Индийский лекарь. Том 2 (СИ) - Майоров Михаил

Вот так номер. Неужели прошлый Аджай действительно сидел и болтал с Ишей вместо того, чтобы вести приём? Я, конечно, всё понимаю, но всему своё время. Ведь не все приходят, чтобы закрыть больничный или получить льготные препараты. Бывают случаи, что человек приходит в неотложном состоянии.

Один раз ко мне пришла женщина на приём с клинической картиной инсульта. И ведь она не вызвала скорую, а самостоятельно пришла на приём, даже не подозревая, что с ней произошло.

— Это неправильно, — резко ответил я. — Не должен был так поступать. Тем более здесь больница серьёзная, подобный номер с моей стороны может выйти боком.

— Всё, всё, хватит, Аджай! — попыталась успокоить меня Иша, хотя я даже и не успел выйти из себя. — Я совсем не подумала об этом, ты же не держишь на меня обиды?

— Может, уже хватит разговаривать со мной так, словно мы состоим в отношениях? — потребовал я. — Мне кажется, что в прошлую нашу встречу я дал ясно понять, что не заинтересован в возобновлении отношений. Зачем ты меня преследуешь?

— Потому что я тебя люблю! — робко ответила Иша.

Гениально. Интересная любовь получается. Как у меня были проблемы, так сразу чемодан-вокзал. А стоило чего-то добиться, так сразу же мне прохода не даёт. Про нового кавалера я даже упоминать не хочу.

— Хватит! — положив руку на плечо девушки, сказал я. — Всё в прошлом. У меня своя жизнь, у тебя своя.

— Я хочу быть рядом, чтобы защитить тебя! — внезапно заявила девушка.

А вот это ещё интереснее. От кого меня вообще защищать. Моей жизни вроде бы ничто не угрожает, хоть я и живу не в самом спокойном районе города.

— В общем, мне нужно идти! — ответил я, вспомнив о встрече с отцом.

— Только я смогу остановить Джимми в гневе! — Иша взяла меня за запястье. — Он ненормальный. Если мы будем вместе, то тебе ничего не угрожает.

— Ты серьёзно? — усмехнулся я. — Что он мне сделает, согласно твоей теории? Станцует передо мной колдовской танец смерти?

— Я не знаю, что он собирается делать, но в таком пугающем состоянии мне не доводилось его видеть. Аджай, пожалуйста, давай снова будем вместе? Я очень переживаю, что он может тебе навредить! — умоляла Иша.

— Единственное, что он действительно может — это свести меня с ума своими танцами, но ему придётся изрядно постараться! — усмехнулся я. — Ладно, мне пора!

Я дал ясно понять Ише, что не собираюсь наступать на прошлые грабли. Надеюсь, что рано или поздно она смирится с тем, что мы не можем быть вместе ни при каких обстоятельствах. А что касается угроз Джимми — это неважно. Не знаю, что задумал этот танцор диско, но мне сейчас совсем не до этого.

Я стоял перед дверью квартиры, где жил мой отец. Волнительно. Позвонил в дверной звонок.

Дверь открылась. На пороге стоял мужчина в дастаре и с бородой до уровня груди, на поясе красовался маленький кинжал, называемый кирпаном.

Взгляд у отца был тяжёлым, словно он видел человека насквозь.

— Аджай? — прозвучал низкий хрипловатый голос.

Я молча кивнул головой. Отец рукой пригласил меня зайти внутрь. Жил он достаточно скромно, минимальное количество мебели, голые стены, словно их готовили к будущему ремонту.

Первые минуты были неловкими. Мы стояли друг напротив друга, словно два незнакомца, пытаясь найти точки соприкосновения.

Отец смерил меня хмурым взглядом с ног до головы.

— А по тебе и не скажешь, что ты — Сингх! — внезапно заявил отец. — Увидел бы на улице и даже не подумал бы, что ты мой сын.

— Дядя Нанак сказал, что я внешне больше похож на мать, — отметил я.

— В детстве это было непонятно… Но хорошо, что на маму, а не на своего деда, — брезгливо ответил отец. — Как дела хоть у них?

— Вроде бы всё хорошо, — пожал я плечами.

— Ну и славно!

Отец вёл диалог предельно безэмоционально, словно он не совсем был рад встрече. Но благодаря видению чакр я понял, что он пытается скрыть свои чувства. И это неудивительно. Ведь мы не виделись с ним около двадцати лет.

По сути, передо мной стоял совсем другой человек. Трудно дать понять своему восприятию, что он сейчас общается со своим сыном, а не посторонним человеком.

Жил он один. Не создавалось впечатление, что у него была новая семья. Если у мамы были я и сестра, то отец был совсем один. В какой-то степени можно было сказать, что он одичал.

Если так продолжится дальше, то мы будем всю встречу молчать, нужно действовать. От него вряд ли чего-то дождёшься.

— Ты всегда носишь этот тюрбан на голове? — с небольшой улыбкой поинтересовался я.

— Тебе следовало бы тоже его начать носить, ведь ты Сингх! — шмыгнув носом, ответил отец. — Это большая гордость. Ведь наш народ вытерпел много несчастий в своё время, а сейчас молодёжь уже совсем другой пошла. Да что уж говорить про молодых, если даже твой дядя совсем не следует нашим традициям.

— Ну, выходя из дома, понятное дело, что тюрбан должен быть на голове, но в квартире же душно! — отметил я.

— Если честно, я уже привык, — спокойно ответил отец. — Да и если его снять, то нужно волосы укладывать, а у меня что-то сегодня нет для этого настроения.

— У тебя длинные волосы? — искренне удивился я.

— Вот что значит вырос с матерью! — воскликнул он. — Совсем ничего не знаешь о традициях нашего народа. Ты хотя бы знаешь, что такое кеш?

— Первый раз об этом слышу, — честно признался я.

— Человек — это венец Божьего творения, — объяснил отец. — Зачем в нём что-то исправлять? Кеш — это наш символ веры в творца. Нестриженные волосы на лице и голове.

— Буду иметь в виду, — кивнул я.

— Я заварил чай, составишь мне компанию? — спросил отец.

Мы прошли на кухню. Воздух был наполнен ароматом кардамона и свежезаваренного чая.

Молчание, которое могло бы показаться неловким, на самом деле было наполнено невысказанными словами и болезненными воспоминаниями отца. Мы оба знали, что никакие слова не смогут полностью передать то, что накопилось за эти годы.

Наконец, отец протянул мне чашку с дымящимся чаем. Для меня это был не просто напиток — это ритуал, символ примирения и воссоединения. Тепло чашки приятно согревало руки.

— А ведь прошло уже двадцать лет… — отец серьёзно задумался и замолчал на некоторое время. — Мне искренне интересно, как ты дошёл до той мысли, что тебе следует возобновить общение со мной.

— Потому что мы семья! — уверенным тоном ответил я, глядя отцу в глаза. — То, что было в прошлом, там и останется. Мне искренне жаль, что так всё вышло, но мне хочется это исправить. Я осознаю, как тебе было тяжело все эти годы. Возможно, что мне не было дано это понять раньше. Ведь я был ребёнком. Сейчас я стал взрослым человеком. Мне уже не внушить всякую ерунду, пока у меня не появится возможность самому в этом убедиться.

— Я чувствую искренность в твоих словах, Аджай, — лицо отца расслабилось. — Спасибо.

Мы сделали глоток одновременно, и в этом простом действии было больше, чем в долгих разговорах. Это было признание того, что, несмотря на разлуку, связь между нами осталась нерушимой.

— Не хочется поднимать эту тему, — с осторожностью начал я. — Но мне хотелось бы узнать, почему вы разошлись с мамой? Ведь я был совсем ребёнком, возможно, что многие моменты не понимал до конца.

— Это очень долгая история… — лицо отца стало хмурым. — Я могу тебе рассказать всё, Аджай, но давай сегодня просто побудем вместе. Без разговоров о прошлом.

Отец мне дал ясно понять, что тема для него была предельно болезненной. Меня очень интересовали подробности всего произошедшего, но давить на него у меня не было желания.

Вспомнились слова моего наставника Чирандживи о срединном пути. Нужно балансировать на грани. Всему своё время. Главное, что сегодня нам удалось решить проблему, которая длилась в течение двадцати лет. Теперь всё будет иначе.

Постепенно отец расслабился и стал спрашивать меня про работу. Он с искренним интересом слушал мои истории об интересных клинических случаях, о вредных пациентах и конфликтах с другими врачами.