Без обмана 6 (СИ) - "Seva Soth"

Инспектор Кикучи: Четыре американца, вооруженные духовыми ружьями со снотворными дротиками, устроили охоту в национальном парке, чем нарушили сразу несколько законов. Оружие они, по всей видимости, сделали сами, по чертежам из интернета при помощи 3D принтера и деталей из хозяйственного магазина. Несколько дней назад ночью в службу спасения позвонил неизвестный мужчина, назвавшийся Минами-саном, и сообщил, что его жизни угрожает опасность. Вовремя прибывшие местные полицейские задержали всех четверых охотников, которые утверждают, что подверглись нападению дикого животного. Если бы не хакерские атаки, уничтожившие сначала архив видеонаблюдения, а затем базу данных звонков мобильного оператора, а также утекшие записи вызовов, наше подразделение бы не привлекли. Сейчас мы ведем активные попытки убрать слитые переговоры из интернета, но…

Кагешуго: Старайтесь, старайтесь, высеченные в камне надписи сами не исчезают смайлик, показывающий язык

Кагешуго: А как сами арестованные объясняют то, что устроили? Мой друг очень обижен на их выходку. Испортили ему вечер.

Суперинтендант Ямамото: Я не нарушу тайну следствия, если скажу, что гайдзины отказываются давать любые объяснения. Поначалу по причине отсутствия адвоката, затем по его совету. Они имеют право не свидетельствовать против себя.

Кагешуго: Может быть, я их разговорю?

Инспектор Кикучи: Предоставим вам такой шанс, Кагешуго-сан. Задержанные сейчас в Токийском следственном изоляторе. Буду рад вас там приветствовать.

Кагешуго: Вот ты бука, инспектор-сан. А ведь я в тебя почти влюбилась. У них ведь есть право на телефонный звонок? Я по телевизору видела. Пусть позвонят мне. В долгу не останусь.

Суперинтендант Ямамото: Ваше предложение будет изучено с правовой точки зрения. Ответ вы получите позже.

Кагешуго: Пока, сладенькие. Беседа вышла продуктивной. Продолжу и дальше вас радовать.

Позже — это, по нашим традициям, примерно никогда, но так-то я не очень и рассчитывал, что власти доверятся хакерше с сомнительной репутацией настолько, чтобы позволить ей общаться с арестантами. Отступлюсь ли я от прояснения их мотивов и происхождения специальных средств? Конечно, нет! Просто надо действовать иначе, подойти к проблеме с черного хода. Может быть, побег им устроить?

Не удержался и хихикнул собственным мыслям. До крайности глупая идея. Как и та, в которой я переодеваюсь надзирателем и прихожу в тюрьму по его документам. Маскировка под адвоката — тоже не лучшая затея. Как и провокация собственного заключения, чтобы оказаться в той же тюрьме. Это всё ментальная гимнастика, и попытка не забивать себе голову все сильнее приближающимся очень важным разговором.

В целом в национальном парке Минами все до крайности удачно для меня сложилось, насколько понимаю. Не было там никакого Нииды. Скорее всего, хакерская атака — дело рук друзей гайдзинов, прибирающихся за ними. А вот утечка записи — совсем не факт, что они поработали. Тут я бы поставил на каких-нибудь защитников минамигона.

Единственная ведущая ко мне ниточка — таксист. Но его еще нужно догадаться опросить. Разве что он может сам заявить в полицию о подозрительных пассажирах. Но если и так, то в чем меня обвинят? В том что я убитый гайдзинами минамигон? В том что громко рычал и тем самым нарушал общественное спокойствие?

И вот после показавшегося мне безвкусным ужина, который я сам со всей любовью приготовил, в нашей общей семейной спальне я произнес слова признания.

— Милая, пожалуйста, выслушай меня до конца, — присел я на краешек кровати, которая жалобно скрипнула под моим весом. — То, что я расскажу, звучит очень необычно, но это не розыгрыш и не шутка. Я не сошел с ума и при необходимости приведу доказательства, — постарался говорить четко, а не шипеть, несмотря на то, как решительно каждое слово отзывалось дискомфортом в голосовых связках. Пришлось физически себя перебарывать, донося простую и лаконичную мысль. — Я кицунэ.

Выражение лица Цуцуи почти не изменилось — как читалась в глазах чистая и незамутненная влюбленность в меня, так и продолжила. Разве что нечто похожее на облегчение промелькнуло. То есть опасного сумасшедшего, возомнившего себя оборотнем, она готова любить точно так же, как и скучного бухгалтера. И бригаду срочной психиатрической помощи вызывать не спешит.

— Ну наконец-то! Я думала, что уже никогда не расскажешь! — ошеломила меня девушка своим высказыванием. — Босс мне еще месяц назад намекнула! Знал бы ты, как это было тяжело — делать вид, что ничего не знаю!

Месяц… то есть примерно в районе моей командировки или в пределах нескольких дней, прошедших после возвращения с Хоккайдо. Не заметил никаких изменений в поведении невесты в тот момент. Точнее, их была масса — связанных со злополучной гонкой, свалившейся из ниоткуда славой и повышением. А также новой начальницей. И стрессом от домогательств предыдущего руководителя. Но на меня Мияби продолжала смотреть все так же, как после нашего первого поцелуя, несмотря на все легенды о страшных демонических лисах, из-за которых я сам слегка осторожничал с Ёрико. Любовь сильнее предрассудков? Очень надеюсь, что так.

— А еще Тика-тян, Ёрико, её кузина и их бабушка, — продолжила с уверенным видом невеста. — Это же очевидно… ну… стало очевидным, когда босс сказала. Она попросила тебя не торопить, я и не стала. Хотя вопросов к тебе куча! И к Ёрико!

— То есть ты не напугана? Не возмущена? Не отменяешь помолвку? — по всему ее виду заметны совсем другие эмоции, но лучше спросить и знать не на девяносто девять целых и девять десятых процента, а на полноценные сто. Статистика не любит допущений.

— С чего бы? Я же не дура, отказываться от лучшего жениха в Японии только из-за того, что у него есть хвост! Сколько у тебя хвостов? А у Ёрико? У Тики-тян? У Амацу-самы? Ты отсутствовал на днях именно по каким-то лисьим делам? Совершал паломничество в тайный храм Инари в горах? — серьезная молодая женщина превратилась в маленькую девочку, стоило замаячить на пороге чуду. Как мило она смотрится в этот момент! Так и хочется обнять, поцеловать и далее…

— Да не затыкай мне рот! — попыталась сказать девушка, но как-то очень уж быстро сдалась. — Хотя… немного позже расскажешь!

Настало обещанное «потом» далеко не сразу, когда голова уставшей Мияби уже лежала у меня на плече, а я и правда выкладывал ей почти всё. Краткую версию, так как разговаривать мне больно. Про то, как частично проснулась память предка. Про лисью харизму. Внезапную уверенность в себе и умение находить нестандартные решения. Про сон, подсказавший где искать золото. Прямо-таки все детали выкладывать не стал. Про то, как близки были другой Макото и Акира, например, умолчал. И о том, что Акирахиме-тян его родная дочь. Успеется потом. Когда-нибудь не очень скоро. Да и вообще большую часть подробностей о Хидео-сане. Любовный треугольник только-только отменился, незачем его воскрешать на волне потенциальной ревности.

— А другие кицунэ, что с ними? Так необычно это вслух говорить, — девушка хихикнула.

— Лучше не использовать это слово, чтобы Амацу-сама не врезала посохом по спине. Она очень суровая наставница. Обучала моего предка, задолго до того, как он погиб от американской бомбы. Мне снился тот взрыв в Хиросиме. Это, наверное, самый страшный сон из всех… — попытался продолжить мысль, но получился только шепот. Не стоило мне пренебрегать советом Ямады-сана, нужно было «беречь свой голосок», как тот и сказал.

— Ой, тебе ведь нельзя так много говорить, надо было связки беречь, — поняла Цуцуи. — Расскажешь мне всё. Совсем всё. Но когда выздоровеешь. Самое главное я поняла — ты мне не изменяешь.

Женщины. Для нее важнее всего в рассказанном то, что я верный жених, а не существование целого пласта реальности, до сих пор считавшегося сказками. И как ее такую не любить?

— Пожалуйста, Тике пока не говори, ей рано знать. И вообще никому… ну, кроме Ёрико и Амацу-сенсей, — на остатках голосовых связок попросил я.