– То есть тебя подставили?
– Наверное, не меня, а Морока, но это не важно. Судя по истории с крысами, пятая раса хорошо управляется с электроникой. Аналитики отца считают, что Ларс с компанией может входить в интернет без помощи компьютеров.
– Сильно, – хмыкнул Бруно. – Я бы от таких способностей не отказался. Прикрыл глаза и сидишь себе в na_kraiu.
– На краю? Что это значит?
– Ну, сайт такой. Для наших. Там у каждой фратрии свой раздел. Кого угодно найти можно, новости Края почитать. Ты разве не в курсе?
– Это так странно? Я еще месяц назад была не в курсе, что умею прыгать на полсотни метров в длину! – мрачно напомнила Женя.
Коридор неожиданно сделал крутой поворот и привел спутников в искусственный грот. Женьке показалось, что это слово как нельзя лучше подходит круглой комнате с бассейном вместо пола. Густая, словно подсолнечное масло, зеленая вода слабо светилась. Как будто в ее глубине была запрятана неоновая лампа. Из-за этого света на низких сводах подземного грота покачивались леденцовые разводы цвета бутылочного стекла. Кое-где на стенах мерцали желтоватые наросты. Похожие образуются из кристалликов льда в морозильной камере.
С первого взгляда стало понятно – дальше ходу нет. Отверстие, ведущее из круглой комнаты, прикрывала заросшая слизью железная решетка. За ней поблескивала поверхность воды. Даже если удастся сломать преграду, придется плыть.
– Ну и где же наш подвижный друг? – спросил Бруно, озираясь.
Но Страпелбел не откликнулся на его призыв. Похоже, человечек завершил свою миссию.
Внезапно Женька ощутила присутствие в гроте чего-то гораздо более серьезного, чем ожившее граффити. Едва уловимый шепот, тяжелый взгляд, новый запах – она не могла объяснить, что заставило ее попятиться к стене.
– Эй, ты в порядке? – Бруно почувствовал тревогу спутницы.
– Не знаю. Тут кто-то есть. Или что-то.
Причина Женькиного страха находилась по другую сторону зеленого водоема. Подобрав босые ноги, на узком каменном бортике сидела девочка. Ее бледное личико пребывало в постоянном движении – то растягивалось в беззубой улыбке, то по-старушечьи морщилось. Длинные темные волосы шевелил несуществующий сквозняк.
Малышка А-но, богиня Людей глубины подняла на Женьку воронки черных глаз и кротко спросила:
– Ты пришла со мной поиграть?
* * *
От воспоминаний о паре встреч с черноглазой крошкой, Женьку всякий раз пробирал озноб. Говорят, даже депферы боялись своего тотема, что на самом деле, вещь невероятная. По Женькиным наблюдениям, остальные расы относились к божествам, словно дети к любящим родителям. Млели при каждой встрече. Но родителей, как известно не выбирают.
Тотемы тоже.
– Нет, – Женька решила быть честной. – Я пришла за маской «Уста Истины». Но если тебе одиноко, я могу поиграть. Хочешь?
– Может, сначала выберемся отсюда? – озадаченно спросил Бруно. – Потом поиграем.
Маленькая А-но с любопытством уставилась на итальянца.
– Он глупый, – в голосе божества можно было различить шорох гальки, бормотание волн, скрип корабельных снастей, предсмертные крики утопленников и еще много такого, к чему не стоило прислушиваться. А-но говорила не громко, но каждое сказанное ею слово проникало во все уголки и щели грота.
– Есть немножко, – Женька дернула своего спутника за рукав, предостерегая от новых реплик. – Просто он тебя не слышит.
– А я знаю, у кого есть то, что ты ищешь, – божество мгновенно потеряло к итальянцу интерес. – Только они со мной не дружат.
– Кто?
– Они! – Черные шнурки бровей девочки сошлись на переносице. – Не хотят со мной играть. Но знаешь, – божество хитро прищурилось. – Я тоже с ними не дружу. Вот так!
– А маска у них? Правильно? Ты можешь меня к ним отвести? – От напряжения Женькины виски покрылись испариной. – Что мне для этого надо сделать? Хочешь, поиграем в города? Или в американского студента?
– Нет, играть не будем! – А-но встала, расправив по-детски неуклюжим движением темное с белыми оборками платье. Оно делало ее похожей на воспитанницу староанглийской гимназии для девочек. Только порядком одичавшую. – Твой друг умирает.
В руках девочки сам собой появился желтый мячик с красно-зеленой полосой. Женька с удивлением узнала его. Он лежал в новогоднем подарке, полученном ею то ли в первом, то ли во втором классе.
– Лови! – неожиданно звонко воскликнула А-но и бросила мячик Женьке.
Едва резиновый бок коснулся ее ладони, зеленая комната задрожала, поплыла, и канализационное зловоние смешалось с запахом ванили. Женя обнаружила, что висит внутри вихря из солнечных зайчиков. Где-то рядом испуганно вскрикнул Бруно.
Люди глубины не владели искусством Радужного лассо, как крыланы. Но это не мешало А-но строить порталы. Совсем недавно она перенесла Женьку со дна моря прямо в лагерь депферов. Малышка была разносторонним божеством.
На этот раз подземный мрак не сменился солнечным светом. Вокруг по-прежнему было темно. Только вместо травертина под ногами похрустывал мелкий влажный песок. Отовсюду доносился звук капающей воды. Сотни невидимых шариков каждую минуту разбивались о звонкий камень.
Женька огляделась.
Коридор Большой клоаки изменился – стал выше и шире. Теперь его своды поддерживали две каменные колонны. Они казались воротами во владения подземного царя, если, конечно, подземные цари предпочитают селиться в канализации.
– Porca troia ho pestato una merda! [6] – судя по знакомым словам, Бруно начал приходить в себя. Хотя в его голосе все еще можно было различить истеричные нотки. – Где это мы?
– Без понятия. Но если ты переведешь вон ту надпись, возможно, что-то прояснится. – Женька разглядела потемневшие буквы на узкой плите под потолком между колоннами.
– Это латынь, – ответил итальянец после короткого молчания. – Крылатая фраза. Только, похоже, в ней ошибка. На самом деле она звучит как «Canis mortuus non mordet» – «Мертвая собака не кусается». А здесь «Canis mortuus mordet». Мертвая собака кусается? Бессмыслица.
Потянувший внезапно сквозняк принес сладковатый запах тления. Спутники замолчали и посмотрели вперед. По коридору, к ним навстречу, двигалась цепочка желтых огоньков.
Это были глаза огромных волкодавов. Всего – штук двадцать. Каждый ростом с небольшого пони. Шерсть на их жилистых телах скаталась и превратилась в грязный войлок – о масти приходилось только догадываться. Шкура кое-где отстала, обнажив желтый скелет. У одних псов торчали голые ребра, другие поблескивали гладкими черепами, третьи ковыляли на костях, кое-как соединенных остатками хрящей и сухожилий. Только большой оптимист мог назвать этих собак живыми.
Глава 11
– Вардаки! – выдохнул Бруно, отступая к стене. – Стражи города отлученных.
– Отлученных от чего? – Женька заметила, что один пес, скорее, даже не пес, а скелет пса, подался вперед.
– От тотемов. Есть легенда, что где-то под Римом живут Люди Края, отверженные своими божествами. Их охраняют собаки-зомби или вардаки.
Волкодавы наступали бесшумно. Они скалили клыки, не издавая при этом ни звука. Рычание мертвым вардакам с лихвой заменяла вонь. Запах разложения мог деморализовать любого противника.
Женя и Бруно уже поравнялись с колоннами, когда собака-скелет прыгнула вперед. Спутники метнулись в разные стороны, и зловонная туша пролетела мимо. Вардак с хрустом приземлился парой метров дальше по коридору. Одна из его задних лап жалобно затрещала и отвалилась, но пес даже не обратил на нее внимания. Он остался стоять на трех ногах, преграждая путь в мифический город.
– Давай, вытаскивай нас отсюда! – итальянец безуспешно пытался слиться со стеной коридора. Получалось у него плохо. Наверное, поэтому медовые интонации впервые покинули племянника Снежной Королевы.
– Как?
– Так же, как сюда притащила!
