Принцесса на измене (СИ) - Плотников Сергей Александрович

Таким образом, наш отряд разом увеличился чуть ли не вдвое. Но зато я с облегчением передал тактическое руководство Кэтрин, оставив себе только стратегическое.

И не прогадал.

Сказав, что, исходя из наших же слов, надо торопиться, капитан пограничной стражи развила очень бурную деятельность. Она как-то очень лихо организовала сборы, и меньше чем за час крепость оказалась вылизана так, что любые преследователи подумали бы, будто тут уже месяц никто не живет. Даже свежий навоз на конюшне убрали и вывезли в лес! Припасы частью взяли с собой, частью заперли в погреб, топливо тоже. Проблемы вызвала только собака, жившая при крепости, но Кэт решила ее просто:

— Задохлик пойдет с нами, да и все. Он у нас умный, не лает почем зря. А если будет внимание привлекать, надеюсь, Рагна, ты ему голосовые связки малехо отключишь?

— Легко, — согласилась Рагна, с сомнением глядя на большого лохматого пса, который меньше всего походил на задохлика. — Но почему бы его просто не оставить при крепости?

— Потому что мы неизвестно когда вернемся, а Дохля помрет без людей, вот почему, — коротко сказала Кэт. — Он чей-то домашний, приблудился к нам тощий-тощий, умирал в лесу. Не умел охотиться. Чем бросать, милосерднее зарезать. Но я думаю, хлопот особо не будет.

И действительно, пес нам хлопот не доставил — бежал за отрядом будто привязанный, еду особо не клянчил, не лаял, и очень порадовал маленького Миша, который тут же вцепился в собаку и начал ее активно гладить. Ну да, огромная черная лошадь — конечно, интереснее собаки, но Ночка на его ласки никак не реагировала, а Задохлик, он же Дохля, он же Охламон, — очень даже. Падал на спину, подставлял брюхо и вываливал язык. Миш с трудом отлип от пса даже чтобы просто сесть на лошадь. «Чую, придется им забирать этого дворянина в столичный особняк, — весело подумал я. — Миш — ребенок не капризный, но я уже представляю эту грустную рожицу и слезы украдкой… Почти как у его папы!»

Сама же Кэтрин быстро показала класс, уводя нас от погони. Каких только трюков она не использовала!

Для начала всем лошадям повязали под хвосты специальные мешки, чтобы нас нельзя было найти по следам из навоза. Всем людям тоже было велено оправляться либо в лужи, если найдут, либо под корни дерева, а еще лучше — терпеть до естественной водной преграды. На которую, кстати, мы тоже вышли довольно быстро: широкий медленный ручей или узенькая речка вольготно разливался по мягким лесным почвам/, но тек не совсем туда, куда нам надо. Все же мы довольно долго шли по нему, потом на галечной осыпи выбрались из воды, пересекли обширный сосновый бор, где следов почти не оставалось на хвое, и начали подниматься в предгорья.

Второй ручей встретился нам еще где-то через полчаса, он был значительно уже и гораздо более бурным. Кэтрин теперь повела нас против течения. Вода была ледяной: тут уж пришлось всем сесть в седла, некоторым по двое или трое (Ночка взяла сразу пятерых: меня, Миру, Рагну и Хелену с Мишем). Однако даже лошадей нельзя долго было вести по ледяной воде, как и задавать им слишком быстрый темп под большой нагрузкой. То ли поэтому, то ли просто потому, что место было подходящим, но Кэт вывела нас из ручья буквально через четверть часа — на узкий скальный уступ, от которого начинался очень крутой подъем в гору. Тут большинству из нас опять пришлось спешиться (исключением стали Хелена, няня Мозес с Мишем и служанка), а я порадовался, что за семь лет почти не пропускал боевых тренировок, иначе туго бы мне пришлось на этих подъемах!

А так я чувствовал себя лишь слегка уставшим, когда Кэтрин объявила:

— Ну все, привал.

— Извините, Кэтрин, — сказала Мира. — Не хочу оспаривать ваше знание обстановки, но мы маловато прошли, а лес тут не такой густой… — моя жена в некотором сомнении оглядела просторную поляну, на которую Кэт нас вывела.

— Это так, — кивнула Кэтрин. — Но мы идем в сторону Даринского хребта, эти холмы неплохо экранируют разного рода поисковые заклятья. В смысле, они тут работают, но не так же хорошо, как в нормальных местах. Ну и для обычного следопыта следы мы хорошо запутали. А у вас ведь люди всю ночь не спали. Вы-то эльфийка, Рей, я смотрю, тоже выносливость прокачал, да и Рагне спать не нужно. Но ваши матросики-то уже с ног падают. Да и мои орлы не обедали. Надо хотя бы перекусить.

Потом, искоса взглянув на Миру, Кэт сказала:

— А может, на «ты»? А то глупо, я с остальными всеми Реевыми женами на «ты», а с тобой одной выкаю.

— Конечно, давай! — Мира лучезарно улыбнулась. — Только насчет того, что Даринский хребет блокирует магию — впервые слышу.

— Не всю магию, а лишь некоторые виды заклятий… Не везде и не всегда, я сама не знала, пока не пожила подольше в этих краях. Это то ли как-то с мятежом магов Камня пятьсот лет назад связано, то ли еще с чем… Книг по этим материалам хрен найдешь, как мне Колин говорил, — объяснила Кэтрин. — Вроде, в Академии что-то есть, но я, сама понимаешь, до книг небольшая охотница! Мне хватает и того, что я на опыте узнала.

Книга о Даринском хребте из Академии?..

Я смутно-смутно припомнил историю пятилетней давности, из-за которой я — то ли прямо, то ли косвенно — и загремел в преподаватели некромантии. Там ведь как раз была какая-то книга о минеральных богатствах Даринского хребта, которую украл мой предшественник. Неужели он тоже связался с «Ивовой ветвью»? Да ну, не может быть.

Хотя интересная, конечно, цепочка вытанцовывается. Темный властелин из магов Металла — пропавшая книга о минералах — уникальные свойства этой части Даринского хребта — тот факт, что база «Ивовой ветви» расположена где-то здесь…

Именно об этом я думал, сидя на поваленном бревне и поедая свой обед — кусок вчерашней лепешки с сыром и ломтем местного овоща, напоминающего огурец, но потверже и чуть покислее на вкус. Костер Кэтрин опять разводить не велела, и я с ней был полностью согласен. Солнце уже клонилось к закату, но до ночи было еще далеко. Кэтрин и Мира с помощью нескольких стражников и Рагны мастерили шалаш — или, скорее, временную хижину для ночлега. Кэт предложила лечь спать пораньше, раз наша часть группы так сильно устала, но подняться еще перед рассветом — то есть сейчас, летом и в здешних широтах, что-то около четырех утра.

И вдруг Мира, которая только что негромко, но весело и дружелюбно переговаривалась со своими товарищами по стройке, оказалась рядом со мной.

— Я что-то чувствую, Рей! — напряженно сказала она, схватив меня за руку. — Что-то… Кого-то. Кто-то рядом. Но он… маскируется, что ли? Не могу понять даже, враг это или друг.

— А это зависит от тебя, Мириэль, — сказал незнакомый, хорошо поставленный глубокий мужской голос.

Из полутьмы, которая уже начала сгущаться под пологом леса, вышел на поляну высокий — выше меня или Мишеля, примерно вровень с Габриэлем — атлетически сложенный мужчина. И будто мало было отличной мускулатуры и великолепного голоса, у него еще и лицо оказалось под стать — чистый Аполлон. В смысле, классически правильные черты, мужественный подбородок, высокие скулы, льдисто-голубые глаза. Ко всему этому еще и идеально уложенные светлые волосы. А из лесу он вышел в черно-белом одеянии, которое навевало мысли и о жреческом облачении, и о военном мундире. Идеально чистом, идеально выглаженном, ни хвоинки нигде, ни травинки.

М-да… В моем старом мире такими красавцами даже актеры бывают редко. Потому что человеку с такой внешностью нет особого смысла идти в актеры. Наверное, ему вообще особо ничего делать не нужно, только поддерживать свою красоту, и обязательно найдется кто-нибудь, кто все сделает за него. Еще и умолять будет принять услуги. А в здешнем Многомирье я бы сразу сказал, что человек так выглядеть просто не может — это, наверное, эльф. Или дракон в метаморфозе. Хотя для дракона, пожалуй, кожа слишком «настоящая» и глаза без явных странностей. А для эльфа не хватало острых ушей.

И, как будто идеальных физических данных было мало, человек еще и сиял светом Ядра! Ну надо же. Причем… ого! Ядро Артефакта! (Через связь с Ночкой я не мог использовать артефактную магию, однако другие Ядра Артефакта с некоторых пор научился распознавать.) Надо же. Вот эту деталь Мириэль мне не рассказывала — как-то к слову не приходилось. Она упоминала, что Фирион был магом, да вдобавок Жрецом Любви, но я как-то ни разу не спросил, какой именно силой он обладал. Как сейчас понимаю, очень зря. Стоило как можно больше разузнать о вероятном противнике. Благодаря моему другу и коллеге по преподавательскому ремеслу Веллерту Эйбрахту, я представляю, насколько опасным может быть маг-артефактор в бою!