Великие Спящие. Эпилог 1 (СИ) - Зыков Виталий Валерьевич

Он бормотал что-то там ещё про гарантии жизни и здоровья, но Чимир его уже не слушал. Привычная злость всколыхнула душу, смыла первую оторопь, разогнала по углам сознания нежелание драться и одним махом переключила его в боевой режим. Больное тело, истерзанная самоедством психика, вставшие непреодолимой стеной на пути развития обиды — всё отправилось мархузу под хвост. Больше не было кое-как шаркающего калеки. Перед големом стоял маг-практик, и горе этой железяке, если она вздумает ввязаться в драку!

Вот только механического уродца делали не идиоты, и какую-никакую тактику вложить в него смогли. Поэтому в ответ на очевидные приготовления Чимира к сражению, голем прекратил цитировать гномьи законы и неожиданно отчётливо произнёс:

— Плохой гость хуже орка, так ведь, Олег?

И пока нолдский маг пытался понять, не случилась ли у него галлюцинация, раз он слышит голос вроде бы уже давно умершего Сухарта, страж гномов в ту же секунду воспользовался случившейся заминкой. Олег опомниться не успел, как в лампу фонаря хлынула Сила уровня старшего ученика и сиреневый луч артефактного заклинания резанул его по глазам. Не будь он чуть более предусмотрительным и не озаботься заранее защитой, то со зрением можно было бы уже распрощаться. Так же… тело Олега скрылось под Доспехом Земли одновременно с активизацией фонаря, а защитная пластина накрыла лицо за миг до удара луча. Так что подлое нападение закончилось для голема лишь пустой тратой энергии.

Вот только создатели боевого механизма явно не считали себя самыми умными на Торне и ограничиваться одной атакой не стали. Попытка лишить Олега зрения была лишь началом сложной комбинации, в которой сразу после использования фонаря голем резко ускорялся и сначала пытался сбить с ног скоординированным ударом шести паучьих лап, а потом, после приземления, начинал пластовать врага уже мечами.

И, надо сказать, такая тактика могла бы иметь надежду на успех с магом любой другой Стихии, кроме Земли. Стандартные Щиты этих чародеев обычно редко фиксировались в пространстве, из-за чего всегда существовала опасность после действительно тяжёлых физических ударов оказаться на полу вместе с энергетическим барьером. И лишь адепты «самой мирной Стихии» были лишены подобного изъяна — просто в силу природы своей магии.

Так что Олег, вопреки ожиданиям создателей голема, после наскока взбесившейся железяки не упал и даже не отшатнулся — его Доспех словно врос в пол! — наоборот, он воспользовался случаем, чтобы выпустить скрытое в посохе заклинание и приласкать противника Каменным Молотом.

Обычно медлительное заклинание в руках опытного Подмастерья выстрелило точно молния. За один удар сердца в воздухе соткалось до карикатурности огромное оружие и тут же рухнуло на чуточку дезориентированного после столкновения с Олегом голема. Железяка опомниться не успела, как верхнюю её часть, того самого рыцаря, сплющило в блин, а башку с фонарём кажется и вовсе вколотило в центр паучьего низа.

Впрочем, с последним Чимир несколько поспешил и слишком рано начал праздновать победу. За ворохом искр и полетевшими во все стороны обломками он не заметил, как напружинились механические лапы и как вроде бы уже добитый паук принялся стремительно трансформироваться в некий аналог пушки. Когда же до него дошло, что означает открывшееся жерло, то уже стало слишком поздно — сдетонировала секретная алхимическая смесь и Олег поймал грудью приличных размеров чугунное ядро.

И тут уже даже Доспех не выдержал. Чары лопнули точно воздушный шарик, а Чимир с невнятным криком и ушибом грудной клетки — большую часть удара защита всё же поглотила — отлетел на три-пять саженей назад.

— Ржавая самка хфурга! Больно же!! — заорал Олег, приложившись о пол всеми костями так, что они лишь чудом не переломались.

Тем не менее злился он не из-за этого. Полученная травма пробудила висящий у Чимира на шее исцеляющий амулет, и тот тут же принялся тратить весьма ограниченный запас Сил на приведение организма владельца в относительную норму. Бывший землянин даже с пола подняться не успел, как у него уже перестали саднить мелкие царапины, а сломанные рёбра одно за другим принялись возвращаться на полагающиеся им природой места. Этому бы только радоваться, да вот беда — амулет имел ограниченное число применений и стоил едва ли не как нынешний дом Олега. И с текущими доходами на вторую такую игрушку накопить было ой как непросто!

— Хфурговы гномы, трахнутые Оррисом големы и ублюдочный льер Н. со всеми его уродским заданиями!!! — ещё раз отвёл душу Олег, теперь уже поднявшись на ноги, зло пнул обломки теперь уже окончательно сдохшего голема и мрачно заковылял дальше по коридору.

Победа ничего кроме трат и лишних хлопот ему не принесла. Чем громить идиотского механического воина, Олег предпочёл бы тихо и мирно проскользнуть мимо постов и выбраться наружу. Пусть без любимой сердцу молодых славы победителя всего и вся, но зато и без лишних хлопот.

— Тысяча мархузов! Он ведь наверняка сигнал тревоги отправил и теперь все окрестные гарнизоны на ушах стоят… — едва ли не простонал Чимир, сделав несколько шагов.

Отсутствие воющей сирены и мигающих фонарей притупляло бдительность, так что некоторая его заторможенность была простительна. Однако собственная ограниченность Олега всё равно взбесила, поэтому с места он стартанул с непривычной для себя прытью. Даже саженей двадцать продержался, не хромал, не терял дыхание, но потом всё равно пришлось переходить на специальные чары и двигаться дальше уже с опорой на использование Силы. Что, очевидно, было весьма оскорбительно и радости не добавляло…

Впрочем мчать по кишке тоннеля просто так, бездумно переставляя ноги, ему всё равно было скучно, и Олег очень скоро мысленно перескочил со своих телесных слабостей на общую слабость Нолда. Особенно в свете последней схватки. Подумать только, он дрался не просто с самодвижущимся боевым големом, создание и использование которых всегда считалось вотчиной Истинных, а с устаревшим боевым големом! То есть с моделью, которая после своего создания уже успела проржаветь и покрыться пылью, в то время как погрязшие во внутренней вражде островитяне продолжали считать именно себя единственными обладателями технологии их производства. Сейчас Олег даже ни капли бы не удивился, если бы гораздо более современные модели боевых машин гномов были гораздо смертоноснее не только паукорыцаря, но и нолдских творений.

Проклятье, да они в это ведро с гвоздями даже свою легендарную пушку ухитрились встроить! Что дальше-то будет⁈ Гигантские орудия, прямо из Орлиной гряды добивающие до Нолда? Жгущие порты морские дредноуты? Летающие крепости, которым весь флот пузырей Истинных будет на один зуб⁈ До чего ещё дойдёт сумрачный гений коротышек, вернувших свой легендарный город, замирившихся с родичами на Сардуоре и теперь озаботившихся восстановлением прежнего могущества?

— Кали мне в тёщи, если численность коротышек увеличится хотя бы раз в пять, то можно будет смело задумываться о смене мира проживания. Людям против них не выстоять! — замотал головой Олег, здраво оценивая современные мировые реалии. И радуясь только одному — тошно станет не только Нолду и членам развалившегося Объединённого протектората, но и ненавистному К’ирсану Кайфату. И никакие заигрывания с бородачами, которые сегодня с готовностью участвуют в строительстве его империи, ублюдку не помогут!

Впрочем насчёт последнего сто процентной уверенности всё же не было, и это злило ещё больше. Потому как Империя Сардуор крепла и развивалась, успешно переваривая приобретения прошлых лет и выковывая в вялотекущей войне с Загорьем основу нового единого народа. Подгорные хозяева, как он уже сам убедился, тоже развивались, догоняя и перегоняя людей в тех сферах, где они были изначально сильны. Вероятно даже значительно более высокими темпами. И только Нолд, словно муха в янтаре, застыл в прошлом.

Старые, никак не адаптированные к изменившемуся миру заклинания, десятилетия или даже столетия назад разработанные схемы артефактов и абсолютный застой во всех тех сферах, где не задействована магия — вот как выглядит сегодняшний Нолд. Чего уж там, сам Олег давно уже замер в развитии, и тот же его Молот, которым он так ловко приложил голема, практически ничем не отличается от его же Молота сорокалетней давности. А в мире, где идёт конкуренция даже не между странами — между разумными видами, — так нельзя!