Гений медицины. Том 6 (СИ) - Алмазов Игорь

Эдуард Георгиевич поставил передо мной чашку с чаем, и снова сел напротив.

— Я всегда знал, что центр занимается чем-то неправильным, — торопливо проговорил он. — Мне это не нравилось…

— Но вы в этом участвовали, — спокойно ответил я. — Помогали Игорю Николаевичу.

— Помогал, — голос Раскольникова дрожал. — Я был его правой рукой. Помогал с документами, с делами. Я не участвовал сам в деятельности центра. Моя помощь была в другом формате…

— Проникли в мою квартиру, — напомнил я. — Или думаете, я не знаю, что это были вы?

Эдуард Георгиевич протяжно выдохнул.

— Уже потом догадался, хоть до конца в этом и не уверен, — проговорил он. — У вас… Тоже есть помощник?

Намекает на фамильяра. Но пока что к этой теме разговора переходить рано. Надо разобраться с тем, может ли Раскольников стать союзником.

Он действительно выполнял распоряжения своего начальника, но не участвовал в деятельности центра.

Прощения сразу же он не заслуживает, но может вполне попытаться искупить свои действия. Только для начала пусть расскажет до конца, как его жизнь вообще сложилась подобным образом.

— Расскажите, как вы вообще попали на работу в центр, — проигнорировав его вопрос, приказал я.

— Искал работу, — фыркнул тот. — Без магии я сам наполовину считался простолюдином. Бастард, к тому же. Судьба свела меня с Игорем Николаевичем, он как раз планировал бизнес. Звучало это неплохо — лечение от ВИЧ-инфекции. Я и стал работать на него. А когда уже стало ясно, что там происходит — уходить уже не мог.

— Почему? — спросил я.

— Слишком много знал, — криво усмехнулся Раскольников. — И с такими знаниями не мог просто уйти. Все судебные иски, все случаи, когда людям становилось хуже… Но несколько дней назад я всё же сломался. Заявил Игорю Николаевичу, что он больше меня не увидит. И сбежал. И вот уже несколько дней не выхожу из дома. Он явно чем-то занят, раз до сих пор не разобрался со мной.

Интересно. Я даже знаю, чем он занят. Попытками разобраться со мной, в первую очередь.

История прозвучала правдиво, к тому же я проверил Раскольникова кардиологическим аспектом. Он не врал.

Осталось уточнить ещё пару деталей.

— Вы сказали, что вы бастард и без магии, — уточнил я. — Магии действительно нет?

Он не мог создать связь с фамильяром без магического центра. Даже наоборот, магия у него должна быть очень сильной. Только так бастард мог заиметь фамильяра.

— Магия заблокирована, — ответил Эдуард Георгиевич. — Она относится к категории опасных. И я не могу ей пользоваться. Создание и разрушение.

Теперь всё окончательно встало на свои места. Бастард, поэтому живёт без слуг, но в хорошей квартире, его отец всё же позаботился о благополучии сына. Магией пользоваться не может, поэтому с работой были трудности.

Но магический центр сильный, поэтому смог создать связь с фамильяром.

— Что ж, — медленно произнёс я. — Вы раскаиваетесь в своих действиях?

— Да, — кивнул он. — А толку-то от этого?

— А толк есть, — заявил я. — Вы можете искупить хотя бы часть своих поступков. Если поможете мне разобраться с научным центром.

Раскольников неверяще посмотрел мне в глаза.

— Помочь вам? — переспросил он. — Вы думаете, мне можно доверять после того, что я делал?

— Доверие вам ещё надо заслужить, — ответил я. — Но у вас есть шанс реабилитироваться. Если вы дадите показания в полицию.

Эдуард Георгиевич громко расхохотался.

— У Игоря Николаевича куплена и полиция. Его жена — богатая аристократка. И он пользуется её деньгами благодаря своей магии убеждения, — заявил он. — Тут ловить нечего.

Это всё я знал и без него. Более того, уже догадался, что магия у директора центра работает только в присутствии большого скопления людей. Особенность такая.

Поэтому-то он и не смог подействовать ей на меня, когда я приходил к нему лично.

— Остались в мире и неподкупные полицейские, — возразил я. — С одним из них я и работаю. Ваши показания окончательно помогут разобраться с делом против научного центра.

Раскольников снова ненадолго замолчал, задумчиво уставившись в окно.

— Несколько дней назад, перед тем, как уйти, я слышал один разговор, — проговорил он. — Игорь Николаевич предложил крупную сумму денег девушке за то, чтобы она дала показания против вас. Честно говоря, удивлён, что вы ещё на свободе.

Он свидетель того, как директор подкупил эту девушку. Это мне на руку.

— Это тоже стоит рассказать полиции, — заявил я. — Чтобы меня самого не посадили в тюрьму. Если вы действительно сожалеете о своих поступках — вы согласитесь на это.

— Я согласен, — даже не раздумывая, ответил Эдуард Георгиевич. — Вы правы, если с центром удастся разобраться, это хоть немного искупит мою вину. Я готов отправляться в полицию хоть сейчас!

В глазах я наконец-то увидел решимость. Что ж, с ним ещё не всё потеряно.

— Ещё кое-что, — остановил я его. — Вы правы, у меня тоже есть помощник. И он прямо сейчас разговаривает в комнате с вашим помощником. Они называются фамильяры, если уж говорить прямо.

Глаза у Раскольникова полезли на лоб от удивления.

— Я был прав! — воскликнул он. — Вот кто меня спугнул из вашей квартиры! Игорь Николаевич мне не поверил, да я и сам думал, что история звучит неправдоподобно. А это просто был фамильяр! Я не думал, что они есть у кого-то, кроме меня.

— Ещё как есть, — кивнул я. — Хотя они запрещены, поэтому их надо держать в тайне.

— А кто у вас? — живо спросил Раскольников. — Какое животное?

— Пойдёмте в комнату, и посмотрим, — улыбнулся я.

Мы прошли в гостиную, где на диване вовсю ворковали наши фамильяры. Фамильяром Раскольникова оказалась… белая крыса.

— У вас тоже крыса! — воскликнул Эдуард Георгиевич. — Вот это совпадение!

Честно говоря, я такого не ожидал. Думал про собаку, хомячка, даже про змею. Но это оказалась ещё одна крыса… Вот это ничего себе.

— Снежа, — пискнула белая крыса. — Приятно познакомиться.

— А я Клочок, — представился Раскольникову мой друг. — Что же вы скрывали такую очаровательную помощницу? Она мне рассказала, что сидит постоянно дома!

— Чтобы никто не увидел, — строго ответил Эдуард Георгиевич. — Не жалуйся мне тут.

Клочок явно уже нашёл с ней общий язык. Выглядел он счастливым.

— Хозяин, она согласна дать свою кровь, — поделился он. — Сказала, что для такого симпатичного меня ей ничего не жалко.

— Отличные новости, — кивнул я.

— Кровь? — Раскольников растерялся окончательно. — Это ещё зачем?

— Это неважно, — отрезал я. — Дела наших фамильяров, нас они мало касаются. Надеюсь, вы понимаете, что-то, что я раскрыл вам наличие своего фамильяра — проверка на вашу честность. Я доверил вам важную информацию. Если вы не оправдаете моего доверия — я буду очень разочарован.

— Я оправдаю, — поспешно ответил он. — Я готов отправиться в полицию.

— Только приведите себя в порядок, — заявил я. — В полиции не стоит появляться в таком виде.

Через полчаса он был готов, и на такси мы отправились в отделение полиции. Снежа осталась дома, как я понял, Раскольников особо никуда её не брал.

«А имя-то какое… Снежа. Ей подходит» — донеслись до меня мечтательные мысли моего крыса. Похоже, она ему очень понравилась.

А раньше говорил мне, что крысы ни за что ни привлекут его внимания.

Мы добрались до отделения полиции. Сначала Раскольников отправился к Громову один. Через какое-то время пригласили и меня.

— Что ж, фактов против научного центра достаточно, чтобы закрыть их, надолго, — заявил майор Громов. — Расследование и проверки начнутся завтра же.

— Прекрасная новость, — кивнул я.

— Господин Раскольников, оставьте нас теперь наедине, — заявил Виталий Андреевич.

Эдуард Георгиевич поспешно вышел.

— Константин, Раскольников дал показания о подслушанном разговоре, — заявил мне Громов. — Так что та свидетельница будет допрошена повторно. И если факт предписания ложной даты покупки будет подтверждён — дело против вас будет закрыто. Мы не расследуем продажу двухлетней давности.