Гений Медицины. Том 2 (СИ) - Алмазов Игорь

— Там я уже лежала, — отозвалась Елизавета. — Врач был Терентьев, кажется. Бойкий такой мужчина. Проверил меня вдоль и поперёк, как он сказал, и проблем не нашёл. И мужа тоже проверил. Оба здоровы по этой части. В общем, он и посоветовал лечь в терапию и уже разобраться наконец со всем этим безобразием.

Зная Терентьева, он так и сказал пациентке, слово в слово.

— Значит, запах изо рта появляется после приёмов пищи? — уточнил я. — А потом сам проходит?

— И появляется не всегда, — кивнула она. — Вот сегодня после завтрака в клинике появился. Вообще после завтрака почти всегда появляется. После обеда и ужина гораздо реже.

Задав ещё несколько вопросов, я активировал диагностический аспект. Так, лёгкое свечение в тонком кишечнике. И всё, остальные органы в порядке. Интересно.

Итак, неприятный запах изо рта, чаще всего по утрам после завтрака. Железодефицитная анемия, бесплодие. Проблема в тонком кишечнике.

— А что сегодня на завтрак ели? — спросил я.

— Ну, у вас тут давали пшённую кашу с молоком, бутерброд с сыром и какао, — удивлённо ответила Елизавета. — А это важно?

— Конечно, — кивнул я.

Подозреваю целиакию. Довольно сложно её было заподозрить, пришлось сложить вместе абсолютно все факторы. У женщины не классическая, а стёртая форма. Такая форма проявляется внекишечной симптоматикой.

Целиакия — это нарушение функции тонкого кишечника, связанное с дефицитом ферментов, расщепляющих глютен. В результате возникает непереносимость глютена, а вещество, содержащееся в глютене, приводит к нарушению абсорбции питательных веществ.

Заболевание проще распознать, если оно проявилось в детстве, или если клиническая картина типична — диарея, стеаторея, полигиповитаминозы. Но у Шереметевой всё пошло по другому сценарию.

— Как это лечится? — спросила Елизавета, как только я объяснил ей суть заболевания.

— Для начала мы это подтвердим анализами, — ответил я. — А затем назначу вам безглютеновую диету. Чаще всего её достаточно, чтобы нормализовать организм. Заодно проверю вас на витамины, и при дефиците — добавим курс витаминов.

— А как вы думаете, после лечения бесплодие пропадёт? — уточнила она.

— Думаю — да, но это лучше снова вам обсудить с гинекологом, — ответил я. — Неприятный запах изо рта пропадёт точно.

Она спокойно кивнула, полностью удовлетворённая моим ответом. Я расписал направления на общий анализ крови, биохимию, специфические антитела. А также УЗИ органов брюшной полости, чтобы точно уточнить состояние других органов.

Затем понёс направления на пост. Ольга Петровна была там.

— Я поговорила, — поспешно сказала она. — Выговор с занесением в личное дело, но не уволили. Рассказала всё как было, честно.

— И что же ответил Зубов? — поинтересовался я.

— Что я красивая женщина и могла найти кого получше, — вздохнула та. — Как будто я не пыталась…

Похоже на нашего наставника.

— Вот направления для моей пациентки, — протянул я ей. — А вопрос я попробую решить. Сразу вам сообщу о результатах.

Она кивнула, и я отправился в ординаторскую. Там со своим неизменным морсом сидел Болотов.

— К-костя! — с несвойственной ему радостью воскликнул он. — А вот и т-ты!

— А вот и я, — подтвердил я, ведь такое не опровергнуть.

Болотов полез ко мне, словно хотел обнять. Он на себе применил свой артефакт? Я отшагнул в сторону и пошёл делать себе чай.

Разочарование, мельком появившееся у него на лице, не ускользнуло от моего внимания. Дело тут в чём-то другом. Уже вторая попытка контактировать со мной за день. Он явно пытается использовать свой артефакт на мне.

Что ж, самое время для решения и этой проблемы.

Я спокойно взял кружку и сел на диван. Болотов расположился со своим морсом напротив меня.

— К-как пациент? — спросил он как ни в чём не бывало.

— Интересный случай, — отозвался я. — Но я разобрался. А у тебя?

— А-анализы жду, — ответил он.

Со стороны вешалки послышался какой-то звук, и Женя автоматически повернул туда голову. Вовремя, Клочок, молодец. Я быстро достал из кармана оставшуюся склянку с одним запрещённым зельем и вылил содержимое в морс Жени.

— Ч-что это б-было? — испуганно спросил он.

— Я ничего не слышал, — пожал я плечами. — Может, в коридоре шумят.

Болотов с подозрением взглянул на меня, но не нашёл, что тут можно возразить. Повернулся назад и отпил большой глоток морса.

В этот раз лучше, чем с бароном Жуковым. Надеюсь, больше запрещённые зелья мне вообще использовать не придётся. Всё-таки, как врач, я против этого.

— Как тебе морс? — поинтересовался я у Жени.

— Надоело уже эту гадость пить, но приходится, — без заикания и запинок ответил он. И тут же испуганно прикрыл рот рукой.

Зелье правды. Хорошая штука, однако. Я усмехнулся, а Болотов пока что не понимал, в чём дело.

— А зачем же ты его пьёшь? — мне правда было интересно зачем.

— Чтобы создать образ ботана, со странными привычками и повадками, — ответил тот и снова закрыл рот рукой. В его глазах начало появляться понимание, и он поспешно встал с дивана.

— Ты лучше ещё посиди, — с нажимом проговорил я. — Не спеши так.

Я выразительно на него посмотрел, и тому не оставалось ничего другого, кроме как подчиниться. Пока он мучительно думал, что ему делать, я набрал Зубова и попросил срочно прийти в ординаторскую. В этот раз разговор я записывать не хотел, лучше пусть будут свидетели.

Зубов скоро подошёл, а с ним Никита и Терентьев, которые предпочитали не пропускать яркие события. И Ларионов, но с ним об этом я договорился заранее.

Пока они молча заняли ординаторскую, не понимая, в чём дело.

— Зачем тебе создавать образ ботана? — спросил я у Болотова.

— Чтобы можно было спокойно провести тут эксперимент и никто ничего не заподозрил, — послушно ответил он. Затем взмолился: — Хватит!

Зелье работало так, что Болотов не мог молчать, если ему задавали вопросы. Оно очень хорошо развязывало язык.

— О чём речь? — спросил Зубов.

— Сейчас всё поймёте, — спокойно ответил я. — Женя, в чём заключается эксперимент?

Болотов весь вспотел и постарался сильно зажать рот руками. Вот только это не помогло.

— С помощью артефакта Безумия я должен был вызвать психические отклонения у определённого количества лиц, — сказал он. — Разные по степени тяжести и в разные сроки. Последний эксперимент должен произойти сегодня, и тогда я стану членом Культа Стеклянного Глаза.

Реакция у всех была разная. Терентьев и Никита ахнули, Зубов нахмурился, а Ларионов всерьёз собрался бить Болотова.

— Ах ты, сволочь, это из-за тебя тут начались все эти случаи! — воскликнул психиатр. — Да я тебя сейчас самого…

— Подождите, — остановил я его. — Самосуд мы устраивать не будем. Свидетелей тут много, так что Болотова мы передадим полиции. А те сами будут разбираться дальше.

Майор Громов такими темпами свой план по поимке преступников перевыполнит. В этом месяце уж точно.

— Ради этого вы устроились в клинику? — спросил Зубов.

— Да, это было моё задание, — Женя уже не пытался себя остановить — понял, что это бесполезно. — Любой ценой попасть в самую лучшую клинику Санкт-Петербурга, чтобы провести эксперимент здесь. И с аристократами, и с простолюдинами.

— А все ваши случаи с мазками, клизмами и прочим как-то с этим связаны? — задал Зубов ещё один вопрос.

Он был шокирован, что такое творилось в его отделении. Но заметить это было трудно. Болотов действительно создал удачный образ тихого, стеснительного, заикающегося зазнайки.

— Нет, — отозвался Евгений. — Мне просто нравится делать людям больно.

Как же жутко он это сказал! До этого я до конца не осознавал, но кажется: пока Болотов проводил все эти эксперименты, он сам сошёл с ума. Перед нами сидит безумец.

— Интересная вещь — психика, — продолжал Болотов. — Такая хрупкая, такая неизученная. А когда человек понимает, что с ним что-то не так… В этот миг его взгляд — он неописуем.