Клинок Гармонии (СИ) - Кишин Илья

— И много ты знаешь о королях, девочка? — усмехнулся он. — Там, где ты родилась, люди не знают законов, никто не в курсе того, как работает система, в которой они живут. Так, откуда же тебе и твоим «белым» друзьям знать о том, как правильнее поступать «черни»?

— Пусть мы и не знаем системы, — отстранилась я, — изо дня в день мы сталкиваемся с ее жестокостью. Пока одни живут припеваючи, другие стараются выжить и достучаться до тех, кто их не слышит — до собственного короля в конце концов. Игнорируя нищету и преступность, вы сами закапываете собственную систему правления. Люди за стенами видят лишь свет надежды в названии «Гармонии», но что мы имеем в реальности? Дети, умирающие в стенах исследовательских лабораторий, нищие, умирающие в грязи, процветающий наркобизнес, разрушающий жизни и экономику, бесчинство на улицах города кровожадных маньяков, бандитов и мафии, продажных госслужащих, пользующихся своей неприкосновенностью, как им вздумается, а также гордую королевскую гвардию, которая построена на костях тех, у кого были своим планы на жизнь и свои собственные мечты, которые разрушили именно Вы.

— Ты обвиняешь меня в том, что лежит и на совести вашего ордена, Эверби, — парировал король. — Резня в лаборатории Колдена, поджог типографии с множеством жертв, испорченный юбилей «Австралийского пакта», гвардейские потери в Трущобах, диверсия на дамбе, нападение на «Восток», публичная казнь в памятную дату, трупы на широких дорогах Гармонии. Это я еще не сказал о прилюдном очернении короля и Гармонийской гвардии, а ведь это самая настоящая измена родине.

— Половина из перечисленного никак не относится к ордену «Спектр», — опровергла я. — Все то, что повлекло за собой человеческие жертвы, было вынужденной мерой на пути к нашей общей цели. Поджог типографии совершила гвардия, убийства внутри нее тоже на их совести. Последствия диверсии устраняла лично я при поддержке всех тех, кого вы оклеветали преступниками и чьи портреты развесили по всему городу. Сильвестр Ремизов, Стивен Колден, Хандзо и им подобные поплатились жизнями за свои грехи против народа Гармонии. Мы хотим лишь мира, равенства и свободы, а не жизнь под гнетом лицемерного и слепого короля.

Глядя на выражение лица Котая, я прекрасно понимала, как задеваю его жалкое эго, однако, помимо злобы на почве моей наглости, в его глазах мелькало что-то отдаленно напоминающее непонимание, словно король и сам запутался в том, что делает и что говорит. По окончанию этого диалога мы замерли в мертвой тишине, лишь сверля друг друга пронзительными взглядами, пока отчужденная Аой за всем этим наблюдала, сжимая в руках свое аккуратное одеяние, сгорая от напряжения.

— Предлагаю компромисс, «Ангел Трущоб», — наконец произнес Котай после длительной паузы. — Полагаю, мы оба в этом диалоге открыли для себя те стороны, о которых не знали. Отношения между дворцом и народом натянуты лишь по той причине, что мы живем в неведении о жизни друг друга.

— И что за подачку вы там себе надумали? — дерзнула я.

— Следи за словами, Хомура, когда сам король предлагает тебе решить вопрос раз и навсегда, — проскрипел зубами он. — Мы можем пойти друг другу навстречу в борьбе с одной общей проблемой. Если тебя это не интересует, можешь прямо сейчас сказать «нет» и отравиться в недры Гармонийской темницы.

— Я слушаю.

— Что ж, — замялся Котай, — в твоих интересах прямо сейчас изложить мне всю доступную тебе информацию об ордене «Спектр»: личности, способности, технологии, местоположение, союзники. Взамен я сниму с тебя все обвинения и поклянусь короной, что сделаю все возможное для того, чтобы уравновесить внутреннюю политику в сторону народа Гармонии, избавившись от прямых и косвенных угроз по отношению к простым гражданам. Твой ответ?

— И ни слова про гвардию на костях, не говоря уж о собственной персоне, — вздохнула я. — Именно по этой причине мы против вас ополчились — никто не хочет жить в страхе оказаться куклой среди других гвардейских кукол. Не спросите, почему мой ответ — «нет»?

— Говори прямо, «Ангел Трущоб», — прорычал он.

— У бесподобного короля Гармонии нет того главного качества, которое нашлось в обычном мальчишке — убедительности, — пояснила я, испытав гордость за того, кому доверилась.

— Если же в твоем видении я такой неубедительный, — нахмурился король, — почему же ты сама взяла инициативу в свои руки и явилась в самое сердце врага без какой-либо поддержки? Прийти сюда в одиночку достойно уважения, если, конечно, прямо за дверью сейчас не стоит толпа озверевших нелюдей.

— Почему я пришла сюда одна, спрашиваете, — на секунду задумалась я, ухватившись за ответ, который всегда лежал на поверхности. — Потому что нашему лидеру не хватает мотивации действовать — он работает осторожно, старается избегать жертв и тщательно продумывает каждый свой шаг, не замечая при этом такого простого пути, по которому решила идти я.

— Думая о том, смелая ты или глупая, я нашел для себя ответ, — вздохнул Котай. — Думаю, говорить больше не о чем, — произнеся это, он нырнул рукой в карман своего одеяния, вынув оттуда нечто похожее на кожаную перчатку.

Это был плохой знак, который говорил лишь о том, что диалог не получит продолжения, а я, к превеликому сожалению, еще не выиграла Эмбер достаточно времени. Вспоминая о том, чему меня всегда учил Ашидо, чему всегда были привержены жители Трущоб, и чему я всем своим естеством была верна с самого рождения, я понимала, что ни в коем случае нельзя сдаваться — цепляйся за жизнь и свои идеалы до конца, Хомура, потому что в твоих силах достигнуть заветного «Эверби».

— Навредишь мне, оставив хотя бы след, — соскалилась я, — «Спектр» сразу же начнет действовать, и тогда уже не останется варианта с мирным решением конфликта.

— Хомура-Хомура, ты так наивна, — искренне глумясь, улыбнулся король. — Думаешь, кучка детей со взрослыми игрушками могут бросать вызов дворцу? Могут бросать вызов мне?

— Это не просто кучка детей, — свысока ответила я, даже стоя ниже того, кто привык смотреть на всех сверху. — Время покажет, а я буду первой, кто бросит вызов по-настоящему.

В этот момент в тронном зале раздался странный звук, становящийся все громче и громче, словно что-то приближается. Считанные секунды спустя в тех высушенных дочиста фонтанах, в которых не должно было присутствовать ни капли воды, прогремел хлопок, следом за которым вся эта утонченная красота в миг разлетелась на куски, а из подведенных к ним труб вырвались неугомонные потоки бурлящей под высоким давлением воды, что тотчас расплескалась по всей нижней половине помещения, погрузив меня в то место, которое я могла бы назвать своим домом.

— Да! — воскликнула я, поняв, что не зря положилась на Эмбер.

В этом и заключался наш план — заставить врагов думать, что я беззащитна без своих баллонов и воды в тронном зале. Другими словами, мы должны были снизить их бдительность, что позволило подобраться к королю настолько близко, насколько это возможно, а затем, в решающий момент, когда никто не ожидает подвоха, вернуть ситуацию под контроль, дав мне доступ к воде. Сейчас, когда я смогла протянуть время до решающего момента, Эмбер уже добралась до технического этажа и повысила давление в водопроводе до максимума, от чего в тронный зал в миг хлынули десятки литров воды.

— Попляшем, Котай! — ухмыльнулась я, буквально растворившись в той воде, что уже успела собраться под ногами.

Никому ранее я еще не показывала этой способности, потому король и его дочь стали первыми, кто лицезрел «Ангела Трущоб» во всей красе. Все они ожидали тех примитивных и визуально видимых, оттого и предсказуемых атак, но я оказалась не такой простой. Как мы все знаем, тело взрослого человека в среднем на шестьдесят процентов состоит из воды, в то время как мое молодое достигает отметки примерно в восемьдесят процентов. Еще издавна примитивные микроорганизмы могли собираться воедино, образуя собой единый организм, составляющие которого живут в постоянном симбиозе друг с другом. Поскольку большая часть моего тела состоит из воды, которая беспрекословно мне подчиняется, я могу без задней мысли расщеплять все оставшиеся составляющие тела, обманывая всю мировую анатомию тем, что выдаю живые клетки за примеси.