Первородный. Цена магии (СИ) - Решетов Евгений Валерьевич "Данте"

Украдкой глядя на неё, я оценил свою осанку и с удовольствием отметил, что тоже иду не как собака сутулая.

— Меня зовут Ян Горин, — представился я девушке, заметив милую родинку над её верхней губой. Она добавляла ей шарма и очарования.

— Я знаю, — чуть удивлённо сказала Морозова, повернув ко мне голову.

— Да-а? Мы знакомы? — протянул я, не сумев скрыть изумления.

Ну и ну! Как прежний я сумел познакомиться с такой девушкой? Как решился к ней подойти-то? Может, я был не так уж и плох?

— Вы что же… не помните⁈ — ахнула девушка, выгнув брови дугой.

На её лице отразилось неприятное изумление, будто знакомство с ней — это то, что человек должен помнить до самого смертного одра, пронеся через все жизненные бури, невзгоды и наркотические запои.

— Эм-м-м… понимаете, я вчера слегка перебрал, отмечая открытие своего дара. До сих пор в голове какая-то каша.

— Хм! — всё равно оскорблённо хмыкнула баронесса и следом с язвинкой в голосе выдала: — А я вам сейчас напомню, сударь Горин. На той неделе, буквально на второй день учёбы, вы куда-то очень быстро шли по университету с таким выражением лица, словно спешили спасти, как минимум, мир. И вы чуть не сбили меня с ног! Как вы вообще могли не заметить меня? Меня, а не кого-то там ещё! Хорошо хоть вы удосужились произнести извинения и попутно неловко представиться. А потом вы, будто испугавшись собственной смелости, умчались прочь.

— А-а-а, вот теперь припоминаю, — медленно протянул я, поняв откуда эта красавица знает меня. — Мне тогда действительно срочно надо было спасти мир. Вот я и умчался. И как вы видите, у меня всё получилось.

Я улыбнулся и обвёл рукой полный студентов коридор, украшенный старинными гобеленами, дубовым паркетом и хрустальными люстрами.

— Видимо, миру не угрожало ничего серьёзного, раз даже вы справились, — беззлобно сострила баронесса.

В её глазках появились искорки смеха. Кажется, мне удалось пробить её панцирь холодности.

— Да, это был всего лишь древний, хтонический монстр, спавший на дне Тихого океана. Но мне всё-таки пришлось провозиться с ним аж пару минут.

— Вы читали «Призыв чудовища»? — изумилась она, поняв на кого я намекаю.

— Читал? Да этот рассказ написали по моим мемуарам.

Девчонка пару секунд ошеломлённо хлопала глазами, а потом не сдержалась и захихикала в ладошку.

Отлично! Я точно заинтересовал её. Но не стоит перебарщивать. Надо уйти в зените славы. А то я могу переборщить с шутками и тогда стану в глазах баронессы нелепым шутом. Потому я слегка улыбнулся и натянул на физиономию серьёзное выражение.

Морозова тоже посерьёзнела, снова превратившись в надменную холодную аристократку. Правда, её глазки до сих пор лучились теплом и смехом.

— А из какой вы группы, сударь? — спросила она, поднимаясь рядом со мной по чугунной лестнице с затейливыми перилами в форме древесных веток.

— Из сто второй. Я — химик, а теперь ещё и маг-физик.

— Физик? А я могу создавать свет и поглощать его. Уровень моего стартового дара выше среднего, — без всякого хвастовства проговорила красавица и элегантным движением руки поправила длинные волнистые волосы цвета воронова крыла.

— Поздравляю, — отвлечённо сказал я, подумав, что сейчас самое время заправиться магическим топливом, а то у меня его кот наплакал.

Что ж, наверное, мне следует набрать такое количество маны, которое будет соответствовать среднему уровня дара. Если замахнусь на что-то большее, то сразу же начнутся вопросы откуда у меня такая силища. А ежели прикинусь слабым, то усложню свою задачу по сокрытию своей истинной магической силы. А она, кажется, довольно большая. Поэтому в роли слабака мне постоянно придётся сливать магическое топливо и ходить всего лишь с крошками маны в груди.

Придя к такому выводу, я врубил «взгляд мага», посмотрел на Морозову и оценил насыщенность её сияния. Ага, ясно, значит, так выглядит первокурсник с даром выше среднего.

— Чего это вы так пристально на меня посмотрели? — подозрительно сощурилась баронесса.

— Пытаюсь понять, на кого вы учитесь, сударыня.

— Я буду биологом. У моего отца есть несколько лабораторий по выведению химер. Думаю, что после университета займу должность в одной из них.

— Хороший жизненный план, — приподнято произнёс я и начал украдкой прикасаться ко всем подряд студентам, пользуясь тем, что их на лестнице оказалось великое множество.

Конечно, воровал я очень мало, как самый робкий имперский чинуша. Однако огонёк маны в моей груди рос довольно быстро.

— Благодарю за одобрение, — насмешливо улыбнулась красавица.

— Обращайтесь, сударыня, — усмехнулся я и вместе с баронессой покинул лестницу.

Дальше мы пошли по запруженному людьми коридору, где я тоже принялся воровать ману.

В итоге мне удалось стибрить нужное количество магической энергии. При этом я чувствовал, что могу запасать ману ещё и ещё.

Что же у меня за дар такой? Может, в гипотетической палёной «синьке» была кровь Императрицы, всех архимагов и эссенция самой сути магии?

— А вон, кажется, и кабинет профессора Еремина, — посмотрела баронесса на дубовую дверь с табличкой.

Около кабинета уже ждали своей очереди довольные, хохочущие парни, переполненные возбуждением, вызванным только-только открывшимся даром. Все трое посматривали искрящимися от куража глазами на таких же, как они сами первокурсников.

— Когда у тебя в руке молоток всё начинает напоминать гвоздь… — неслышно пробормотал я, предчувствуя, что вряд ли разойдусь миром с этими парнями.

Морозова слегка сморщила носик, глядя на трио студентов. А те с неприкрытым восхищением посмотрели на неё. У одного даже чуть слюни не начали капать изо рта.

— Доброе утро, сударыня, — проблеял самый крупный из этой троицы студент, белобрысый здоровяк с жидкой козлиной порослью, растущей на квадратном подбородке. — Позвольте пропустить вас без очереди. Мои спутники не будут против. Я ручаюсь за это.

— Позволяю, — величественно сказала баронесса, будто боярыня своим крепостным.

Белобрысый растянул губы в улыбке и вышел чуть вперёд, оставив позади себя пару других студентов. Он будто всем своим видом показывал, кто тут альфа-самец. И на меня этот гад глянул с показным пренебрежением, даже поморщился, будто заметил кусок дерьма.

Я ответил ему снисходительным взглядом взрослого человека, увидевшего подростка, отчаянно пытающегося показать, какой он важный и сильный.

Белобрысый со скрытой угрозой поиграл желваками, возвышаясь надо мной чуть ли не на целую голову, а затем гордо бросил Морозовой, щёлкнув каблуками ботинок:

— Разрешите представиться, Игорь Никитин. И сразу простите меня, сударыня, за то, что вам приходится ждать. Но, думаю, уже через минуту-другую из кабинета выйдет студент, которого сейчас принимает профессор. А ежели этого не произойдёт, то я сам вытащу его оттуда за уши, чтобы вы не теряли своего драгоценного времени, сударыня…

Он сделал многозначительную паузу, посмотрев на красавицу.

— Баронесса Александра Морозова, — холодно проговорила та.

— О, какая честь! Я слышал о вашей красоте, но она оказалась даже более пленительной, чем о ней говорили слухи! — восторженно выдохнул Никитин и снова выдал улыбку, призванную очаровать красавицу. Но у той в глазах всё отчётливее нарастало отвращение.

— Вы слышали о моей красоте? Поздравляю, у вас всё в порядке со слухом.

Позади белобрысого хихикнул один из его спутников, худой брюнет с треугольной подхалимской физиономией.

Он выступил вперёд и представился:

— Олег Иванов.

— Пётр Лихов, — подал голос третий студент, тучный, деревенского вида рыжий парень с конопушками.

— Ян Горин, — скучающим голосом представился и я, раз уж все назвали свои имена.

— Горин? — удивлённо вскинул брови брюнет. — Вы тот самый Горин, принявший вызов Герхарда фон Брауна?

— Угу, — бесстрастно проронил я, заметив на себе удивлённый взор баронессы.