Последний наследник (СИ) - Тарс Элиан

Константин обречённо покачал головой и тяжко выдохнул.

— Тогда его и его сподвижников мне придётся всё же объявить предателями. И лишь после моего объявления они станут врагами всей России. Пусть детишки пока бесятся — глядишь, поумнеют. Немного перефразируя известную фразу, скажу: «кто в юности не был либералом, у того нет сердца. А кто в зрелости не стал консерватором — у того нет мозга». Я не считаю своих братьев бессердечными дураками, так что всё в порядке. Поздравляю их всех со свадьбами и закрываю этот вопрос.

Константин вальяжно потянулся и продолжил:

— Пользуясь случаем, я хочу сказать другое. В последние годы наша Империя обрела надёжного соратника в лице Британской Империи. Наши отношения развиваются на разных уровнях, от экономики до совместных научных исследований. Больше скажу — мы договорились об обмене опытом на уровне Стражей. Планируется, что делегация наших Стражей отправится в Ливерпульскую точку постоянных аномалий, а британские Стражи посетят Новосибирскую точку. Но это чуть позже, а пока я хочу выразить поддержку нашим Британским товарищам. Как вам известно, французы прямо в центре своей столицы вероломно убили британского посла, лорда Джона Смитта, и на все претензии заявляют, что британцы сделали это сами. Сами! Вы только подумайте, что за бред⁈ Да кто в здравом уме будет сам убивать своих подданных⁈ Конечно же, наши британские коллеги не могут стерпеть такого оскорбления. Они уже выдвинули флот к северным берегам Франции. Британия намерена призвать Францию к ответу. Британия в своём праве! Поступает справедливо и честно. И мы, как верные товарищи, поможем ей вершить Справедливость. Дамы и господа, я, действующий правитель Российской Империи, Константин II, объявляю о том, что Россия и Британия заключили полноценный договор о дружбе и взаимопомощи. И следуя духу этого договора, Россия вслед за Британией публично осуждает Францию и заявляет, что русские миротворческие войска в любой момент готовы выдвинуться на земли лживых французов. Тот, кто в дальнейшем поддержит этот вероломный народ, будет признан мной врагом нашей Империи!

Сверкнув глазами, Константин гневно уставился в камеру.

А затем криво усмехнулся и вальяжно развалился на троне.

На этом ролик и завершился.

— Началось, значит… — выдохнула Света, растянувшись на диване. — Плюс-минус всё так, как мы и предполагали, да? — Она вопросительно посмотрела на меня.

— Да, — кивнул я и кинул взгляд на экран, где застыл финальный кадр.

Константин с надменным видом будто бы наблюдал за нами с экрана. Он словно молча спрашивал:

«Ну? И что дальше?»

— Я верила и верю тебе, муж мой, — вновь заговорила Света. — Скажем так, я считаю, что ты практически не можешь ошибаться. Однако же мне до сих пор сложно понять и принять тот факт, что человек, на счету которого столько мерзких и грязных деяний, будет заботиться о своей стране.

— В этом весь Константин, — покачал я головой. — Сложно разложить его образ на простые составляющие. Он умён и расчётлив, но при этом, в некотором смысле, ещё и очень чувствителен. То, что он искренне любит всех своих жён, я слышал от многих. Более того, поговаривают, что у него в кабинете висят портреты всех членов нашей семьи.

— Для простоты понимания, Света, считай его немного безумным, — серьёзно проговорила Кристи.

— Или много, — хмыкнула наша паландинша. — Ладно, допустим. Получается, он, как и ты, Максим, не хочет вести войну на своей земле. Он уверен, что ты поможешь Её Величеству Наталье, а сам он при этом будет выступать на стороне британцев. В итоге Франция станет вашим полем боя. Я… поражена. Честно.

Улыбаясь мне, Света зааплодировала.

— Наши СБ проделали большую работу, чтобы всё спланировать, просчитать и выведать планы врага, — кивнул я, в очередной раз мысленно поблагодарив Лизу, Яру, князя Волконского и всех, кто им помогал.

— Притом СБ Константина сработала не хуже, — добавила Кристина. — Мы знали об их планах, а они знали, что мы об этом знаем. И ещё они знали о наших планах, о чём мы тоже знали.Получился эдакий снежный ком, в котором и не разберёшь, чьей именно инициативой было устроить большую войну на французской земле.

— Чья-чья… британцев, — усмехнулась Света. А затем посерьёзнела и добавила: — Или всё же Константина? Ведь Орден Разочарования никак не вредил Британской императорской семье? По крайней мере, нам не известно об этом, верно?

— Верно, — кивнул я. — Зато Орден пытался убить герцога Бекингема — оппозицию британских правителей. А ещё Орден убил короля Франции и пытался устроить в ней гражданскую войну. При том что в это время Британцы были связаны с Михаилом и делали на него ставку.

— А что в итоге? — усмехнулась Света и наставительно подняла указательный палец. — Представьте, как далеко всё продумал Константин, а? Будто бы он уже тогда готовил плацдарм для предстоящего вторжения. Когда ещё сами британцы об этом не думали и не знали, что породнятся напрямую с ним. А он ослаблял их извечного соперника и всячески намекал, что скоро настанет отличный шанс покончить с этим соперничеством раз и навсегда.

— Если всё действительно так, как ты предполагаешь, то он чёртов гений! — выпалила Кристина, изумлённо округлив глаза. — Нет, ещё более гениальный, чем мы с вами могли предположить!

— Каким бы он ни был гениальным, наш муж его скрутит в бараний рог, — лениво махнула рукой Света и подмигнула мне.

— Ну да, — нарочито спокойно произнесла Кристина. — С этим и не поспоришь. И чего это я разволновалась?

— Гормоны? — предположила её новая сестра.

— Гормоны, — согласилась Кристи.

Интернет бурлил, и бурлил даже сильнее, чем обычно. Оно и неудивительно, наши с Константином заявления и ситуация, складывающаяся в мире, мало кого оставляли равнодушным. Многие откровенно кричали о том, что вот-вот начнётся новая Мировая Война.

Другие в это не верили, считая, что правители лишь играются мышцами, и до серьёзных столкновений дело не дойдёт.

Немало людей поддерживали Константина, считая его более законным наследником. Мол, старший всегда прав — старшему и править. И вообще, Костя молодец, навёл порядок в Москве, который мы с Михаилом там устроили десятого февраля.

Не меньше людей поддерживали и меня. Мои достижения в аномалиях, мой успех в противостоянии с персами и возвращение утерянных земель в Лоно Империи по достоинству были оценены подданными.

И если совсем уж простолюдины порой размышляли в духе: «Страж должен закрывать аномалии, а Воин — побеждать. Это их работа! Чем тут восхищаться, так и должно быть! А правит пусть старший!», то, как раз Стражи и солдаты во многом были на моей стороне. Да, многие гарнизоны как будто бы поддерживали Константина. Но лишь на уровне высокого командования. Среди солдат и офицеров хватало тех, кто не желал воевать с царевичем Максимом. Да чего там «хватало» — таких людей было настолько много, что они не боялись доносить свою позицию до руководства. И это в армии!

Любой правитель вынужден считаться с армией.

Собственно, это одна из причин, почему Константин не стал даже пытаться задавить меня количеством на русской земле.

Армия и Стражи меня уважают. А ещё Стражи уважают Владислава, который на моей стороне. Мы не какие-то там мелкие повстанцы, а вполне себе состоятельная и влиятельная сила.

Но и Константин тоже сила.

Я, честно говоря, рассматривал вариант напасть на него в Кремле малой группой и устроить битву сильнейших. Отчасти такой вариант у меня даже готов к реализации.

Но этот прямолинейный подход слишком рискованный в нашем конкретном случае. Кремль сейчас защищён очень мощными артефактами. Настолько мощных я ещё не встречал в этом мире. Мы с Юрцом, конечно, защиту эту сломаем. Но выдадим себя с потрохами и потратим кучу времени. Враг успеет собрать подкрепление со всего города.

Но и мы притащим подкрепление из Новосибирска, и…

Начнётся бойня по всей Москве вместо битвы сильнейших.