Проклятый монах ведь обещал заткнуться, а сам продолжал беззаботно цитировать писания!
Раздалось громкое шипение, словно кто-то бросил кусок мяса на сковородку. Призрачный зверь оскалил зубы, не обращая внимание на ожоги, и почти сомкнул их у Линь Цзина на горле.
Линь Цзин зажмурился, бросив писания, и громко взвыл:
— Будда, этот несчастный ученик жертвует собой ради великой цели! Помоги моему старшему товарищу! Умоляю, помоги! Профессор Шэнь! Помогите!
Ответа не было. Смерти тоже.
Какое-то время Линь Цзин утешался своими же воплями, инстинктивно выставив вперёд руки, а потом осторожно, едва-едва приоткрыл один глаз.
Призрачный зверь, который только что пытался загрызть его живьём, теперь в страхе куда-то улепётывал.
Линь Цзин поражённо застыл на месте, а затем медленно повернул голову к Древу Добродетели и встретился с холодными глазами Шэнь Вэя.
Тот пришёл в себя.
— Профессор Шэнь? — нерешительно уточнил Линь Цзин.
Шэнь Вэй соскользнул взглядом с его лица и медленно кивнул.
— Вы… Вы… Вы в порядке?
Шэнь Вэй слабо пошевелился, заставив чёрные цепи зазвенеть, и синяя венка у него на лбу вздулась от этого небольшого усилия.
— Не совсем, — хрипло выдохнул он, словно каждый вздох давался ему с трудом.
Он потерял так много крови, что его белые губы подрагивали от слабости.
— Почему вы здесь? Как тут оказались? И как угодили в руки этого… Парня, который на вас так похож?
Шэнь Вэй прикрыл глаза и упёрся затылком в ствол Древа Добродетели, словно окончательно лишившись сил.
— Он зашёл сзади, — тихо объяснил он. — Я мог бы увернуться, но не успел… Он пронзил меня. Но ничего страшного в этом нет.
Линь Цзин обвёл его недоверчивым взглядом и робко спросил:
— Вы уверены?..
Шэнь Вэй словно с каждым мгновением становился слабее: стараясь беречь силы, он понизил голос и начал говорить медленнее.
— Он пронзил моё сердце ледяным шипом, отлитым из вод Реки Забвения… Из-за этого я не могу двигаться.
Линь Цзин с трудом сглотнул: для него происходящее вовсе не выглядело, как «ничего страшного».
— Что мне сделать? Как я могу помочь? Вы можете отвязать меня от этого странного камня, чтобы я вас освободил?
Шэнь Вэй слабо улыбнулся.
— Этот странный камень за твоей спиной на самом деле — табличка, венчающая Великую Печать Нюйвы.
Линь Цзин чуть не лишился чувств прямо на месте.
— Страшно-то как, — выдохнул он, — обалдеть можно. А что, если Призрачная Маска…
— Не волнуйся, — успокоил его Шэнь Вэй, — ему сейчас не до нас. Моя сущность воплощает волю владыки Куньлуня, и Призрачная Маска не посмеет вернуться раньше, чем его вынудят обстоятельства. Уверен, сейчас его занимают другие дела. Мы временно в безопасности.
— Я должен поскорее придумать способ спастись, — жалобно выдохнул Линь Цзин. — Если шеф Чжао узнает, что вы потеряли столько крови в моём присутствии, он сожрёт меня на ужин и не подавится.
Шэнь Вэй беззвучно засмеялся, и взгляд его потеплел.
— Если хочешь, можешь ещё раз попытать счастья с писаниями. Великая Печать была создана состраданием Нюйвы: если будешь честен в своих помыслах, она тебе поможет.
Ничего особенного Шэнь Вэй от Линь Цзина не ожидал: просто предположил, подумав, способ себя занять. Даже в подобной ситуации он не мог не попробовать.
Но Линь Цзин воспринял его предложение со всей серьёзностью. Словно ведущий новостей, он выпрямился, выровнял дыхание и принялся гладким тоном зачитывать вечернюю программу изучения буддизма для самых маленьких. Шэнь Вэй усмехнулся было, но в какой-то момент невольно прислушался повнимательнее. Даже его залитое кровью лицо странно смягчилось. Шэнь Вэй медленно опустил голову, глядя на ледяной шип в своей груди: его захватили мысли, к которым не было доступа посторонним.
Белый свет, наполняющий Великую Печать, тем временем становился всё ярче: Линь Цзин неожиданно для себя оказался истинным последователем школы Дхармы.
Через какое-то время сияние просто растворило верёвки на его теле, а Линь Цзин этого даже не заметил. И Шэнь Вэй не стал прерывать его, чтобы об этом рассказать.
Он понял вдруг, что люди, которыми Чжао Юньлань себя окружил, были чем-то похожи на своего лидера: у каждого из них было что-то такое, чем они были практически одержимы. Этот человек… И даже тот мальчишка, который рта не мог раскрыть, не залившись краской.
Шэнь Вэй сощурился: он уже успел сделать кое-какие выводы о Лампе Хранителя, и сейчас ей определённо не стоило появляться ему на глаза.
***
С задачей «не допустить, чтобы родственники пропавших наводнили место преступления» Го Чанчэн справился на «отлично».
Однако, хороших новостей всё ещё не было.
С наступлением полуночи вернулся Чу Шучжи с Да Цином на руках, уставшие и измученные. С собой они принесли пакет с вещами пропавших: удостоверения, ключи, телефоны и прочую мелочь. Трагедия затронула только живых: их личные вещи остались в целости и сохранности.
Во всех комнатах местного полицейского участка горел свет. Сотрудникам спецотдела выделили отдельную переговорку, но раздающиеся тут и там плач и крики мешали им сосредоточиться. Удерживая Да Цина одной рукой, Чу Шучжи устало потёр лоб и махнул рукой Го Чанчэну, а затем закрылся с ними в чьём-то офисе неподалёку и запер за собой дверь.
