Александра Шервинская
Кривая логика
Пролог
Внизу сверкающим бисером рассыпались огни огромного беспокойного города: с девяносто восьмого этажа самого знаменитого в мире небоскрёба открывался поистине изумительный вид. Из-за частых туманов, связанных с жарой – этим неизбежным бедствием Дубая – его то и дело скрывала полупрозрачная белая пелена, и тогда он чувствовал себя почти богом. Весь мир, это прибежище суетливых людишек, словно отделялся от него слоем облаков, делая похожим на небожителя, парящего над всеми. И пусть он, в силу специфики своего дара, к официальной религии относился с изрядной долей иронии, но в этом сравнении находил определённое очарование.
К тому же он во многом действительно был равен тем, кого люди в силу своей ограниченности и безнадёжной тупости считали богами. И вскоре даже те немногие, кто мог бы составить ему конкуренцию, вынуждены будут признать его главенство. Нет, он не собирается никого вести за собой или кем-то руководить, это всё никому не нужная суета. Ему будет вполне достаточно, если те, кто принадлежит к одному с ним племени, действительно признают его силу и право называться первым среди первых.
Тщеславие? Гордыня? Ничего подобного… Он просто хочет получить то, что принадлежит ему по праву сильного. Он лучший, что бы там ни думали по этому поводу те, кто когда-то выбрал ту же дорогу, что и он. Он давно подмял бы под себя их всех, если бы не…
Тут он почувствовал, как внутри всё привычно обожгло ненавистью. Это чувство было единственным, которое он себе позволял. Даже не просто позволял: он его культивировал, хранил и лелеял, подчинял ему всю свою бесконечную жизнь.
Почему судьба так несправедлива?!
Это его должен был взять к себе на воспитание старый Димитриос, сильнейший некромант своего времени, а не Антония! Это он должен был стать любимчиком той, что властна даже над такими, как он, но и тут хитрый проныра его обошёл! Это ему должна была достаться последняя из тех, что могут выходить в обычный мир, адская гончая! И даже внешность киношного красавчика – и та досталась Антонию, словно мало ему было того, что он уже отобрал у более достойного!
– Ненавижу… – истово прошептал тот, кто стоял сейчас практически на вершине мира, – ненавижу…
Сколько раз за эти столетия он пытался убрать того, кто отравлял ему жизнь одним своим существованием! И всё время что-то мешало, словно ворожил кто Антонию, отводя смерть порой в самое последнее мгновение. А может, и на самом деле ему покровительствовал кто-то из тех, кто обладает в мире Луны реальной, а не придуманной силой? Ведь не просто так проваливались одно покушение за другим!
Скольких трудов стоило ему тогда подсунуть бестолковому ученику некроманта замаскированное проклятье… Причём сделать это так, чтобы мальчишка был уверен: он помогает своему наставнику. А сколько средств, времени и сил ушло на то, чтобы уговорить эту стерву Марион принять участи в заговоре? И ведь всё шло как по маслу, так нет же: и тут в итоге всё пошло наперекосяк. Антонию удалось зашвырнуть на Кромку своего ученика, а самому уцелеть. Ну вот как тут не заподозрить участие высших сил?
Ходили слухи, что Марион решила начать собственную игру, но доказательств этому у него не было, да и что ему до интриг какой-то ведьмы. Пусть развлекается, как хочет, его это вообще не интересует.
Отойдя от окна, он сел в удобное кресло, сделанное по индивидуальному проекту, и открыл ноутбук. При всём присущем ему консерватизме он не мог не оценить по достоинству достижения современной техники. Они значительно упрощали жизнь и, что было самым ценным, предоставляли массу способов соблюдать анонимность. Это раньше у любого письма был отправитель, на которого при определённых усилиях можно было выйти. То ли дело теперь!
– Ну что же, Антоний, – он усмехнулся, – ты ведь не думаешь, что я сдамся, правда? Наша партия была отложена, но она не будет закончена, пока хоть один из нас не отправится окончательно за Кромку. И я верю, что это будешь ты, мой бесценный враг! Моя жизнь после твоей смерти станет, конечно, не столь насыщенной, но я готов пойти на эту жертву.
От нашёл на рабочем столе ноутбука нужную запароленную папку, ввёл сложную комбинацию букв и цифр, открыл её и откинулся на спинку кресла.
– Интересно, зачем тебе этот парень, Антоний? – он смотрел на ничем не примечательное лицо мужчины лет тридцати пяти – сорока. – Алексей Игнатов. Бывший начальник службы безопасности господина Шляпникова… Не герой, не гений разведки, не посвящённое в какие особые секреты доверенное лицо. Почему же ты приблизил его к себе, сделал практически своей тенью? Что в нём такого ценного, что ты никуда без него не ездишь? Или тебе просто приятно ощущать себя благодетелем? Понятно ведь, что после смерти Шляпникова он был бы никому не нужен, а тут ты такой весь в белом. Наверняка Марион знает больше, так как была любовницей этого человека, но она ни за что не скажет, даже если в курсе. Особенно если в курсе… Нет, не думаю, что это тот, кто мне нужен.
Закрыв файл с фотографией, он открыл следующий. С цветного фото на него смотрел мужчина с умными светлыми глазами и квадратной челюстью. Перебитый нос не добавлял ему красоты, но придавал грубоватому лицу некий шарм.
– Савелий Изюмов, – проговорил вслух мужчина, пристально всматриваясь в фотографию. – Человечек, связанный с антиквариатом, ставший в какие-то совершенно рекордные сроки постоянным спутником. Что заставило тебя, Антоний, подпустить его к себе? Говорят, он новый пограничник, но как-то не слишком в это верится. Пограничники исчезли много десятилетий назад. Но если это так, то ты снова всех обошёл на повороте! Первый за последние годы уникальный специалист – и тоже у тебя!
В стену полетел стакан и, разбившись, рассыпался тысячами сверкающих осколков.
– Ненавижу… – повторил он, не глядя на стекло: не хватало ещё на всякую ерунду внимание обращать. Потом уберут.. Но этот выплеск эмоций словно успокоил его, настроив снова на деловой лад.
– Пограничник тоже не подходит, – с явным сожалением он закрыл папку, – меня просто не поймут, если я решу причинить вред первому за последние десятилетия нормальному пограничнику. Мне ни к чему даже тень на репутации, если я хочу добиться того, что задумал. Пусть живёт и даже не знает, что ходил по самому краю… Однажды я всё равно предъявлю ему счёт за то, что пожалел его сегодня.
В папке осталась только одна фотография, и мужчина долго всматривался в привлекательное женское лицо. Он не любил иметь дело с представительницами прекрасной половины человечества, и вовсе не потому, что убивать женщин – не по-мужски. Подобные мысли его даже не посещали, так как были глупыми и лишними, так сказать, по умолчанию. Просто с женщинами было… сложнее. Да, именно сложнее. При этом не имело ни малейшего значения, была ли женщина обычным человеком или принадлежала к числу тех, кто живёт под Луной.
Почти любой поступок мужчины можно просчитать с большей или меньшей долей вероятности. Предугадать же, как поступит в той или иной ситуации женщина – это из области фантастики. Она же руководствуется исключительно какой-то своей кривой логикой, а не математически выверенными решениями. Но в данной ситуации у него просто не остаётся выбора.
– Ты просто выбрала не того работодателя, – сказал он, обращаясь к той, что сейчас смотрела на него с экрана ноутбука. – Ничего личного, просто ты оказалась в неудачное время в неудачном месте. Так бывает, но, когда ты будешь умирать, я непременно скажу тебе, кто в этом виноват, можешь даже не сомневаться! Посмертное проклятье даже от слабенькой ведьмы никому не идёт на пользу. Сильно навредить ты ему не сможешь, силёнок не хватит, но слегка попортить жизнь – это ты сможешь. А не захочешь – я умею убеждать, поверь…
Захлопнув крышку ноутбука, мужчина довольно потёр ладони и, достав из кармана телефон, долго листал список контактов. В итоге, выбрав один из них, он нажал кнопку вызова и включил громкую связь. Быть подслушанным он не боялся, а разговаривать, прижимая аппарат к уху, не любил.
