Без обмана 6 (СИ) - "Seva Soth"

— Я отойду в магазин, — почти не соврал, выходя на улицу. Наставница наверняка поняла, что у меня другие намерения, но попеняет мне за недостаток убедительности позже. А вот Тика, которая занялась домашними заданиями, если меня и слышала, то сделала вид, что это ее не касается.

Достал из кармана очередной одноразовый телефон. Номер Кагами набрал по памяти, предварительно уточнив у Ёрико, с него ли моя непутевая матушка била тревогу.

— Я вас слушаю, — забавно, и она не использует «моши-моши» при ответах на звонки. Вот он, тот самый тест, которым стоит проверять юных кицунэ. Пока что ни одна известная мне лисица не применила стандартного японского приветствия в телефонном разговоре. Но нет, если меня и тестировали, то другим способом, этот я бы провалил.

— Канами-сан, добрый день. Можем мы с вами поговорить? — сказал я голосом Хидео-сана. Именно тем, каким тот обычно общался. Подделать его для меня не составило труда. Изображать голоса — важная часть ремесла мошенника и Амацу-но-Маэ в своих уроках её стороной не обошла. А я усвоил. Ну то есть другой Макото перенял, а я уже получил знание от него.

— Смотря кто говорит, мы с вами не знакомы, — настороженность в голосе.

— Мы встречались с вами в горах. Я тот, кто оказывал некоторую помощь вашему сыну. Вы просили содействия у моей ученицы. Говорите. У вас минута. Если не уложитесь, сочту, что вы пытаетесь меня запеленговать, — глупость несусветная. В современном мире для обнаружения телефона по сигналу сотовой сети не требуется по нему говорить. Мой внутренний параноик утверждает, что даже включенным гаджет быть не обязан, но это уже смутные подозрения, не подкрепленные фактами. Однако Кагами не кажется мне технически подкованной, для нее угроза сработала идеально и женщина зачастила.

— Моя дочь. Хикару-но-Ёри, настоятельница храма-тюрьмы, где я отбывала наказание, потребовала провести проверку на наследие Инари и отвести Тику-тян в храм для служения.

— Какие громкие слова о той, что всего-то прибыла на архипелаг раньше прочих, — с лёгким презрением бросил я. На самом деле фигура Инари отторжения у меня не вызывает. Если информация наставницы верна и богиня-кицунэ в данный момент стала камнем, то и ответственность за то, что творит ее паства, она нести не может. — Какую именно проверку у храмов принято проводить сегодня?

— Есть особые духи, от которых хочется чихать, — как говорят гайдзины — «Бинго!». — Мне сказано проверить с их помощью и зафиксировать на видео.

— За столько лет могли бы уже придумать что-то более эффективное, — снова добавил я в голос собственного превосходства, которого совсем не ощущал.

— Но в храме мне не доверяют и это проверка еще и для меня, — последовало продолжение. — Если я подменю духи или сделаю какой-то видеомонтаж, который делать не умею, они поймут. Видео с неудачной проверкой будет всего лишь поводом для наказания после повторного контроля, уже не моими силами.

— Наказание — это возвращение в храм? — наполовину утвердительно, наполовину вопросительно сказал я.

— Да. Всё так. Вы же поможете мне? Это же ваша правнучка, родная кровь. Вы не представляете, как ужасно в храме… ужасно скучно, — с высказыванием про ужасы Кагами явно поначалу слукавила, но сообразила, что врёт не тому человеку и исправилась. Скука — вот всё, чем грозит нахождение в обители Инари.

Мой внутренний параноик отметил, что это всё может быть ловушкой. Специально свели наивную по лисьим меркам девушку с потомком «жуткого Цукино Тенкая», дабы выйти на него, когда придет посмотреть на правнуков. Ведь храмам так называемые «свободные» кицунэ, совершающие преступления, наверняка не в радость. Однако интуиция молчала. Точнее, наоборот, твердила, что я поступаю верно, доверяя маме.

Мелькнуло гаденькое желание отомстить за одинокое детство, сказать что-то в духе «я помогу семье Ниида, но ты не ее часть» и как-то сам себе неприятен сделался от одной только мысли так поступить. Она же не виновата в том, как всё получилось.

— Рассказывай. Всё по порядку, о себе и храмах, — велел я.

По пути в магазин, обычный продуктовый минимаркет, находился городской сквер, где я начал прогуливаться, одновременно разговаривая с матушкой.

— Желаете проверить мою искренность? Эта Кагами нарушила закон времен сёгуната, который до сих пор по какому-то недоразумению действует, тот, что запрещает оставлять потомство без дозволения главного храма в Киото. Дважды нарушила, второй раз — уже зная, что её ожидает. Наказание за рецидив было мягким только потому, что мой старший сын точно далёк от всего, связанного с ки…

— Не произноси! — оборвал я ее прежде, чем мама сказала запретное слово. Глупая привычка, оставшаяся со времен, когда Амацу-сенсей впервые ударила Акиру по губам.

— Акирахиме-сан мне тоже запрещала, — нервно рассмеялась Кагами. — Наверное, потому вы и живете на свободе, что знаете, как не привлекать внимания. Делаете, что пожелаете. А мне до конца жизни каждые полгода отмечаться, чтобы доказать, что не беременна. Дочку мне даже на руках подержать не дали, сразу забрали куда-то в сиротский приют.

Очень искренне. Короткий и не слишком информативный мамин рассказ поднял где-то внутри меня волну раздражения. Направленного не на несчастную женщину, разлученную с детьми, а на тех, кто это сделал. Что занятно, Хидео-сан ни о каком законе, принятом еще в эпоху Эдо, ничего не знал. А уж сколько раз его нарушал… хотя, речь, наверное, все же идет о женщинах-кицунэ, их проще контролировать, чем каждую любовницу любвеобильного лиса.

— Кагами-сан, сочувствую тому, что вы пережили, но я спросил о другом. Что вы знаете о том, как храм проведет повторную проверку? — я даже на вежливую речь перешел… потому что мне этого захотелось. А также возникло желание еще раз с мамой повидаться и сказать ей что-нибудь приятное. Например, что не сержусь на нее и благодарен за сестренку. И что по-настоящему восхищен тем, как она спустя годы к папе вернулась. Но нет, не сейчас. Эмоции в сторону, сухие факты на стол.

— Способы могут быть разными, я знаю очень мало. Но самый распространенный — школьная экскурсия в храм. Она не вызывает подозрений и позволяет охватить максимальную аудиторию. Во время посещения школьниками те же духи добавляют в благовония.

Это имело смысл. Кажется, и меня тоже ближе к окончанию средней школы в какой-то храм вместе с классом водили. Я, к стыду своему, не запомнил, в какой именно, но почти наверняка в принадлежащий Инари.

— Вы были услышаны, Кагами-сан, — сказал я расстроенной женщине. Давать какие-то обещания преждевременно, да они мне и не нужны.

Глава 8

До магазина я все-таки дошел и купил весь их тофу — не так и много, всего пару кило оставалось. У меня дома же это лакомство и вовсе опасно близко к истощению. Когда под одной крышей проживают три кицунэ, а четвертая периодически заглядывает в гости — запасы соевого сыра тают, подобно льдинкам на поверхности озера с наступлением весны. Очень быстро!

Дело, конечно же, не в деньгах — их я еще много заработаю и гораздо больше получу по наследству от Макото-Хидео, когда выиграю суд. А ведь мошенник нашел отличный способ легализовать золото, если задуматься. Просто подождать, пока украденное превратится в клад.

Также закупился мороженым. Все его любят. Ванильное, шоколадное, со вкусом зеленого чая, с ароматом лепестков сакуры. Жаль, с абура-аге не было. Я знаю, оно существует, но слишком большая редкость, чтобы найти в обычном минимаркете. Нужно будет через сеть заказать.

Пока делал покупки, размышлял по существу проблемы с храмом. Всё, что мне нужно добиться — сделать так, чтобы Тика не чихнула и вообще выглядела, как обычная девочка.

Может, мне пробраться в святилище накануне проверки и подменить их запасы пыльцы на что-то более безобидное? Наверное, выполнимо моими силами, хотя придется сильно рисковать. И я бы рискнул, закрыв глаза на опасность для себя. Но обитающие там кицунэ сразу заметят, что инарицумэ на них не работает и в самом мягком варианте проведут еще один повторный тест. Так что нет. Может быть, у наставницы найдется какая-нибудь травка, отключающая обоняние. Из состава того отвара, что помог прекратить сестренке чихать.