Турист (СИ) - Демченко Антон

Вообще, всю возню, связанную со строительством особняка в Костроме, ремонтом школьного здания на Молочной горе и очисткой вотчинных земель под Звенигородом, я планировал отложить на месяц-другой до нашего с Ольгой возвращения из затеянного нами свадебного путешествия по стране на моей спасплатформе. Но тут случились последствия моего нечаянного эксперимента с прижившейся в руинах вотчинного имения эфирной тварью, и ушлый дядечка по прозвищу Лесоруб не замедлил воспользоваться такой оказией. Предложение государя о работе наживкой озвучил тесть, и отказаться стало… не то что бы невозможно, но весьма проблематично. Нет, если бы Ольга не порадовалась столь искренне отсрочке нашего путешествия, я бы, наверное, смог отбрехаться… но, радеющая об ателье СЭМов, жёнушка явно и недвусмысленно высказалась за то, чтобы мы задержали наш отъезд хотя бы до середины сентября, дабы она успела обеспечить максимальное разнообразие и ассортимент представленных в торговом зале экзомашин аккурат к окончанию летнего сезона, когда в столицу потянутся бояре и прочая богатая публика, предпочитающая, по примеру августейшей фамилии, пережидать московскую духоту на море. Варяжском ли, Русском… это уже вопрос личных предпочтений.

Таким образом, благодаря идее Романа свет Васильевича о ловле крупной рыбы на живца и просьбе жены об отсрочке отъезда из Москвы, в запланированном мною графике образовалась весьма внушительная дыра, и, чтобы не терять времени даром, параллельно с исполнением воли государя, я решил использовать появившуюся возможность для начала воплощения планов, ранее отодвинутых мною на будущее. Точнее, на период после нашего с Ольгой возвращения из свадебного путешествия. Естественно, сообщать супруге и ученикам об истинной причине таких кардинальных изменений я не стал. Им вполне хватило выразительного постукивания по пафосным чёрным окулярам, сопровождаемым замечанием о нежелании пугать окружающих моей мнимой слепотой, реакция на которую вполне способна испортить наши собственные впечатления от грядущей поездки, ну и… желание Ольги выставить перед отъездом новую коллекцию СЭМов в их с Капой Рюминой ателье, тоже сыграло свою роль, да.

Помелькав в городе и вдоволь подивив окружающих «глухими» чёрными стёклами очков, виднеющимися за ними серыми бельмами и строгой тростью с серебряным набалдашником в руках, я, как и предполагалось по плану государя, «удалился в вотчину, дабы в одиночестве пережить удар, нанесённый эфирной тварью, изрядно пошатнувшей здоровье и лишившей зрения молодого гранда». Но отсиживаться в полуразрушенном имении, пока по свету разносятся слухи и шепотки о моём «увечье», я не собирался. Тем более, что делать там, по сути, сейчас было нечего. Окрестности заполнила строительная техника и многочисленные «строители», якобы нанятые мною для восстановления усадьбы, а на деле её территория сейчас методично превращалась в один маленький, но очень зубастый и хорошо замаскированный укрепрайон. Эфир гудел от напряжения, грохотала техника и дрожала взрываемая техниками земля под ногами, так что ни о какой вдумчивой работе над проектом Инги здесь и речи быть не могло. Да что там! Бедолага Рост, так рассчитывавший всласть поохотиться на эфирные аномалии в моей вотчине, и тот был вынужден с расстройством констатировать, что в нынешних условиях такая охота невозможна. Эфирные твари попросту попрятались от буйства энергии, устроенной фортификаторами. А с псевдорастительных аномалий выхлоп не так велик, чтобы ради него стоило брать отпуск и оставлять московские владения Бестужевых без присмотра. Пришлось мне обещать Сергею Львовичу, что сразу после окончания «строительных работ» я лично выпрошу для него месяц отпуска у боярина и обеспечу старому егерю приём в своём имении по высшему охотничьему разряду. Уж очень печальным выглядел Рост в свой последний визит в Скуратовскую вотчину.

Ну а пока погрузившаяся в угар строительства СЭМов, Ольга начисто игнорировала увеличившийся штат охраны базы «Гремлинов» на Апецке, а под Звенигородом шла подготовка к встрече «дорогих гостей», я, воспользовавшись выпавшей возможностью, отправился в Кострому, не забыв прихватить с собой близняшек Громовых. Инкогнито.

Пока сёстры Громовы устраивали натуральный кипеж, изображая подготовку к ремонту будущего здания нашей школы на Молочной горе, мотались по Костроме в поисках рабочих и стройматериалов и вообще всячески отвлекали внимание местных кумушек на себя, я отыскал Игоря Сергеевича Северского, с которым и договорился о начале строительства большой усадьбы на найденной им же земле. Участок был невелик, всего три десятины, зато удобно расположен, в какой-то паре километров от городской объездной, и обошёлся совсем недорого… что было немаловажно, поскольку изымать деньги из производства я был совершенно не намерен, а личные средства, несмотря на неплохой доход от «Гремлинов» и ателье СЭМов, всё же не бесконечны. И здесь, как раз, оказались в тему те деньги, что бывший егерь, а ныне управляющий московской недвижимостью Бестужевых, выручил за трофеи, взятые нами с эфирных аномалий в Скуратовской вотчине. Тогда один-единственный выход на «охоту» принёс в нашу с Олей кубышку порядка сорока тысяч рублей. Если же учесть, что до начала фортификационных работ в вотчине мы успели сделать аж три вылазки за трофеями… итог радовал глаз округлостью пяти нолей и возглавляющей их череду единичкой. Плюс мои собственные «жировые запасы»… в общем, денег у меня сейчас было вполне достаточно и на постройку особняка под Костромой, и на ремонт здания школы, которым по нашей договорённости заведовали близняшки, и даже на кое-какое восстановление звенигородской вотчины их должно было хватить с лихвой. Ещё и на развод останется.

Игорь Сергеевич принял меня в своей конторе без удивления, охов и ахов. Да, подивился внешнему виду, но расспрашивать о чём-либо не стал, равно как и не стал растекаться в выражении соболезнований, за что ему огромное человеческое спасибо. Впрочем, в эмоциях-то мастера Тверди всё равно мелькали нотки некоторого беспокойства, но, явно задавленные стальной волей гридня, они не доставили мне практически никакого беспокойства, и за это я тоже был благодарен своему визави, о чём не преминул ему сообщить. А в ответ услышал просьбу снять очки, после исполнения которой с удивлением обнаружил, что и без того еле пробивавшиеся через щит воли Северского, окрашенные беспокойством эмоции и вовсе сошли на нет. Словно мой собеседник в чём-то убедился и увиденное его окончательно успокоило. Естественно, я не мог не потрафить собственному любопытству, и задал вопрос, ответ на который меня несколько обескуражил.

— Полно, Кирилл Николаевич, — отмахнулся тот. — Видал я «наездников» не единожды, понимаю примерно, что послужило причиной изменений в вашей внешности. Полагаю, эффект этот временный?

— Именно так, — кивнул я и, нахмурившись, поинтересовался: — И много ли таких знатоков в стране? Среди бояр, я имею в виду.

— За Урал-камнем найдётся десяток-другой из служилых да детей боярских, — отозвался гридень. — Всё же, раздольный край для охотников на аномалии. Здесь же, в европейской части — не знаю, не знаю. Юсуповы, разве что? Им, как роду, специализирующемуся на фармакологии, в том числе основанной на ингредиентах, добываемых из эфирных аномалий, сам бог велел разбираться в подобных вещах. А больше… так, навскидку, и не скажу. Но вряд ли. Здесь с аномалиями-то негусто, совсем негусто, так что и специалистов соответствующих днём с огнём не сыскать.

— Фух! — облегчённо вздохнул я.

— А что? — с любопытством осведомился Северский, поглядывая, как я прикуриваю очередную сигарету из тех, что столь любезно накрутила для меня дорогая жена. Подарок на день рождения… — Вы настолько не желаете, чтобы информация о вашему усилении пошла гулять по свету?

— Можно и так сказать, — отозвался я, вдыхая ароматный дым. Ну, в самом деле, не объяснять же собеседнику, почему меня так взволновала его осведомлённость! С другой стороны, люди, разрабатывавшие план операции, предложенной государем, не могли упустить такую «мелочь», как наличие в стране знатоков, точно знающих, что именно скрывается за видимыми проявлениями моего «увечья». Тем не менее, ответ Северского меня несколько успокоил. Да и сам Игорь Сергеевич… нет, не будь я так уверен в его молчании — чёрта с два сунулся бы в гости лично. Не сейчас уж точно. Но, геолог всея Костромы и окрестностей язык за зубами держать умеет. Доказано. Значит, и сейчас не станет болтать об увиденном направо и налево.