Первый Артефактор семьи Шторм 2 (СИ) - Окунев Юрий

— Мои люди справятся, — дёрнул плечом Мосин.

— Также я готов повысить его устойчивость к основным атрибутам примерно на пятнадцать процентов.

— Что⁈ — одновременно спросил Мосин и Яростный. Мне удалось удивить и Хранителя.

— Там не оптимально собрана схема отвода помех и есть потери в контуре. Это можно поправить относительно легко. Мне потребуется несколько драгоценных камней, пара граммов золота и деревяная киянка.

— А киянка зачем? — заинтересовано спросил Алексей. — Отбиваться от Варлама Семёновича, пока он будет ворчать над душой?

— А это придётся делать? — я сделал вид, что задумался, чем снова вызвал смех Хранителя.

— Мне нравится твой стиль. Ты не слишком серьёзный, как эти чинуши, — он кивнул на родственников.

Те были хмурыми, но ничего не говорили. Администратор, которая весь разговор делала вид, что заполняет бумаги, чуть хрюкнула, но тут же сделала вид, что поперхнулась.

— Давай попробуем? — предложил Роман.

— Мне надо позвонить, — ответил Мосин и вышел из кабинета.

Администратор выдала нам документы, попросила направить Дар в документ, чтобы подтвердить право владения. Стоило мне сосредоточиться на потоке силы, как сертификат засиял, покрылся рунами на мгновение, которые затем исчезли среди обычных букв.

— Поздравляю, теперь вы настоящие артефакторы. Уверен, что до первых рангов вы дойдёте очень быстро, — поздравил нас Чумов. — Не забудьте свои жемчужины и коробочки к ним — это тоже простой артефакт, который позволяет мягче распределять энергию по рабочему пространству.

Мы поблагодарили его и убрали артефакты в сумки. Я старался не смеяться. Помимо простого эффекта рассеивания, о котором говорил Роман, внутри был вложен ещё и крайне сильный, плюс скрытный артефакт слежения.

Видимо хотят точно знать, где я работаю. Вдруг рядом с Инъектором. Но нет, ребята, всё, его у меня нет и толку для вас он больше не имеет.

Чумов и Яростный тихо переговаривались о ближайших планах и артефактах, которые нужно создать. Говорили аккуратно, чтобы я не узнал лишнего, но в целом речь шла о ремонте парочки истрепавшихся инструментов и создании трёх новых.

Вернулся Мосин.

— Что такое, дядя? — спросил председатель Гильдии.

Варлам Семёнович покрутил телефон в руке, слегка сжал. На его лице застыло замешательство. Он открыл рот, закрыл, видимо передумав говорить что-то. Вздохнул, махнул рукой.

— Она разрешила провести парню свой эксперимент на усиление.

Даже удивительно, что военные согласились. Редко кого пускают к себе в систему.

— Ха, будто у них был выбор. — Алексей встал с кресла и махнул рукой, подзывая меня. — Поднять защиту на пятнадцать процентов — это же просто манна небесная. Тем более почти на халяву.

Он подмигнул мне. Да, действительно — сейчас брать плату за работу будет не с руки. Нужно показать себя и зарекомендовать перед клиентами. А военные — это прям самый сок: платят много, требует мощно, играют с полученными игрушками от души.

А затем приходят за новой партией, потому что старая сломалась.

Мы пошли обратно в зал, где проходил экзамен. За нами увязались Троцкая и Тамбовский. Они сказали, что Ангелину забрал отец, она просила передать привет и оставила свой номер телефона. Екатерина Толмачёва и Всеволод Кузьмин тоже уехали, оставив контакты — они оказались одногруппниками в Университете.

В зале народу не осталось, все разошлись. Лишь парочка артефакторов в возрасте, накинув халаты, складывала защитные барьеры в большие ящики. Рядом четверо разнорабочих собирали столы и стулья, подметали помещение.

Пострадавший артефакт стоял у стены, куда его оттащили после экзамена. Провод питания как удавка, обмотал торчащий вверх столб квадратного сечения. Крышка технического люка неплотно прикрыта, изнутри пахнет гарью.

— Барьер-М, защитный артефакт четвёртого ранга. Бриллиантовая основа, две дублирующие цепи, система теплоотвода, питается от Дара и электричества в разных режимах, — процитировал базовые характеристики Чумов.

Взяв у работников Гильдии фонарик, я засунул голову внутрь и стал изучать конструкцию. Теперь она не перегревалась, поскольку не было внешнего давления, но дымок внутри чувствовался, от чего першило в горле.

Чтобы починить его, потребуется не так уж много. Проблема лишь в том, что один кусок схемы находится с противоположной стороны титановой платы, на которую нанесён контур и установлены кристаллы. Причём, судя по тем царапинам, что я вижу, частично Барьер-М уже починили, даже заменили потрескавшийся предохранитель.

Только вот это не сильно помогало, поскольку пока решали эту проблему, прогорела другая сторона. А как туда добраться или хотя бы увидеть, не разбирая военное имущество? Правильно, используя Взгляд артефактора и изогнутое лезвие.

— Принесите гибкое лезвие.

У меня не стали ничего уточнять, а просто выполнили просьбу. Активировав свой навык, я стал видеть будто сквозь металл, отмечая потоки энергии. Теперь прикинул место, куда нужно дотянуться, согнул в нескольких местах гибкий гравёр, просунул в зазор между стенкой и платой.

Если бы поломка была дальше, пришлось бы разбирать полностью, а это другие риски и затраты.

Нанеся несколько рун и создав альтернативный путь энергии, направил силу Дара в пострадавшее место, изолируя его небольшим барьером. Это не спасёт навсегда, но стационарный ремонт поможет, это не проблема в таких системах. Главное не забыть об этом сказать Мосину.

— Так, ремонт закончил, нужно проверить работоспособность. Включите.

Провод воткнули в розетку 320 Вольт, активировали артефакт небольшим потоком силы и фразой-паролем.

— Пароль: «Медуза»? — усмехнулся я. Хорошее совпадение.

Кирилл тоже криво улыбнулся: он явно ещё не до конца отошёл от летящей в его сторону огненной медузы пятого уровня.

Барьер-М слегка загудел, в стороны поползло защитное поле. Я заглянул в ящик, потрогал кристаллы, убедился, что они в норме. Попросил нанести простенькие удары по защите. Чумов лёгким движением направил на артефакт силу разложения первого и второго уровня. В первом случае это была просто чёрная взвесь, похожая на мошек, а во втором — чёрные лезвия с неприятным запахом.

Разложение — сочетание атрибутов тьмы и смерти. Возможно, из-за того, что его Дар не такой чистый, Роман не стал Хранителем семьи, а эта роль перешла боковой ветви, но с более чистым Даром смерти.

Проверив внутренности Барьера Взглядом артефактора, убедился, что система в норме. Изолированный участок греется чуть больше, но это, как я уже говорил, решаемо.

— Базовый ремонт я закончил. Теперь перейду к апгрейду.

Мне принесли запрошенные кристаллы. Среди них были среднего размера рубин и аметист, горсть мелких бриллиантов, пластинка с граммом золота и киянка. Судя по серому цвету последней, она пылилась где-то во дворе. Хорошо хоть в труху не превратилась.

Яростный с Чумовым иногда кратко переговаривались, обсуждая, что именно я сейчас делаю.

С помощью резца я нанёс достаточно простые руны на рубин и аметист, затем обвёл контуром. Это вызывало живой интерес у всех, кроме Мосина. Варлам Семёнович ворчал под нос, стараясь смотреть куда угодно, кроме как на меня.

Заменив новыми камнями две точки внутри и добавив на титановую пластину несколько новых узоров, а также напитав их энергией Дара, от чего у меня по лицу заструился пот — всё-таки силёнок у меня совсем немного — я вынырнул из коробки.

Вытерев пот со лба, я объявил:

— А теперь самое интересное!

Я взял киянку, и вся вытянули шеи, чтобы ничего не пропустить. Даже Мосин перестал бубнить.

Перед собой на полу я положил несколько мелких бриллиантов, я со всей силы замахнулся и стукнул деревом по алмазу. Посидел с закрытыми глазами и ещё раз вмазал. Такое бессмысленное избиение продолжалось около двух минут, после чего я открыл глаза и улыбнулся:

— Теперь готово.

— Он что делает? — спросила Виолетта у остальных, а потом у меня: — Что ты делаешь?