Дом бурь - Маклауд Йен Р.

– Не будем об этом сейчас. Не здесь, м-м? Сдается мне, нам, девочкам, надо встретиться и поболтать с глазу на глаз. О, дорогая, не переживай… – Она постучала себя по носу, как это любили делать на Западе. – Буду нема как могила.

И вот Элис стояла у крыльца и рассматривала облицованные плиткой стены в поисках чего-то вроде звонка. Ей удалось разыскать лишь подобие латунной терки для сыра. Она нажала на кнопку под этой штукой и с некоторым удивлением услышала металлическое потрескивание, отдаленно напоминающее голос Селии.

– Добро пожаловать. – Что-то глухо стукнуло. Большая дверь открылась. – Пройди через переднюю и увидишь лифт. Поднимись на верхний этаж…

Лифт в частном доме? Что ж, такие нынче времена, к тому же благодаря Клифтонской плотине Бристоль не испытывал недостатка в электричестве. Холл был облицован бежевым мрамором с темными разводами, а за приоткрытыми дверями в соседние комнаты маячили очертания мебели из красного дерева на фоне все той же кондитерской мраморной глазури. Если это не какой-то чудовищный блеф, Селия и впрямь добилась всего, о чем мечтала. Встревоженная Элис поднялась в грохочущем лифте туда, где было значительно светлее, и, осторожно выйдя на предполагаемую крышу, погрузилась в буйство красок.

– А вот и ты! – Селия Райтби поманила гостью из кресла. – И с подарком для меня!

– Всего лишь пирожные.

Элис положила коробку на стеклянный столик, сняла пальто и села, борясь с головокружением. Узорчатая крыша особняка состояла из тысяч разноцветных стеклянных панелей. За ними простирался разбитый на фрагменты Бристоль, колыхаясь при любом, даже самом незначительном движении головы.

– Я так рада, что купила этот дом. – Селия мечтательно вздохнула. – Не мансарда, а сплошное удовольствие. Растениеведы приносят мне свои последние творения, прежде чем представить широкой публике.

Вокруг росли белые, наполненные росой цветы в форме чаш, такие большие, что в них можно было умыться. Фонарница сияла, будто раскаленное железо.

– Летом не жарковато?

– Вовсе нет. Все стекла снимаются с помощью гидравлических подъемников. Мы здесь, на Западе, не такие уж отсталые, как вы, жители Востока, думаете…

– А это устройство на двери?

– Вообрази, что можешь общаться с кем-то на дистанции и просто слышать собеседника, не заботясь о своем макияже. Я так поняла, что принцип годится и для куда больших расстояний. – Селия усмехнулась. – Только подумай, все люди могли бы болтать друг с другом, когда заблагорассудится, а не только мы, избранные счастливчики, с нашими зеркалами и телефонными будками. Но этого же никогда не случится, да?

Элис пришлось согласиться: скорее всего, этого не произойдет.

Она уже имела приблизительное представление о том, какой путь преодолела Шерил Кеттлторп, чтобы стать грандмистрис Селией Райтби, и теперь узнала гораздо больше. Дважды замужем и дважды вдова, выиграла несколько дорогостоящих судебных процессов против обиженных родственников – у Селии, безусловно, был бойцовский характер, хотя сейчас она скрывала это так же хорошо, как и веселую девицу, с которой Элис однажды столкнулась, прогуливаясь по улицам Личфилда в поисках озабоченных мужчин. Секс в те времена считался главной валютой, и с ним было связано куда меньше плутовства, чем теперь. Впрочем, взгляды Селии на жизнь не сильно изменились.

– Откровенно говоря, моим бедным муженькам по этой части особо нечем было похвастать. И я утратила всякую возможность остаться такой же стройной и миниатюрной, как ты, моя дорогая. Я, как любая другая женщина, обращаю внимание на мерки, которые снимает моя портниха. – Она похлопала себя по впечатляющей груди. – В глубине души большинство мужчин мечтают о мясце на косточке, пусть и не всегда понимают, что с этим делать. Когда я увидела тебя, подумала – это же моя старая подруга Элис Боудли! Но глазам своим не поверила, потому что ты совсем не изменилась! Как тебе это удалось, дорогая?

Элис открыла рот, чтобы сказать что-нибудь о строгой диете, физических упражнениях, дисциплине, но Селия уже звякала браслетами дальше.

– Каков бы ни был твой секрет, мне он не по плечу. Я теряю контроль, когда речь заходит об удовольствиях. А в коробочке у нас пирожные, м-м?

Коробка раскрылась, словно цветок, и пахнуло чем-то сладким, молочным.

– Выпить также не помешает.

Селия вразвалочку подошла к большому, тихо жужжащему шкафу. Внутри были бокалы, бутылки, подносы. Разлитое по бокалам шипучее вино добавило собственной сладости к и без того приторному воздуху. Напиток цветом напоминал мочу и даже отчасти попахивал ею. В Бристоле от писсуаров не скрыться. Элис заметила, что на бутылке не было этикетки. Вино, которым угощали на банкете, было таким же, как и кое-что в погребах Инверкомба. Она решила спросить Селию, в чем проблема. На Западе нехватка бумаги и клея из-за всех этих дурацких бланков и расписок, которые так нравились местным? Неужели испанцы и французы стыдились своей продукции?

Селия, которая жадно рассматривала разложенные на столе пирожные, откинулась на спинку кресла, и на ее щеках проступили ямочки от улыбки, выражавшей нечто вроде изумления.

– Тебе знакомо понятие «частная торговля»?

– Нет. – Какую бы досаду ни вызывала эта женщина, сейчас было не время изображать осведомленность. – Что ты имеешь в виду?

– Ох, это сложный вопрос… – Селия призадумалась. На выразительных алых губах плясали невысказанные фразы. – Дело в том, что… довольно сложно сформулировать… ну, существуют правила, да? Дурацкие правила – особенно те, которые касаются налога на доход. Конечно, мы все должны платить налоги. Но есть же какие-то пределы? В конце концов, правила не были бы такими нелепыми, не рассчитывай власть на то, что мы станем их нарушать…

Туман рассеивался все быстрее.

– Хочешь сказать, это контрабанда?

– Элис! – Селия как будто собралась перегнуться через столик и шлепнуть подругу по запястью. – Разве можно быть такой прямолинейной? Прими мой совет и воспринимай это как частную торговлю.

Элис кивнула. Как нередко бывает, эвфемизм говорил о предмете гораздо больше, чем любое незамаскированное именование.

– С чего бы начать? – Пальцы Селии забегали по тарталеткам. Она покосилась на гостью. – Впрочем, думаю, тебе стоит выбрать первой.

Элис потянулась к ближайшей тарталетке с шоколадной стружкой и цукатами из дягиля, но Селия всплеснула пухлыми, как у пупса, руками и вручила ей ту, которая находилась дальше прочих.

– По-моему, эта самая красивая.

Ягода зимовника зловещим глазом уставилась на Элис, и она начала осторожно поедать тарталетку, не воспользовавшись ни ложкой, ни салфеткой.

– Чего стоит вся эта ерунда на тему самоотречения, м-м? – Селия вытащила тарталетку из среднего ряда и съела, покусывая, облизываясь, негромко ахая от удовольствия. – Ты многого достигла, – продолжила она с набитым ртом. – В том смысле, что я, например, дважды скорбящая вдова и всего лишь грандмистрис. А ты у нас целая вельграндмистрис одной из главных гильдий. И при этом держишься так непринужденно. К тому же у тебя есть семья. По крайней мере, сын, хоть я и слыхала, что бедолага не может похвастать крепким здоровьем. И особняки! Богатство! Власть! Ты просто обязана – ох, я не могу, какая вкуснятина! – рассказать мне все без утайки.

Впиваясь зубами в липкую массу, Элис изо всех сил старалась поддержать разговор, но на самом деле Селию не интересовало ничего, кроме ее собственной персоны, а еще того факта, что они с Элис очень похожи, вследствие чего могли бы стать лучшими подругами, могли бы друг на друга положиться. Вельграндмистрис мысленно призналась самой себе, что раскрытие их совместного прошлого может причинить Селии некоторый вред, но он не будет фатальным. Оба мужа умерли, и обосновалась она на Западе, где нет других стандартов, кроме двойных. А вот сама Элис свою жизнь еще строила. Ее труд не завершен. Конечно, она проявила небрежность, не узнав в Селии Райтби сильно изменившуюся Шерил Кеттлторп; с другой стороны, в напыщенных речах этой женщины не ощущалось явного стремления к прямому шантажу. В целом она, похоже, блаженствовала на своей террасе, окруженная огромными цветами, объедающаяся тарталетками. Неужели хотела улучшить свое финансовое и общественное положение? Вряд ли; скорее всего, ей было в некотором смысле одиноко среди имущества, доставшегося от умерших супругов. Стремление к дружбе и острым ощущениям от тайны, разделенной с вельграндмистрис, было, по всей вероятности, неподдельным. Однако Элис знала, как все сложится потом. Что-нибудь обязательно произойдет. Возникнет нужда в небольшом одолжении. И даже дойдет – ведь, если подумать хорошенько, денег вечно не хватает – до натурального вымогательства. То и другое будет завуалировано банальной «дружеской взаимопомощью», но подспудно обе стороны поймут, к чьему горлу приставлен нож. Она вынудила себя доесть вторую тарталетку, не сомневаясь, что Селия прикончит оставшиеся, притворилась, что отпила еще глоток ужасного вина, а потом попросила разрешения навестить дамскую комнату.