Загрузка: Начало конца (СИ) - Гориллс Егор

Он был около двух метров в высоту, но с первого взгляда стало ясно — эта тварь намного опаснее, чем громоздкие ящеры из фильмов.

Чёрная чешуя плотно обтягивала его жилистое, мускулистое тело. Передние лапы, в отличие от обычных рапторов, были сильными и длинными, заканчивались массивными когтями, которыми эта штука явно не только хватала, но и раздирала добычу на куски.

Но хуже всего были глаза — налитые кровью, злобные, они метались по нам, вычисляя слабое звено.

Ненависть рванулась вперёд, застилая разум, но теперь я чувствовал больший контроль над собой и смог сохранить самообладание полностью.

Это было офигительное чувство.

Из горла сам собой раздался какой-то жуткий смех, заставивший вздрогнуть Сэма и Коса, но я его не контролировал и это случилось само по себе…

Тварь не бросилась в лобовую атаку. Вместо этого она маневрировала, делая резкие рывки в стороны, вынуждая нас двигаться и разрывать строй.

— Кос, не даём ему пространство для прыжка! — крикнул я, а мой голос прозвучал будто из самого ада.

— На хуй стратегию, бью в голову!

Кос рванул вперёд, занося оружие, но в последнюю секунду динозавр резко развернулся и хлестнул его хвостом по ногам.

Кос не успел отреагировать — его ноги подлетели вверх, а сам он рухнул на землю с болезненным стуком.

Я бросился вперёд, закрывая Коса от следующего добивающего удара и одновременно пытаясь нанести хоть какой-то удар по ящеру.

Но тварь ускользнула, словно змея, резко рванув в сторону.

— Ему нельзя давать время! — выкрикнул Сэм. — Он учится!

Я сорвался с места, вложив всю ненависть в рывок.

Динозавр не ожидал этого. Я перехватил его движение в середине манёвра и обрушил кувалду прямо в бок.

Глухой удар.

Тварь не отлетела, хотя сила удара была приличная, а ненависть уже почти была на пределе. Он был плотным, крепким и достаточно тяжелым.

Динозавр взвизгнул, но не упал — вместо этого вцепился когтями в землю, резко развернулся…

И прыгнул прямо мне в лицо.

Длинные когти скользнули по шлему — я не успел выставить блок — и впились в предплечье левой руки, вызвав вспышку жуткой боли, не сравнимой ни с чем, что я испытывал раньше.

Ненависть рванула с такой силой, что даже под действием пилюли я начал терять контроль.

Усиленная боль только глубже затягивала в атрибут, а это, в свою очередь, разгоняло моё тело, делая его быстрее и сильнее.

Связки и мышцы затрещали под нагрузкой, но тут же включилась регенерация, хоть немного приглушая боль, от которой хотелось выть…

И, кажется, я орал во всю глотку.

Я подался вперёд, схватил ящера за шею обеими руками и начал вбивать свою голову в его. Когти рептилии скользили по мне, разрывая одежду, но не в силах добраться до плоти.

Моя голова оказалась крепче — не зря надел шлем.

Через десяток ударов рептилия осела, явно потеряв сознание, но всё ещё была жива.

— Сэм, добей! — рявкнул я и отбросил её в его сторону.

Сэм метнулся вперёд и быстрым движением загнал кинжал прямо в глаз.

Первый противник этого Разлома был убит.

Боль постепенно отпускала, регенерация работала на отлично.

Но это просто жесть…

Чем сильнее боль, тем больше ненависть. А это повышает мой предел вхождения в атрибут. И ещё регенерация…

Твою ж мать. Это теперь будет всегда так?

— Ребятушки… — протянул Кос, выводя меня из раздумий о своей нелёгкой судьбе. — У нас тут ещё гости.

Я вскинул голову и увидел, как из пещеры, метрах в трёхстах, выбегает несколько рапторов… А за ними ещё… и ещё. Всего около пятнадцати штук. Они были меньше того, который валялся в шаге от меня. Но их было много…

Вот это мы приплыли.

Глава 10

— В круг! — крикнул я, бросаясь к друзьям, но взгляд неотрывно следил за врагами.

Рапторы не кидались вперёд, не рвали дистанцию, как обычно это делали безмозглые твари. Они перестраивались, меняли позиции, будто обсуждая план атаки. Их движения были слишком слаженными, а взгляды — слишком осмысленными.

Умные, что ли?

От этой мысли внутри всё неприятно сжалось, но времени размышлять не было.

Я отбросил кувалду, выхватил короткий нож и, не давая себе даже секунды на колебания, глубоко полоснул себя по руке. Затем ещё раз. И ещё.

Боль взорвалась огнём, прошлась по нервам раскалёнными иглами, а я закусил губу до крови, чтобы не заорать. Перерыв был слишком большим, и регенерация уже заканчивала своё действие. Нужно было срочно накрутить её снова, иначе в самый ответственный момент я мог просто не успеть восстановиться.

И как же это, сука, больно!

Тело содрогнулось, но я не позволил себе остановиться. Боль вспыхнула где-то в глубине сознания, но вместо того, чтобы сломить меня, она поглотила, затянула в свою бездонную черноту.

Ненависть разгоралась всё сильнее.

Но теперь я умел контролировать её.

Я сосредоточился на боли.

Я сам стал болью.

Мир перед глазами окрасился в кровавые тона, смешанные со слезами, застилающими обзор. Дышать стало трудно, но это было уже неважно.

Пора.

Нож выпадает из пальцев, я даже не чувствую этого — руки уже сжимаются на рукояти кувалды, мышцы будто сами двигаются в нужном ритме.

И я несусь прямо в гущу рептилий. Их реакция стоит того, чтобы увидеть это своими глазами.

Они явно не ожидали такого.

Не ожидали, что добыча сама рванёт на них с той скоростью, которая для человека просто невозможна.

Они стоят в ступоре, смотрят, делают едва заметные шаги назад, а я уже здесь.

Ускорение рвёт жилы и мышцы, каждая клетка тела пылает, внутренности будто разрываются от перегрузки.

Но я не останавливаюсь. Мне больно. Мне очень и очень больно.

Каждое движение — словно удары ножами по натянутым до предела мышцам, каждое сокращение тела — раскалённые иглы, впивающиеся в плоть. Лёгкие жжёт, сердце колотится так, будто сейчас лопнет, но я не останавливаюсь.

Боль даёт ненависть. А ненависть даёт силу.

Первый удар обрушивается с яростью урагана.

Кувалда врезается в череп ближайшего раптора, голова разлетается, как переспелая дыня, трещит, разрывается, разбрызгивая куски костей и мозгов. Тело падает без единого звука, будто не успев осознать свою смерть.

Но я не останавливаюсь.

Разрыв Плоти.

Я чувствую, как активация навыка высасывает из меня силу, но отдача того стоит.

Следующая рептилия даже не успевает среагировать.

Её тело взрывается на куски, словно её разорвало изнутри, и воздух заполняется тёплыми кровавыми ошмётками.

Горячие брызги заливают меня с головы до ног, капли стекают по лицу, по рукам, пропитывают одежду.

— Получай, падла! — вырывается из меня рык, больше похожий на звериный.

Рапторы, наконец, выходят из ступора.

Они рванули в стороны, испуганно расползаясь, больше не видя во мне жертву.

— Я придумал хитрую тактику, ящеры! Сейчас я с вертухи вам кабины снесу! — раздался со спины крик Коса, и я понял, что друзья уже спешат ко мне.

Краем глаза я замечаю, как в битву врывается Кос — всё ещё злой из-за первой неудачи и падения. Его злость не прошла, а только усилилась, подпитывая атрибут.

Он быстрее. Сильнее. Опаснее.

Атрибут разгоняет его тело до предела, движения становятся резкими, выверенными, идеально точными. Кажется, будто его удары набирают силу с каждым мгновением, и теперь уже рапторы не успевают за ним.

Один точный замах — и голова ближайшей рептилии летит в сторону, оставляя за собой кровавый след. Кос не задерживается и несётся дальше, словно снаряд, хлёстко раздавая удары направо и налево. Некоторые смертельные, другие — ломающие конечности, выворачивающие суставы, превращающие врагов в беспомощные куски мяса.

Сэма я не вижу, но беспокоиться о нём не стоит. Рапторов больше, но они слабее.

Он справится.

Очередная рептилия отлетает в сторону от удара моей кувалды. Грудная клетка смялась, ящер хрипло взвизгнул, но ещё был жив.