Между добром и злом. 2 том (СИ) - Кири Кирико

— За зарисовщиком уже отправили?

— А надо было?

— Естественно. Пусть нарисует здесь всё, и перерисует её лицо. Постараемся сразу узнать, кем она была, — Кондрат посмотрел на рога. — Они настоящие.

— Такие можно купить где угодно, — заметил Яклев.

— Возможно, где угодно, а может они относятся к виду, который обитает в определённой местности. Нам нужен тот, кто в этом разбирается. Пусть расскажет, что можно по ним узнать. Может сможем вычислить, откуда их достали или где купили.

Отойдя в сторону, Кондрат окинул взглядом двор, сам не зная, что пытается найти взглядом.

— Он учится, улучшает свои навыки и исправляет ошибки.

— Ты про вскрытие? — спросил Вайрин.

— И рога. Теперь они не спали, а остались на жертве, чтобы не разрушать образ. А ещё он не стал ждать месяца. Видимо, заметил девушку, не сдержался и решился.

— Значит, теперь жертвы будут появляться чаще… А может это и не он, а какой-нибудь подражатель? — с надеждой спросил он.

— Боюсь, что нам так не повезёт, Вайрин.

Да, чаще. Это было как наркотик, было как нестерпимое желание. Кондрат пытался представить того, кто это сделал. Как он шёл по улице и заметил эту девушку, после чего решил, что можно и не ждать месяц. Он явно осмелел, почувствовал свою силу и решил, что неуловим. Значит следующую жертву можно будет ждать уже в течение этой недели.

Сейчас всё было точно так же, как и с прошлыми жертвами: всё те же крылья, вскрытое тело, рога на голове. А если ещё и оглядеться, то форма двора идеальный квадрат, и она висит прямо по центру, как в том ритуале, который они начертили. Он действительно стал подходить к своей задаче всё тщательнее, окончательно уваривавшись в своей неуязвимости.

— Над попробовать выяснить, что за экипаж приезжал, — продолжил Кондрат. — Теперь можно сказать точно, что он или извозчик, или имеет среди них соучастника. Возможно, даже не одного.

— Не пугай меня, Кондрат.

— Не представляешь, как мне не хочется об этом думать, но факты всё больше говорят об этом, — он взглянул на небо. — Однако это играет нам на руку.

— Каким образом?

— Теперь мы точно знаем, что он пользуется экипажем, которые курсируют по городу и возят людей днём. Ночью их значительно меньше, а значит можно узнать, какие работали в столь ранний час и уже методом исключения вычислить его или его сообщника, если таковой есть. А там уже добраться и до убийцы.

— Я займусь этим, — твёрдо кивнул Вайрин.

— Поехали в морг, послушаем, что скажет ваш патологоанатом.

Морг встретил их своим мраком, который разгоняли масленые лампы и пропахшей мясом прохладой. Казалось, что вдыхая этот воздух, ты буквально маринуешь себя этим мерзким запахом и потом чувствуешь его даже после того, как покинешь подвал.

Тело погрузили на ближайший стол, и сейчас патологоанатом, тучный мужчина с обрюзгшим лицом в кожаном фартуке, разглядывал мёртвую девушку, морщась каждый раз, когда его взгляд пускался к вскрытой груди.

— Надеюсь, что я сам потом увижу этого ублюдка на этом столе, — пробормотал патологоанатом, вытирая лицо рукавом от пота, хотя здесь было достаточно прохладно.

— Думаю, приятнее его будет видеть на колесе, — пробормотал Вайрин. — Что скажете по телу?

— Да что по нему скажешь, — вздохнул толстяк, обходя его по кругу. — Девушка, не старше двадцати, совсем ещё молодая.

— Сексуальное насилие?

Он вздохнул и нехотя полез проверять, после чего покачал головой.

— Следов насильственного полового акта не вижу. Ещё девственница.

— Значит, она, возможно, ещё младше, чем девятнадцать, — предположил Вайрин. И пояснил, увидев удивлённый взгляд Кондрата. — Ну типа ещё не начала половую жизнь, так как молодая слишком и пока не сильно разгулялась. Нравы, страх перед первым сексом, туда-сюда. Сейчас нравы… такие, свободные, сам понимаешь.

— Может быть и другое объяснение, — хмуро заметил патологоанатом.

— Какое?

— Она голубых кровей.

Повисло тяжелое молчание.

Да, в Ангарии старались не делить людей по классам, делая вид равноправного общества, и тем не менее все прекрасно понимали, что аристократ и простой человек — не одно и тоже. Простой человек мог возмущаться, ругаться, проклинать стражей правопорядка за бездействие, но по факту ничего не сможет сделать, однако аристократы, даже безродные, могут доставить очень много проблем и шуму. У них есть связи. А значит на отдел будут давить ещё сильнее, и шумиха может подняться до самых небес.

— Нам ещё этого не хватало… — пробормотал Вайрин. — Если это так, то скоро нас всех поимеют.

— Вы уверены, что это аристократка? — спросил Кондрат.

— Сложно сказать, я лишь предполагаю. Взгляните на руки, — он показал ладонь девушки. — Это не ладонь человека, который работает руками. Мозолей нет, кожа на ладони совсем нежная, а ещё вот…

Он показал пальцем на тёмно-синие пятна.

— Что это? — прищурился Кондрат, разглядывая их.

— Чернила. Следы от чернил. Она явно пользуется пером. А девственница, потому что до брака аристократам лучше не вступать в половые связи, если хочешь повыгоднее выйти замуж. Мы понимаем, что женская чистота ценится высоко.

— Значит, очень скоро, мы узнаем, кто это, — Вайрин потрогал на следы верёвок на руках. — Но картина та же самая. Её привязали, пытали, а после так же подвесили. Если у него есть место, где её вскрывать, то значит это точно не обычная квартирка в одном из домов. Как минимум, должен быть свой дом.

А что, если у него действительно есть свой дом? Личный дом, где никто не увидит, чем он занимается по ночам?

Тогда что получается? Если он жил в бедном районе в детстве, то явно не мог с бухты-барахты стать богатым, чтобы купить себе частный дом в центре. Только дома на окраине, где цены более-менее приемлемые.

Значит это должен быть не сильно богатый мужчина, который ходит в центр работать и возвращается обратно. Прибавляем экипаж, и получаем извозчика — как раз идеальный кандидат на серийного убийцу, который имеет возможность похищать людей, оставаясь при этом незаметным. Ловишь попутчицу, увозишь домой и делаешь своё кровавое дело.

Единственное, что чуть-чуть выбивается — «нулевая» жертва. Тогда ему бы пришлось остановиться, выйти из своего экипажа, оставив тот на видном месте, и напасть, что создаёт слишком большой риск обнаружения. Слишком опрометчивый поступок для того, кто ведёт себя осторожно, даже учитывая импульсивность поступка. Оттого вопрос — почему не увёз с собой домой, а измывался чуть ли не в центре города?

Кондрат поделился с Вайрином примерным представлением кого они ищут. Не забыл упомянуть и про «нулевую» жертву, которую ему удалось обнаружить.

— Тогда получается противоречие, — заметил он. — Извозчик, живущий на окраине города с собственным домом, где может пытать девушек, подобранных в центре. Но при этом «нулевую» жертву он не увозил, если она та, о ком мы думаем, а изуродовал и убил прямо в центре, где его могли заметить.

— Если только это не сделал кто-то другой, второй. А если быть точнее, первый, убийца, который и начал этот круговорот насилия. А второй, извозчик, лишь помогает. Поэтому я и говорю, что их может быть двое. Один живёт в городе и находит цели, а другой их подбирает и увозит к себе.

— Но точно сказать, один это человек или двое мы опять же не можем, так?

— Да, — вздохнул Кондрат. — Но сейчас это и не обязательно. Мы точно знаем, что её привёз один из экипажей, что развозит людей. Найдём его, сможем выяснить, сколько человек участвовали в этом. Нужно поднимать все компании, которые работают в частном извозе и смотреть, кто ездил утром.

— Ладно, пойдём писать запросы. Думаю, поднять это дело будет очень просто.

— Думаешь?

— Никому не нужен скандал. Едва они узнают, что один из извозчиков — трупорез, сразу начнут помогать, чтобы поскорее найти его и не поднимать шумиху, иначе никто не будет пользоваться их услугами. Прибыли решает всё.