Второй шанс для сгоревшего феникса (СИ) - Черная Мстислава

Впрочем, длилось это всего мгновение, леди Нияр быстро взяла себя в руки и опустила ресницы. А когда подняла их, ее взгляд был уже спокойным.

— Хорошо. Поехали.

Ну и что это было?

Я понял, что зацепил какое-то воспоминание или переживание — словом, нечто… уязвимое. Холод, пробежавший по спине, отрезвил и напомнил, что искать рычажки влияния на леди — против клятвы и глупости лучше не думать.

Однако же любопытно: что может быть в прошлом леди, отчего у нее настолько яркая реакция? Не помню, чтобы она болела в пансионе, об этом сразу стало бы известно старому лорду Нияру.

— «Серебряная лилия», — сказал я извозчику, угодливо распахнувшему для нас пассажирскую дверь кеба.

— Домчу за двадцать минут, господин!

Автомобиль резко рванул с места, отчего нас вдавило в спинки кресел. Я только и успел увидеть мелькнувшую в окне очень злую и бледную физиономию Арчи Нияра. Такое впечатление, что кузен Арисоль метался по выставке в поисках и почти настиг нас, но мы в последний момент ускользнули на наемном автомобиле.

Что за глупости? Совсем недавно Арчи сам всеми силами вешал мне на шею свою кузину. Но после неудавшегося отравления вдруг принялся вести себя очень странно. Я старательно гнал от себя мысли о том, что Бойд и его сын, мой друг вообще-то, нарочно меня подставили. И они, надо признать, довольно обоснованно ответили на все мои вопросы. Их оправдания…

Черт. Как только эта ненормальная девчонка появилась в моей жизни, все сразу полетело кувырком!

— У тебя такое лицо, будто ты призрака увидел в отражении, — высказалась вдруг Арисоль.

В машине она сняла перчатку с пострадавшей руки, размотала бинт и теперь задумчиво рассматривала страшноватый ожог, тянувшийся от кончиков пальцев почти до локтя.

— Не призрака, а вашего кузена, — мрачно отозвался я, тоже невольно сосредоточившись на ее ранении. — Вы ненормальная. Неужели совсем не больно?

— Рядом с тобой — не больно, — задумчиво кивнула Арисоль. — А вот когда мы с лордом Мейкеном отошли в соседний зал и любовались бабочками, боль вернулась. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы этого не показывать.

Глава 32

Зло сверкнув глазами, будто моя готовность терпеть была личным оскорблением, Ялис демонстративно отвернулся к окну, за которым стремительно летел город. При этом он крепко и бережно зажал мою ладонь в своих. Так к чему изображать вредность, если очевидно, что он за меня беспокоится? Одной клятвой его действия не объяснить.

Кеб лихо вписался в поворот, юркнул по змеящемуся проулку и выскочил перед входом в клинику.

— Даже быстрее, господин! — радостно объявил водитель.

Ялис расплатился довольно крупной купюрой и отказался от сдачи, подхватил меня под локоть.

— Странно, — хмыкнула я.

— Что именно?

— Почему мой ожог беспокоит тебя гораздо больше, чем меня? Разве не должно быть ровно наоборот?

— Может, потому, что я на поводке? — едко огрызнулся он и повернулся к обладательнице белоснежного чепчика. — Леди требуется неотложная помощь.

Он так рыкнул, что дежурная аж побледнела.

Впрочем, сориентировалась она мгновенно и пригласила меня в один из приемных кабинетов дальше по коридору. Ялис остался ждать под дверью, на прощание сверкнув на меня льдистой синевой глаз.

Дальше все было до отвращения предсказуемо и скучно. Настолько, что я даже успела порефлексировать под аккомпанемент едва слышного жужжания, которое создавал малый исцеляющий артефакт в руках медсестры. Вот с чего бы мне скучать, спрашивается? А с того… что, проведя много лет в «полном покое», я, похоже, сделалась не совсем нормальной.

Потому что нормальная девушка давным-давно выдала бы дорогой родне пинка под зад. Ну ладно, не пинка, чтобы не рушить раньше времени репутацию семейного предприятия, но… да хоть сама бы взяла и под любым предлогом съехала из дома до поры до времени. На воды, например!

Но нет. Я не собираюсь ничего такого делать, наоборот, стараюсь держать дорогих родственников как можно ближе к себе. Зачем? Только чтобы собрать достаточный компромат и раздавить? Увы, не только. Мне просто необходимо ходить по грани. Рисковать. Чувствовать себя… живой.

— Леди?

— Поехали домой. — Я позволила Ялису чуть ли не на руках тащить меня обратно в автомобиль. И даже не обратила внимания на то, что держал он меня гораздо нежнее и бережнее, чем я могла бы от него ожидать. Парадокс, но мстить и рисковать мне сейчас интереснее, чем все его прелести, по которым я сходила с ума в прошлой жизни.

А еще парадоксальнее то, что его, кажется, именно это и задевает сильнее всего. Ибо юный синеглазый красавчик привык к женскому обожанию.

Мысль, что я хотела поговорить с ним о магии, вспыхнула и погасла — успеется. Пусть порадуется возможности подготовиться к разговору, а я загляну в дедушкин кабинет, поинтересуюсь, не припрятаны ли у него книги о зеркальниках, но это потом, а сейчас мне хотелось двух взаимоисключающих вещей: адреналина и хорошего сна без сновидений.

Когда мы подъехали к особняку Нияр, я заметила, как на втором этаже дернулась штора и мелькнула злая физиономия кузена. Догадавшись, что Арчи нацелился на Ялиса, я решила попрощаться прямо на ступеньках и довольно быстро, так что, когда Арчи спустился на первый этаж, я уже была в холле.

— Арисоль, что ты творишь? — набросился он на меня.

— Ты о чем?

— Ари, проводить столько времени с посторонним неженатым мужчиной… Злые языки быстро уничтожат твою репутацию. Да, я знаю, что Ялис не позволит себе ничего предосудительного, однако того, что есть, уже достаточно, чтобы пошли слухи.

— Арисоль! — раздался с верхнего этажа голос дяди. — Как ты, моя девочка? Как ты себя чувствуешь после взрыва твоей магии?

Приторно-заботливый тон вызвал у меня мурашки по всему телу и горькое предвкусие готовящейся гадости.

— Дядя, все хорошо, — весело заверила я, быстро взбегая по лестнице. — Лекарь посмотрел руку и сказал, что благодаря запатентованному крему «Серебряной лилии» у меня даже намека на шрам не останется. А еще он сказал, что сегодня мне лучше отдохнуть.

Увы, отпускать меня легко дядя не собирался.

— И все-таки, Ари… Я очень за тебя испугался. Давай присядем на минутку. Ты точно в порядке?

Отказаться — дать повод утверждать, что я скрываю свое плачевное состояние, а мне этого точно не нужно.

Я послушно устроилась в углу дивана и словно невзначай подложила под руку подушку, тем самым частично отгораживаясь от дорогого родственника. Зато развернулась к нему полубоком и изобразила полнейшее внимание, что дядю явно порадовало.

Он важно погладил подбородок, вздохнул.

— Ари, дорогая, у тебя пробудился огненный дар. Это…

— Чудесно? — предположила я.

Дядя поджал губы.

— И опасно, дорогая. Я действительно не хочу тебя пугать, не хочу гасить твое воодушевление, однако ради твоей безопасности я должен.

— Дядя?..

Вот она, гадость, я угадала.

— Ты спасла леди Элли-Ивону, что, безусловно, прекрасно, однако посмотри на свою руку. Твой дар причинил тебе боль, повредил твое тело. И меня это очень пугает. Не знаю, рассказывал ли тебе дед, что твоя тетя однажды вспыхнула живым факелом. Спасти ее не удалось.

Он выдумал трагедию или рассказал правду? Дед ни о чем подобном не упоминал.

Ожог у меня больше химический… Точнее, пламя выжигало алхимическую дрянь прямо на моей коже, так что нельзя утверждать однозначно, может моя магия мне навредить или нет.

Один раз я уже сгорела…

— Я буду очень осторожна, дядя.

— Нисколько в тебе не сомневаюсь, Ари. Однако если можно принять дополнительные меры для твоей защиты, их надо принять. Согласна?

— Что ты имеешь в виду?

— Во-первых, я пригласил человека, который как раз специализируется на случаях, подобных твоему. Пусть он тебя посмотрит, выскажет свое компетентное мнение. Во-вторых, пока у нас нет уверенности, что твой дар под полным контролем, лучше временно поносить браслеты-блокираторы. Только представь: ты разозлилась на кого-то случайно, огонь вырвался. Как ты будешь жить с неизгладимой виной?