Семь Нагибов на версту часть 3 (СИ) - Машуков Тимур

Куда побежал, мелочь неразумная? А ну стой, поганец, хуже будет!!! Я тебя…

И тут глаза перекрыло что-то черное, могучее. Врезалось оно в меня так, что свет померк. Лежу на земле, в ушах будто травы натолкали, и размышляю, помер старый Вольха или еще нет. Чую, трогает меня кто-то. Я глаз-то чуть приоткрыл — человек стоит, пялится так удивленно. И злобно так, будто я ему денег должен. Прикинул в памяти всех, кому должен и кого еще не убил — нет, такого точно не припомню. Однако ж надо вставать и бежать, потому как чует мое бычье сердце, не к добру эта встреча. Вот так же оно билось, когда мы в последний поход в проклятые земли собирались. Никто тогда не вернулся оттуда, только я и вся добыча отряда.

Сожрали всех звери лютые — ага, копье мое схватили и сначала всех покололи, а потом съели. А я в кустах схоронился, потому и выжил. Ну и побежал потом так быстро, будто за мной стража гналась. Так вот сейчас я такое чувство испытываю, что надо бежать.

Вскочил и только собрался ударить по копытам, как замер, не в силах двинуться. А этот стоит, глазами сверкает. А за спиной у него две бабы. Хорошенькие. Я бы таких на коленях покатал. Стоят, смотрят так, как на кусок мяса, что собрались разделывать. Вот так же на меня смотрел командир отряда, когда мы застряли в пустыне и две недели шли без еды.

— С нами поедешь, говядина сушенная, — бросил он и пошел в машину.

Говядина… ну точно сожрет! И машина у него странная, орочья. Я таких и не видел никогда. Очень дорогая. Значит, деньги есть, но тогда зачем ему я? Опять напряг память — нет, не помню такого. Правда, он в компании орчанки — может, она его водитель? Тогда надо опасаться вдвойне — орки жрут все, что шевелится, а что не шевелится, шевелят и жрут. Ох, беда-то какая!

Но делать нечего. С тоской глянул на свой дом, пустил слезу — не катать мне больше на мумуторе гоблинш, не выдавливать глаза эльфийкам, не крутить хвосты суккубам. Ждет меня костер и смерть в желудке. И главное, что не пожалуешься никому и о помощи не попросишь — вон, как все шарахаются от него. Видать, важная шишка. Мне всегда говорили, что выскокое искусство до добра не доведет и вот теперь на свой шкуре убедился, что это правда. Но никому уже об этом не рассказать.

Дойдя до машины, я заглянул внутрь — просторно… И тут же тычок под зад отправил меня в салон. Больно ударившись об дверь рогами, я испуганно сжался, боясь, что повредил обшивку — но нет. Даже обидно стало. Помню, лет пять назад я на спор камень рогами расколол, а этой ничего. Умеют все-таки зеленокожие строить и собирать. Не как тролли, конечно, но тоже хорошо.

А следом и его самки залезли. Ну, а он впереди сел, на меня даже не посмотрев. Ох, и грозен, ох, и страшен!

Меня от страха так приперло, что едва не обоссался. Но сдержался. Иначе, чую, за испорченную машину меня бы прям тут разделывать начали. Но раз сразу не убили, может, еще поживу немного. Вот только не пойму, зачем мы вверх едем? Он что, в срединный город собрался? Совсем ополоумел? Кто его туда пустит, спрашивается?

Кстати, кто он такой вообще? Глаза слепые, герб не разглядел его. Аристократ, небось. Только они такие наглые, да в себе уверенные. Ну и маг — это я сразу понял. У меня при их виде сразу копыто ныть начинает, в которое я еще по молодости загнал земляной шип, когда мы магов били. С тех пор оно у меня безотказно работает. И чем сильней ноет, тем сильней маг. А на этого прям выворачивает, так, что хочется заскулить от боли. Это кто ж такой он? Неужто архимаг под молодой личиной путешествовать изволит?

Возможно. А эти бабы его — сразу видно, сущие звери. Да и вообще, странная это компания. Орка и эльфийка — они ж друг друга по определению ненавидеть должны. Обе расы уже тысячи лет выясняют, кто сильней любит и ухаживает за лесом. Причем это не мешает им его вырубать для своих нужд. Однако кто левый сунется — сразу или стрелу в глаз, или топор в задницу получит. Ну, и меж собой грызутся, как имперские волкодавы. А эти смотри как — сидят мирно и даже разговаривают друг с другом.

Наверное, их этот маг так запугал, что приходится мириться. Если так, то он реально страшен. Орки, они потому и слывут бесстрашными, потому как не умеют бояться. Уважать силу могут, а вот испытывать страх нет. Мозгов у них для этого не хватает. Это как гном, если видит пиво, сразу начинает истекать слюной, так и орк, если ему что-то грозит, не пугается, а впадает в ярость. Лично сам такое видел и больше видеть не желаю- мне мои рога и хвост дороги, как память о бурной молодости. Ну, и яйца тоже, которые из зависти уж сколько раз всякие грозились отрезать. Однако ж я жив, а те, кто грозился, давно гниют в земле.

— Чего лыбишься, говяжья вырезка? -совсем невежливо спросила меня эльфийка, все же подтвердив, что меня скорей всего съедят. Есть разумных нехорошо, но кто ж им запретит… Аристократы те еще извращенцы — скучно им, вот и ищут развлечений. Не удивлюсь, что эта худосочная первая вонзит мне в бок вилку. Радовало лишь то, что я старый, и мясо мое будет жилистым. Попробуй прожуй.

— Это я от страха, — нервно сглотнув, я по привычке провел языком по септуму — кольцу в ноздрях. Это меня всегда успокаивало. К тому же оно было слабым артефактом защиты и могло уберечь от внезапного удара. — Куда вы меня везете?

— Наверх, куда же еще.

— А зачем? Хотите меня съесть? — эх, и откуда только храбрость взялась.

— Съесть? Ты больной, что ли? Мы не жрем разумных. А вот зачем, это хороший вопрос. Ваше Сиятельство, господин Нагибин — а на хрена нам этот вонючий бык?

— За надом, — недовольно отозвался тот. — Герб, выжженный на его башке, видишь? Вот точно такой же был у тех, кто на меня напал в столице и попытался взорвать. Доберемся до места, и я с ним пообщаюсь на предмет, какого, собственно, хера я им так не нравлюсь.

Он еще что-то говорил, но я дальше не слушал. Нагибин, это, мать моя буренка, сам Нагибин! Страх волной поднялся во мне, и я, потеряв контроль над телом, все-таки обоссался мочой страха. Разница между ней и обычной состояла в том, что она была крайне вонючей. Так мы сбивали со следа охотничьих собак и прочую нечисть, ориентирующуюся по запаху.

После этого раздался дикий визг, громкий мат, хлопок, и я почувствовал, что куда-то лечу. А после удар, и тьма накрыла меня…

Глава 7

Глава 7

Едем себе спокойно. Я тискаю Этери, потихоньку избавляя ее от одежды — что-то распалился. И вдруг визг тормозов, удар и мат Несси. Ух, и не знал, что она так может!

Пришлось отвлечься, перебраться вперед и выяснить — какого, собственно, хера тут не соблюдаются правила дорожного движения⁈ Или в этом городе нормально кидаться под колеса машин? Или точно — сейчас потерпевший будет орать, что его убили, требовать бабки или угрожать вызовом стражи. Автоподстава, что ль?

Ну, я ему ща покажу, как яйца красить в синий цвет с помощью двери. Больше, чем воров, я не люблю всяких жуликов, которые пытаются меня надуть. Хотя, если честно, то уважаю — это ж надо план разработать, учесть все нюансы, а потом, провернув дело, тихо слинять с бабками. Но это с профессиональными жуликами так, а вот к таким, примитивными подставам я уважения не испытывал.

Выскочил — смотрю, лежит тело с рогами. Минотавр — туша выше меня. Сразу посмотрел на машину, ожидая увидеть вмятину на капоте — но нет, ехали мы под щитами, поэтому пронесло. А этот уже копыта салом смазал и решил свалить. Ну, я и связал его воздухом, дабы разобраться и стрясти денюжку малую за беспокойство.

Развернул тело к себе и сразу в глаза бросился уродливый шрам у него на лбу. Даже жалко бычка стало. Но ровно до того момента, пока я не сообразил, что это не шрам, а родовое клеймо — ведь оно было последним, что я видел перед взрывом. Очень интересно.

Кстати, те напавшие тоже были минотавры. И вроде там был еще гном. Но не помню точно. Ладно, хватаем этого телка и тащим с собой. На месте разберусь, что с ним делать — отбивную или котлеты. Тут допрашивать смысла нет — шумно, лишних ушей много, да и вообще, я все любою делать обстоятельно — и пытать, и любить.