуст.

Я – никто.

Прямо сейчас я старался повторить всё то, с чего начинал когда-то свой путь.

Приходилось тогда сидеть неподвижно – буквально часами, пока ноги не немели, а в позвоночнике до предела не нарастала тупая боль.

– Смотри в темноту под веками, – говорили нам. – Там твоя дверь.

Мы считали удары сердца и слушали собственное дыхание, пока не начинало казаться, что вдыхаешь не воздух, а свет, холодный и безжалостный.

Я тогда ненавидел это. Другие уже умели вызывать низшие астральные сущности, составлять простейшие конструкты или формировать огненные стрелы, нам же приходилось повторять всё то же: погружение, счёт, растворение в ничто.

Я считал это пустой тратой времени.

Я хотел силы, не пустоты.

Но именно эти шаги привели меня в Астрал, я вступил в него, прошёл куда глубже других, увидал его сияние, услыхал музыку, которой ещё не существовало. Впервые ощутил мощь Лигуора.

Мир изменился. Вот оно. Старые пути оказались вернее новых.

Я усмехнулся, озираясь.

Так, что у нас тут – Верхний Астрал, самый легкодоступный, залит вечным светом, он не солнечный и не огненный – скорее, поток прозрачной воли, хрустальной и холодной. Цвета и формы здесь колеблются, меняются, перетекают одно в другое, словно ряженые на деревенской ярмарке, прячущие за яркими масками бледные бескровные лица.

Они ждут того, кто взнуздает свободно текущую силу, кто подчинит её себе.

Я сделал шаг, другой. Глубже, мне надо глубже – сила здесь разрежена, собирать её у самой поверхности – всё равно, что воду решетом таскать. Глубже – туда, где Астрал становится куда плотнее, где каждый вдох – словно глоток холодной ключевой воды в жару.

Здесь, наверху, спокойно и безопасно. Но погрузись в глубь Астрала, и свет начинает меркнуть, формы становятся жидки, текучи, неопределённы. Там уже охотятся астральные твари, и иные из них весьма кусачи.

Появление их означает, что близится Граница. Она – словно кипящая поверхность зеркала, вздувающаяся исполинскими пузырями. Будь осторожен, путник, лопающиеся пузыри эти способны вышвырнуть тебя обратно в «реальный мир», и хорошо, если только туда.

У Границы есть свои стражи, большие и малые, иные огромны, иных почти невозможно разглядеть. Мало кто из астралоходцев бросает им вызов, большинство довольствуется тем, что найдёт в верхних слоях.

Большинство, но не я.

Я иду дальше.

Граница, а за ней – Астрал Срединный, ещё дальше – Глубокий, и, наконец, страшное Чрево, где сходит с ума даже бывалый менталист – путешественник по тонким мирам.

Но сейчас мне так таких глубин не требуется. Мне бы набрать достаточно силы, чтобы…

Сила сгущается, я делаю глубокий вдох, с наслаждением ощущая, как заветная прохлада течёт по жилам, тотчас оборачиваясь своей противоположностью, жарким незримым огнём.

Как же хорошо!.. Так мучимый жаждой путник припадает к лесному ключу.

Я пью – но там, в глубине, где рассеивается холодный свет Астрала, рождается стремительное движение. От границы поднимается какое-то существо, форму не определить, оно постоянно меняется, словно в калейдоскопе, угловатые грани каждый раз складываются по-новому, рождая иные очертания.

Я не знаю, как это называют, память вновь подводит. Но инстинкт не обмануть – это опасно. Очень.

…Оно поднимается быстро, слишком быстро. Сначала кажется, будто волна, потом – будто жгут, потом вдруг вырастает в зубастую пасть, затем вновь оборачивается волной, составленной из бесчисленных изломов с росчерками, только уже нависающей прямо над головой. Грани складываются и вновь распадаются, словно бесконечный калейдоскоп, но все эти превращения направлены только на одно: сбить меня с толку, а самому подобраться поближе, ухватить меня, впиться в самую мою суть, в незримую суть мага.