Чжао Юньлань стоял на земле, среди живых людей, но чувствовал себя словно на краю пропасти, из которой лезли бесчисленные жадные руки, силились схватить его, пока их хозяева что-то замышляли, пряча свои лица за тёмным подвижным туманом.
Подняв голову, Чжао Юньлань увидел вдалеке искру призрачного огня. Холодок пронзил темноту, словно острый взгляд — кто-то смотрел на него, но сложно было понять, вблизи или издалека. Он остановился, и искра замерла тоже, словно ожидая, пока он снова последует за ней. Чжао Юньлань послушался её призыва и ровным шагом направился вглубь деревенского кладбища.
Здесь расползался туман, густой и влажный: мерцающий огонёк не угасал, ведя Юньланя сквозь бесконечную завесу сизой белизны.
На лицо ему то и дело падали капли воды, по-настоящему ледяные.
Его ушей достигали угасающие вздохи, накатывали волнами, словно в этой тишине вокруг бродили бесчисленные неупокоенные духи. Чжао Юньлань смотрел и двигался только вперёд. Они не совершали зла или добра, только бродили среди живых, не в силах переродиться, и тихо стонали или скулили, оплакивая собственную участь.
Скольким людям посчастливилось умереть, ни о чём не жалея?
Туман всё усиливался, и полы плаща Чжао Юньлань вздымались и опускались, пока он пробирался вперёд. Призрачные руки, поднявшиеся из могил, безмолвно позволяли ему пройти. Ни один призрак не смел к нему приблизиться.
Вскоре стоны и завывания посреди заброшенного кладбища в этой глуши стали совершенно невыносимы. Чжао Юньлань остановился и вытянул руку, раскрыв ладонь. Талисман в его руке вспыхнул и осыпался пеплом, а завывания мигом обратились шипением: бесчисленные призрачные фигуры отшатнулись и в ужасе разлетелись. А белесый туман оказался горючим: вспыхнул, словно бумажный дракон, и пламя мгновенно обмело всю территорию кладбища дочиста.
— Если желаете, можете подать жалобу в суд преисподней. Передо мной-то зачем стараться? — небрежно бросил Чжао Юньлань, оглядываясь по сторонам.
Пламя под его ногами медленно затихло.
Ночь была холодна, а небо словно протёрли чистой тряпицей — так ярко сияла убывающая луна.
Поднялся ветер, резкий, словно пощёчина, и Чжао Юньлань размотал шарф, спрятав половину лица от его колющих прикосновений.
Тихий голос зазвучал за его спиной, хрипло завыл, обжигая уши.
— Кладбище тихо лежит под луной,
Искра надежды играет с тобой,
Создана флейта из голых костей,
Ветер играет тоскливо на ней,
Призраки смотрят, в тени затаясь,
Как лисы свежуют людей, не боясь.
Прислушайся к старцу, непрошенный гость,
Иначе тебе никому не помочь:
Серебром заплати за чужую кончину,
Чужую красу укради без причины,
Полжизни шикарной придётся отдать,
Чтобы мёртвым ребёнком тебе обладать.
— Но чтобы убийцы клеймо с тебя снять,
Семь духов покорно придётся отдать,
Заплатишь душою своей за покой,
Что в будущих жизнях пребудет с тобой.*
Этот голос был словно скрежет ногтей по стеклу: ужасающий и совершенно невыносимый.
Примечание к части *В оригинале приведена поэма, которую rainbowse7en перевела на английский, сохранив смысл изначального стихотворения, и я попыталась сделать то же самое для русского перевода.
Глава 58.
Чжао Юньлань холодно произнёс:
— Говорят, что злодеи, злоупотребляющие долгими вступлениями, обычно умирают с одного выстрела. Как думаешь, это правда?
В лесу послышался шорох, словно множество лёгких шагов одновременно. Чжао Юньлань щёлкнул зажигалкой, и крохотное пламя ореолом тепла взлетело в воздух.
Обернувшись, он увидел, как мимо промчалась размытая фигура — и растворилась в воздухе, оставив за собой тусклый след.
Тишину взрезал каркающий смех, подобный ору кладбищенских воронов.
Чжао Юньлань не двигался с места: эта тварь, кажется, не решалась к нему приблизиться. Только парила неподалёку, появляясь и исчезая, но держалась на расстоянии.
Надеясь застать её врасплох, Юньлань щёлкнул кнутом, посылая его в атаку, и мгновенно обвил это существо за пояс. Юньлань развернул запястье, призывая кнут сжаться, и существо приглушённо взвизгнуло и свалилось на землю. Вблизи оно выглядело, как человек, только очень невысокий — едва ли с метр.
Неясно было, мужчина это или женщина: лицо пойманного существа было покрыто морщинами, а огромный нос занимал половину лица, почти не оставив места глазам и рту. Оно выглядело диковинной птицей: чёрные крохотные глазки без капли белков светились кромешной темнотой. В жуткой ухмылке вдруг обнажились кривые жёлтые зубы.
Чжао Юньлань опустился на одно колено и спросил:
— Ты кто такой?
Существо бросило на него злобный взгляд и мерзким голосом протянуло:
— Ничтожный мальчишка, тебе неизвестны высоты небес и глубины земли…
— Вот как, — хмыкнул Юньлань. — Так расскажи мне. Про высоту и про глубину.
Вытащив пачку, он подкинул её в руке и поймал зубами сигарету. На кончике зажигалки снова разгорелась яркая искра, и Юньлань ловко прикурил от неё, затянулся и выпустил густой мятный дым прямо в лицо пойманному существу. Оно отшатнулось и отчаянно закашлялось.
Крепко удерживая рукоять кнута, Чжао Юньлань негромко спросил:
— Что за сделку ты мне сейчас предлагал?
