Ты не верь, что слюбится (СИ) - Васина Екатерина

— Яра. — голос Алана прозвучал очень нежно.

У нее сейчас по венам должен огонек разлится. Но вместо этого Ярослава ощущала лишь то, что капли падают ей за шиворот. В одном ботинке откуда-то взялась вода. Но это она исправила взмахом руки.

Жалко, что с эмоциями так нельзя.

Они и до этого целовались. Несколько раз. Такие невинные поцелуи то в щеку, то в губы, но совсем легкие. Правильные.

Алан склонился ближе: спокойно, мягко, как всегда. У Яры мелькнуло, что так изображают поцелуй перед тем, как жених уезжает спасать мир. Ну а невеста будет ждать его, сидя у окна.

Проблема в том, что ведьмочка не из тех, кто сидит и ждет. Она скорее покажет фигу и сама поскачет следом. А то и обгонит.

Его губы коснулись её губ — мягко, уверенно, почти нежно.

Яра не отпрянула. Ну конечно. Они же помолвлены. Не через год, так через два поженятся. С чего бы ей шарахаться от поцелуя?

Но… ничего не вспыхнуло. Ни жара в груди, ни дрожи в коленях.

Поцелуй получился правильным. Слишком правильным. Как вежливое «доброе утро» между людьми, которые знают, что должны быть близки — но всё ещё чужие.

Яра первой отстранилась, чувствуя, что под куртку проник ветер. Так что теперь мурашки уверенно маршировали по рукам и спине, но вовсе не от поцелуя, а от холода. Как интересно, она всегда считала, что поцелуи могут согреть.

— Яра, ты самая чистая и невинная ведьма на свете. — Алан прижал ее к себе, точно старался закрыть от ветра. — А я самый терпеливый жених на свете. Ты же в курсе, что не обязательно ждать свадьбы?

— М-м-мг-м-м.

— Доходчиво. — вздохнул колдун. — Поехали, отвезу тебя домой. И поеду к себе. Один. Опять.

Глава девятая

"Сначала был лес. Высокий, чужой. Деревья — чёрные, как обугленные кости. И тот же привкус магии, что и в заброшенном доме. От него дрожь пробегала по рукам.

Жар-Птица. Вся в золоте и багрянце, сияющая как закат, как детская сказка. Алые глаза, похожие на рубины, внезапно потухли.

Она вспыхнула. Не как свет — как память, сожжённая дотла. Жар волной прокатился по лесу, вместе с пламенем, вырвавшимся из её груди."

Яра проснулась с воплем, села резко — сердце колотилось где-то под горлом. Капли пота скатывались со лба, как будто она и впрямь очутилась среди пепла сгоревшей волшебной птицы.

Дверь распахнулась, впуская свет, встревоженных родственников и Баюна с Матвеем. Последний вбежал с дубинкой, украшенной шипами-стразами — последний писк моды среди домовых.

— Яра!

— Что случилось⁈

— Кошмар?

— Ты влюбилась в другого?

Последний вопрос завис в воздухе. Хана смутилась:

— Ну мало ли! Может, дошло… и заорала.

— Совсем, что ли? — Яра крутанула пальцем у виска.

Кошмар уже поблёк, хотя глаза Жар-Птицы всё ещё стояли перед мысленным взором.

Вся родня стояла и смотрела. Ведьмочка откашлялась, постаралась улыбнуться так, чтобы было видно, что извиняется.

— Прошу прощения. Правда кошмар приснился.

— Кошмары тебе не должны сниться, — заявил Баюн. Голос его звучал почти сердито, как у взрослого, которого разбудили среди ночи. — Я рядом.

Он запрыгнул на скрипнувшую под его весом кровать, понюхал ведьмочку. Мех Баюна пах дымом, ромашками и чем-то древним, родным.

Глаза кота вспыхнули золотисто-зелёным, шерсть встала дыбом, отчего Баюн стал похож на шар.

— Не было кошмара, дорогая моя. Как там говорят у вас, у молодёжи? Зуб даю?

— Не говорят так! — вмешалась Хана. — Ну то есть говорят, но не молодёжь, а… — тут она поймала взгляд мамы, закончила тише, — … более опытное поколение.

— Что ты видела, дорогая? — мама одним изломом бровей дала понять Хане, что к вопросу о поколениях они ещё вернутся. Впрочем, старшая сестра уже жалела, что вообще открыла рот. Так что боком, боком она скрылась в своей комнате.

— Жар-Птицу, — послушно ответила Яра, снова передёрнулась и вцепилась в жалобно пискнувшего Баюна. — С ней что-то случилось. И там лес был. Сгоревший. И всё было пропитано чем-то плохим. А потом Жар-Птица… ээээ… взорвалась? Уже плохо помню. Вы чего переглядываетесь? — спросила с нарастающей паникой. — Эй! Баюн, скажи, что ты ошибся и это просто кошмар!

Вместо ответа кот красноречиво погладил её лапой по голове. Отчего у Яры сами собой застучали зубы. Она покрепче вцепилась в одеяло и состроила самое умоляющее выражение лица.

— Ма-а-а-ам! Па-а-а-ап! Ко-о-о-от!

— Вставай. — вздохнул Демьян.

Яра еще сильнее вцепилась в одеяло.

— Куда?

— Ну для начала в гостиную, а там посмотрим. Дорогая, — обратился он к жене, — можешь сделать кофе? Я лег в полночь, а сейчас еще четырех нет.

— Капну туда свежее зелье. — кивнула Матильда. — Только утром настоялось. Ярке не дам, пусть одним кофе обойдется. А то в прошлый раз чуть по стенам не бегала.

— А может… — робко заикнулась Яра, но Баюн опять погладил ее по голове и вздохнул:

— Не может, деточка, не может. Не кошмар это был. Нехорошее что-то, будем выяснять.

— Блин, мог бы успокоить, сказать, что все возможно.

Баюн совсем по-человечески вздохнул, покрутился на месте и спрыгнул с кровати.

— Я не вру. — сообщил с достоинством. — Одевайся, Ярочка, мы ждем тебя в гостиной.

«Я вообще когда-нибудь смогу нормально поспать всю ночь», — мрачно размышляла ведьма, натягивая свитшот и пижамные штаны. Глянув в зеркало, проворчала:

— Здравствуйте, госпожа панда. Эти синяки под глазами идеально гармонируют с цветом волос.

Кое-как переплетя косу, Яра направилась в гостиную. Мама, явно приготовив кофе с помощью колдовства, разливала его по чашкам. Приглушенный свет торшера заставил Яру начать зевать как голодный варан. Она забралась с ногами в кресло, взяла предложенную чашку и попробовала.

— Фе-е-е-е!

— На голову сейчас вылью. — тут же среагировала Матильда. — Молча пей. Кофе по особому рецепту. Не бьет по сердцу, не перевозбуждает, а просто мягко поддерживает энергию.

— Угу. И на вкус как моча енота.

— Даже не хочу спрашивать откуда ты в курсе какова она на вкус. Пей немедленно.

— Хм, — Демьян попробовал напиток в своей чашке, — да нормально все, дочь.

— Потому что тебе зелье добавили! Оно сладенькое. А тут…ай!

Махнув рукой. Яра зажала нос и постаралась залить в себя напиток одним глотком. После чего несколько секунд сидела и пыхтела как собака, с высунутым языком.

— И это взрослая девушка двадцати лет. — покачала мама головой. — Надеюсь, с Аланом ты выглядишь более, кхм, прилично.

Яра весьма неопределенно покрутила головой. Меньше всего ее сейчас заботило как она там выглядит перед женихом. Ему то хорошо! Он то небось третий сон видит! Как и Ник! И Илья!

При мыслях об Илье Яра вдруг ощутила как запылали щеки, потом краснота перекинулась на шею и сползла куда-то в район декольте.

— Смотри как подействовало. — хмыкнула Матильда. — Аж раскраснелась от кофе то!

Яра смогла только промычать нечто неопределенное. Потом зажмурилась и изо всех сил затрясла головой. Увы, образ Ильи в постели выходить из головы не желал. Более того, в ее мыслях парень вдруг сбросил простыни и начал снимать белье. Это уже было чересчур. Яра фыркнула, открыла глаза.

Оба родители разглядывали ее круглыми глазами.

— Нет, я в кофе точно ничего не добавляла. — проговорила Матильда задумчиво.

— Она что-то пытается выгнать из мыслей. — глубокомысленно сообщил Баюн.

Ярослава послала ему злобный взгляд, который угодил «в молоко». Но зато Илья прекратил изображать стриптиз и убрался из ее мыслей. Точнее — отошел в сторону. Так что ведьмочка смогла выдохнуть и не краснеть перед родителями. Вот стыдоба то!

— Ладно, — пробормотала себе под нос, — если не кошмар, то что?

— Ярослава, — слово взял Демьян. — доча, ты сказала, что в этом, кхм, сне ты ощутила что-то не то. А можешь описать?

Девушку передернуло, хотя сейчас она уже сидела в безопасности, в уютном кресле и с родителями.