Кухарки не было, поэтому сам набрал воду из-под крана в ковш и залпом выпил, но облегчения не почувствовал. Вдруг внутри появился жар, который начал нарастать.
В голове была лишь одна мысль: нужно выпить «Исцеление» и лечь в кровать, и как можно быстрее.
Пошатываясь, я вышел из кухни и, путаясь в собственных ногах, поспешно двинулся к своей спально. Паники не было, я знал, что такие изменения в теле безболезненно не проходят, просто не хочу пугать дворецкого и соседей своими истошными криками.
— Господин, с вами всё хорошо? — послышался сзади встревоженный голос Тимофея.
Не в силах ответить ему, я мотнул головой, отчего вообще потерялся в пространстве и свалился на пол.
— Господин, вам нужна помощь? Вызвать лекарей? — испуганный дворецкий подбежал ко мне и, схватив за руку попытался поднять, но тут у меня отказали ноги. В прямом смысле отказали. Я перестал их чувствовать, и они больше не подчинялись моей воле.
— Дай пр… пр. пр… — я попытался попросить принести мне зелье «Исцеления», но тут у меня отказал язык. Я не мог даже сглотнуть.
Горгоново безумие, что же это творится! Я окунулся в свой организм, в котором происходило полнейшая вакханалия. Все эфиры зелья распались и действовали каждый по- своему. Как же это, а? Что же я сделал не так?
Тут я понял, что не могу вздохнуть, а потом почувствовал сильный толчок в груди, и сердце замерло. Меня пронзила ужасающая мысль — я умираю и ничего с этим не могу поделать. Эфиры вырвались из-под моего контроля…
Глава 14
Откуда-то издали я слышал крик дворецкого, но не мог разобрать ни слова. Я больше не владел своим телом, как и эфирами, беснующимися внутри. Сознание — единственное, что у меня осталось. Я мог только мыслить, только от этого не было никакого толку, ведь я ни на что не мог повлиять.
Где-то произошёл сбой. Я что-то сделал не так. Но что? Перед тем как изготовить зелье, я несколько раз проверил соотношение эфиров и их воздействие на мой организм. Единственное, что меня смущало — это двойственность эфира, но и тогда он мог просто превратиться в яд, а с ними я с лёгкостью справляюсь.
Похоже, моё время в этом мире окончено. Я умираю и ничего с этим поделать не могу. Надеюсь, хотя бы в мире духов мне не придётся завоёвывать себе место и что-то доказывать. Я наконец-то смогу успокоиться и блуждать между мирами, нисколько не заботясь о потребностях бренного тела.
Жаль, что не успел ни с кем попрощаться. Я всегда мечтал, что буду умирать древним стариком в окружении людей, которые меня любят, но уже второй раз смерть так нелепо забирает меня. Будучи Валерианом, я умер от стрелы, выпущенной мне в грудь. Сейчас я умираю от собственного зелья. Возможно, я был слишком самоуверен, думая, что все эфиры Вселенной мне подвластны, но реальность оказалась иной.
Ну что ж, прощайте все, кому я был дорог. Знаю, вы будете горевать, но не по мне, а по Александру Филатову. Это его вы знали и любили, а я всего полгода назад занял его место. Я не хотел этого и не знаю, как так получилось, но хочу выразить ему огромную благодарность за такую возможность. Надеюсь, мы встретимся в мире духов, и я смогу лично его поблагодарить и рассказать, как ему повезло с семьёй и с друзьями.
Вдруг я снова ощутил его тело, но тут же пожалел об этом. Жгучая, разрывающая боль пронзила грудь в районе солнечного сплетения.
— А-А-А-А!!! — во всё горло заорал я.
— Господин, господин, держитесь! Лекари уже едут! — в панике закричал дворецкий.
— А-А-А-А!!!
Я не хотел пугать и так перепуганного Тимофея, но сдержать крик было не в моих силах. Меня будто пытали раскаленным железом, одновременно разрывая ткани и ломая кости.
— Господин, умоляю, не умирайте! Как я могу помочь? Что мне сделать?
Я почувствовал, как меня повернули на бок, подложили под голову что-то мягкое и побрызгали на лицо холодной водой.
Всё это бесполезно. Словно припарка для умирающего.
— Зелье, — прохрипел я на мгновение собравшись силами.
— Какое зелье? Где оно лежит?
— Р-р-р-р, — я пытался сдержать крик, сжав зубы, но получится рык умирающего зверя.
Говорить я не мог, поэтому приоткрыл глаза и посмотрел на дверь своей спальни. Именно там на тумбочке я оставил зелье «Исцеления».
— В комнате? — догадался Тимофей и бросился к ней, чуть не свалившись ипоскользнувшись на отполированном паркете.
Его не было всего несколько секунд, но для меня это время растянулось на целую вечность. Боль ни на мгновение не оставляла меня, поэтому я продолжал орать, рычать и сучить ногами по полу.
— Господин, что мне с этим делать? — дворецкий гулко рухнул возле меня на колени и показал ту самую пробирку.
Я открыл рот. Умница, Тимофей снова всё правильно понял. Откупорив пробку, он приподнял мне голову и начал потихоньку вливать зелье.
— Только не подавитесь. Пейте мелкими глотками. Лекари уже выехали и скоро будут здесь. Вас обязательно спасут. Вы должны жить, ведь ещё так молоды, — приговаривал он, пытаясь успокоить меня.
Как только я сделал первый глоток, то почувствовал, как зелье начало действовать. Приятное тепло разлилось по телу, успокаивая невыносимую боль.
Дворецкий ещё что-то говорил, но я прислушивался только к внутренним ощущениям. Боль отступала. Я глубоко прерывисто вздохнул и провалился в темноту. Всё. Теперь точно всё.
* * *
— Как вы можете запретить мне пройти к собственному внуку⁈ Вы хоть соображаете, что делаете⁈ — откуда-то издали послышался голос.
Это дед.
— Он в палате интенсивной терапии. Сюда можно заходить только медперсоналу, — ответил извиняющийся мужской голос.
— А я вам кто — не медперсонал, что ли⁈ Я — аптекарь Филатов! Вы со своими долбанными артефактами понятия не имеете, как лечить людей! Уйди с дороги, а то зашибу!
Грохот. Громкое «Ой», звук открываемой двери и торопливые шаги.
— Только не трогайте приборы, — послышался громкий шёпот. Голос незнакомый.
— Без тебя, салага, разберусь, — голос деда прозвучал над самым ухом.
Я почувствовал, как его ладонь легла мне на лоб, затем он прикоснулся к запястью, отсчитывая пульс, а следом припал ухом к моей груди.
— Вы хоть опередили, что с ним? — уже более спокойным голосом спросил старик Филатов.
— К сожалению, нет. Сканирование никаких увечий и тромбов не показало. Кровь тоже чистая.
— Так и знал, что от вас толку никакого, — буркнул дед, затем положил руку мне на плечо и легонько потряс. — Шурик, очнись. Слышишь? Вставай давай!
— Я бы на вашем месте… — вновь начал незнакомый голос.
— Ты не на моём месте, эскулап. Таких бездарей, как вы — Кривошеины, ещё поискать, — с презрением произнёс дед. Я даже представил, как он скривил губы.
Тут уж лекарь не выдержал.
— Как вы смеете заявляться сюда и оскорблять наш род? Убирайтесь вон! — взвизгнул он.
Я понял, что ещё чуть-чуть, и начнётся жаркое сражение, поэтому решил «очнуться».
Приоткрыв глаза, увидел, как старик и щуплый лекарь стоят друг напротив друга и сверлят глазами.
— Кхе-кхе-кха, — откашлялся я.
Они вмиг переключили внимание на меня и подскочили к кровати.
— Шурик, ну ты как? Где болит? — участливо спросил дед.
Я прислушался к своим ощущениям и понял, что нет даже отголосков той нестерпимой боли, которая выворачивала меня и заставляла орать. И вообще ячувствую себя на удивление хорошо.
— Ничего не болит, — хрипло ответил я. — Только пить хочется.
— Ты слышал? — дед взглянул на лекаря. — У него уже обезвоживание началось. Беги за водой, коновал!
Лекарь недовольно запыхтел, поджав губы, но ничего не сказал, а торопливо двинулся к выходу.
— Ну давай, Шурик, признавайся, какого лешего натворил? Зелье испытывал?
Да-а-а, от этого проницательного дедка ничего не скроешь.
— Нет, не испытывал. Но дело в зелье, — ответил я и приподнявшись на локтях, огляделся.
