Отражение: другой 2007 (СИ) - Шевелица Станислав

Рядом материализовался Игорь:

— Ну что? Быстро починишь?

Кажется, он не представлял, какую функцию выполняет та или иная деталь. Это не помешало ему с важным видом посмотреть на крышку воздушного фильтра и смахнуть сухую листву с корпуса фары.

— Мы можем помочь? — спросил Костя, тоже заглядывая под капот.

— Конечно. Нужно всего лишь провести капитальный ремонт двигателя, — проговорил себе под нос и поднял глаза на ребят. — Порвался ремень ГРМ. Эта машина без капиталки не поедет. Ничего не поделаешь.

— Ничего изменить нельзя-я-я, — тихо пропела Инга, отрешенно глядя куда-то в сторону.

— Я вообще люблю вечерние прогулки, — почесал репу Игорь. — Но не такие продолжительные. Сколько там до вашего села?

— Может тридцать, может сорок километров, — вздохнул я. — И до города примерно столько же.

— До темноты не успеем, — нахмурилась Инга. — Если не встретим другой автомобиль, придётся искать укрытие.

— Бесполезная затея, тут кругом дачники… — отозвался Садко.

— В дачных домах могут быть подвалы. Заберёмся туда, задраим люк. ещё и солёными огурчиками угостимся. А если найдём домашнее вино, хоть неделю просидеть можно, — хохмил Игорь.

Ближайшее поселение — деревенька, плавно перерастающая в дачный кооператив — находилось буквально за холмом. Мы остановились в лесопосадке напротив первых домов. Стояла абсолютная тишина. Уже привык, что в Отражении это предвестник нехороших событий.

— Толпой не полезем. Есть доброволец в разведку? — спросила Инга, поочередно оглядывая наши кислые лица. — Никого? Тогда жребий.

Игорь быстро организовал горсть спичек, откусил у одной головку и протянул всем собравшимся. Инга вытянула длинную, Костя — тоже. Без колебаний вытащил свою спичку. Длинная! Игорь внимательно посмотрел на Садко, тот помешкал, поднял руку сначала над одной спичкой, потом резко выдернул другую. Короткая.

— Мои поздравления, — широко улыбнулся Игорь.

Садко мелкими перебежками приблизился к домам. Заглянул в один из дворов, быстро вышел оттуда. Чуть более смело прошагал вдоль нескольких соседних домиков, подергал ручку в одном из них, проник внутрь и… пропал.

Его не было две, три, четыре минуты. Наконец Садко показался на пороге, поднялся в полный рост и помахал нам рукой: «Чисто!»

В ту же секунду с другой стороны дома появилась знакомая чёрная тварь. Ме-е-едленными осторожными движениями она приближалась к Садко. Инга вскочила и замахала: «Беги! Беги!»

Садко не понял сигнала и продолжил настаивать: «Чисто, чисто!» Тварь подкрадывалась все ближе.

Рядом со мной грохнул выстрел. Это Игорь решил отвлечь существо, не дожидаясь развязки. Пуля ударила куда-то под брюхо. Тварь остановилась и будто бы с обидой повернулась в нашу сторону. А потом ломанулась прямо на Садко во всю прыть, уже не скрывая своего присутствия.

Тот нырнул в дом. Тварь попыталась протиснуться во входную дверь, но просто не поместилась. Отошла на несколько шагов назад, разбежалась и лихо вынесла дверную коробку. Садко вывалился из окна с другой стороны дома и побежал прочь. Вскоре из того же окна появились лапы-кинжалы. Выламывать окно тварь уже не стала — выбралась наружу тем же путём, каким заходила.

— Тридцать вторая директива, — проговорила Инга. — Бежим. Садко теперь сам по себе.

Возражений не последовало — все отлично понимали, что бронированная тварь без особых усилий сломит сопротивление как одного, так и пятерых.

Убегали полями, перелесками. Ноги проваливались в грязные лужи, спрятавшиеся под жухлой травой. На лицо и одежду налипала паутина. Возникала мысль, что к ее созданию причастно фантастическое существо, оставшееся позади. Однако на нитях висели самые обыкновенные пауки.

Казалось, что прямого преследования не было. Время от времени мы снижали темп, прислушивались — и улавливали шуршание травы то справа, то слева. Тогда марш-бросок продолжался.

Рабочие ботинки, выданные Костей на складе завода, не очень-то подходили для многокилометровых пробежек. Чувствовал это каждым сантиметром своих стоп. Ребята тоже заметно выдохлись. Хуже всего пришлось Игорю. Здоровяк то краснел, то зеленел, постоянно спотыкался и вообще готов был вот-вот рухнуть посреди тропинки.

Наконец мы увидели одинокий ангар с массивными металлическими воротами.

— Кто-в-раз-вед-ку? — обрывисто проговорила Инга, пытаясь отдышаться.

Игорь облокотился на дерево и уже потянулся за спичками. Я вспомнил, как мы оставили Садко, почувствовал прилив злости. поднял автомат и выдавил:

— Нахрен жребий, я пойду.

Приблизился к ангару. Просунул в приоткрытую створку ствол автомата и повел в сторону, чтобы расширить проход. Скрип прозвучал на всю округу. Отлично, разведчик. Если в ангаре кто-то есть — он о тебе уже знает.

Подождал пару минут, стараясь не дышать. Просочился внутрь. По центру помещения стоял огромный красный комбайн. Кажется, он был совсем новым, потому что краска блестела даже под слоем пыли.

Услышал слева едва уловимый шорох. Развернулся, готовясь нажать курок.

— Садко! — с удивлением воскликнул я, — Чуть было тебя не хлопнул…

— Тут вопрос, кто ещё кого… — проговорил Садко, и я увидел, что он держит у пояса обрез. Обоим несказанно повезло.

— Как ты тут очутился? Мы бежали без остановки.

— Я тоже. Только я бежал вдоль дороги. А вы, получается, сделали крюк.

— Тварь отстала?

— Думал, что она за вами пошла.

Вскоре все обнимали Садко, избежавшего гибели, и всё же прятали глаза — бросили мы его, бросили…

— Место выглядит спокойным. Мы могли бы пересидеть тут ночь, — заявил Игорь. Он немного отдохнул после пробежки и заметно повеселел.

— Но это серая локация. Что, если за комбайном придут охры? Вдруг они решат убрать соседнее поле… — выразил сомнение Садко.

— Или не решат. Ты что, снова хочешь изучить какую-то из ближайших деревень? — Игорь ткнул Садко локтем. — Давайте не рыпаться. Отсидимся, а с рассветом пойдем за машиной. Завтра в то же время будем песни петь на Винзаводе.

Мы закрыли ангар изнутри тяжелым засовом и разместились у комбайна. После пережитого стресса Садко вырубился и негромко захрапел. Костя принялся считать патроны. Инга разглядывала потемневшее небо через маленькое окошко под потолком ангара. Игорь стоял у огромных жвал комбайна и аккуратно трогал пальцем кончики зубьев. Я забрался в кабину и начал изучать пиктограммы на многочисленных рычагах.

— Товарищ механик, а ты управлял когда-нибудь такой штукой? — спросил Игорь.

— Увы, нет. Но тут вроде бы не так сложно. Поднимайся, покажу. Обычный руль — да миллиард рычагов.

Игорь тут же просунул голову в кабину:

— А где тут полный вперёд?

— Вот.

— Ну а больше и не нужно ничего.

Игорь забрался внутрь и потрогал случайный рычаг.

— Знаешь, что больше всего угнетает меня в Отражении? — вдруг спросил здоровяк.

— Бесконечное повторение? День сурка? — нашелся я.

— Не угадал. Забвение. Все мы — воины, которые противостоят злой, мощной, никем не изученной силе. Мы первооткрыватели, мореплаватели, мы долбаные космонавты. Но о наших подвигах никто не узнает. Мы не попадем ни в легенды, ни в учебники. Рано или поздно начнется ночь, которую мы не переживем. (Возможно, она уже наступила.) Одним чудесным утром охранники уберут наши тела, и… Все. Потом придут новые отраженные.

— Вдруг как раз во всем этом кроется замысел этого пространства?

— Замысел? — Игорь едко усмехнулся. — Ты ведь не первый день здесь, а ещё не понял? Замысла нет. Здесь какой-то закуток мироздания, тупичок времени и пространства. Если бы я верил в некие Высшие Силы, то сказал бы, что им наплевать на это место.

— Игорь, хватит нудить, — оборвала Инга. — Мы выживем, откроем Настоящее Зеркало, пройдем через него, и уже дома за чашечкой чая будем рассуждать, что это нахрен такое было…

— Что это нахрен такое было? — встревоженно повторил Садко, выпрыгивая из сна. Ворота ангара дрожали — кто-то пытался их открыть.