Второй шанс для сгоревшего феникса (СИ) - Черная Мстислава

Ялис дернулся. Я успела подумать, что моя шутка сработала как приказ, но меня отвлек младший жрец, вынырнувший откуда-то из служебных помещений.

— Леди, чем я могу вам помочь?

— Я пришла увидеть Райлину Датти.

— Сожалею, леди, но имя Райлины Датти сгорело. Та, кого вы называете Райлиной, больше не носит это имя, и она вас не увидит.

— А так? — спросила я и позволила огню вспыхнуть в моих глазах.

Младший жрец вздрогнул, но, вместо того чтобы отшатнуться, качнулся ко мне.

— Феникс. Давненько здесь таких не было. Сначала вам следует поговорить с отцом настоятелем храма. Возможно, он разрешит новому воплощению побеседовать с вами.

Жрец кивнул в сторону, где за центральным алтарем пряталась небольшая дверка. Я спокойно направилась к ней, и вдруг за спиной злобно зашипели.

Оказывается, служитель пропустил меня и вскинул руку, останавливая Ялиса, дернувшегося было следом:

— Вам придется подождать здесь, господин.

Угу, то-то кошак расшипелся.

— Одна она никуда не пойдет! — И стоит аж светится весь от злости. Можно подумать, это не он у меня под клятвой, а я принадлежу ему с потрохами.

— Господин! — попытался урезонить его жрец.

Ялис чуть ли не в боевую стойку встал, чтобы прорваться вопреки логике и здравому смыслу. Пока не начался скандал, я поспешила вмешаться. И нет, я не стала приказывать Ялису остаться, наоборот, обратилась к жрецу:

— Возможно, настоятель захочет поговорить не только со мной. — Что, кстати, правда. Ялис ведь оказался обладателем зеркального дара.

— Если настоятель скажет господину уйти…

— … то господин проявит здравомыслие, попытается, — пожала я плечами.

Со жреца мигом слетел налет напускной важности, он тихо усмехнулся и повел нас вдвоем. Во внутреннем коридоре храма пришлось немного подождать, пока настоятелю доложат о нас, а затем нас пригласили в приятную гостиную, уютную, заполненную плюшем и милыми безделушками. Можно было бы подумать, что мы оказались в гостях у какого-нибудь состоятельного горожанина. О том, что мы в храме, напоминали горящие свечи.

Настоятель, высокий, сухопарый и неожиданно моложавый — на мой взгляд, ему едва ли было больше тридцати, — отдыхал в кресле, пил ароматный чай, перелистывал страницы явно религиозной книги, а свободной рукой щелкал янтарными четками.

Поднявшись нам навстречу, он тем не менее проигнорировал Ялиса и обратился ко мне:

— Огненная леди, неужели вы прислушались к словам моего брата? Вы согласились отбросить мирскую суету, чтобы воссиять под крылом богини матери?

И этот туда же?

А «брат» он сказал в каком смысле, буквальном или духовном?

— Увы, отец настоятель, в этом мире не все мои дела сгорели. — Мне самой было странно, откуда в моей голове всплыла эта фраза, так похожая на какой-то ритуальный ответ.

Но что интересно, она словно разом сняла все вопросы. Во всяком случае, настоятель больше даже не пытался меня уговаривать или, не дай богиня, давить.

Просто кивнул, будто я все правильно ответила, и указал на два мягких кресла у камина, сам подвинул ближе столик на колесиках с чайным сервизом и множеством вазочек с вареньем и выпечкой.

— Присядем, господа? Самое время для легкого приятного ужина. С кем имею честь?

Глава 37

Выслушав мою просьбу, настоятель кивнул и распорядился позвать Райлину Датти. Я ожидала увидеть молодую женщину, а увидела пепельную моль. Бледная, с волосами, убранными под серую шапочку, в простой серой робе, она казалась тенью, а не начинающей жрицей.

И в отличие от настоятеля она не стала меня слушать.

— Я дала обет, — отрезала она. — Магия осталась в прошлом.

— Однако дар по-прежнему при тебе, Ина, — возразил настоятель, щелкнув четками.

— Я дала обет, — упрямо повторила она.

Я вдруг поняла, почему в прошлом она так и не продвинулась в храмовой иерархии ни на ступеньку: она здесь не по велению сердца, она пытается наказывать себя за то, в чем, по большому счету, не виновна.

Только смысл повторять то, что она уже и так слышала от других, что, в конце концов, постановил суд: ее вина только в том, что она работала без официальной регистрации.

Настоятель с искренним сожалением развел руками:

— Леди Нияр, я искренне считаю, что, отказываясь развивать свой талант, Ина совершает роковую ошибку, однако никто не в силах переубедить упрямицу. Единственное, что я могу вам предложить, — это «Круг матери», защитный ритуал.

Ялис скорчил рожу, но ничего не сказал, только в очередной раз сверкнул глазищами.

Ина поклонилась с явным намерением уйти, но я не собиралась отпускать ее так просто.

— Одну минуту, — попросила ее.

В ответ я получила полный смирения молчаливый поклон, однако заметила мелькнувшее в ее глазах раздражение. И его природа мне была более чем понятна. Ведь причина ее затворничества не в чувстве вины. Райлина в храме… прячется. И прячет.

А мои дорогие родственнички уже сотрудничают с тем же мэтром Браушви и другими нечистыми на руку господами. В дальнейшем их связи с криминалом будут только теснее, и именно тогда Арчи на нее и выйдет. И без особого труда вытащит из храма.

— Леди? — окликнул меня Ялис.

— Подожди немного в алтарном зале, — попросила я. — Отец настоятель, вы позволите сказать Райлине пару слов наедине?

Настоятель только кивнул, Ялис насупился, но повиновался, а вот Райлина застыла, и на ее лице более чем четко было написано: она не только пары слов — пары букв от меня не хочет услышать.

Но я просто не дала ей возможности сбежать. Поймала за рукав, шагнула вплотную и прошептала почти в самое ухо:

— Я найду Патрика. Я даже знаю примерно, в каком он приюте. Я найду и заберу его, обещаю! Мне отдадут, деньги и репутация есть. И никто не посмеет больше причинить ему вред.

Наверное, если бы я ударила Райлину, она бы отреагировала спокойнее. А после моих слов вся маскировка пыльной монашки полетела к демонам: глаза женщины вспыхнули яростным пламенем, лицо исказилось, она развернулась ко мне всем корпусом, схватила за плечи и встряхнула:

— Ты! Даже пепла не оставлю, если ты посмеешь!..

— Посмею что? — Мое собственное пламя взметнулось навстречу. — Спасти твоего сына?

Что-то в ней надломилось, и женщина опустилась на пол, согнулась, тяжело задышала. Я присела рядом.

— Понимаю, то, что я делаю, похоже на шантаж, но это не так. Я даю слово здесь, в храме, что помогу независимо от того, сделаешь ты для меня амулет или нет.

— Почему? — Ее голос прозвучал слабо, неуверенно.

Клятва в храме — это очень серьезно. Как я могу добровольно отбросить рычаг управления?

— Во-первых, я уверена, что ты согласишься помочь, так что мои слова можно считать манипуляцией, — хмыкнула я. — Во-вторых, мне выгодно тебе помочь. Я не хочу, чтобы ты оказалась на крючке у моих недоброжелателей и конкурентов. В-третьих… богиня одобряет добрые дела, не так ли? Мне несложно.

— Мне понадобится не меньше пяти часов, чтобы сделать для вас амулет.

— Я буду ждать сколько понадобится.

От ритуала я тоже не откажусь, да и Ялису не помешает получить защиту.

Когда я вышла в алтарный зал, притихший Ялис сидел, опершись спиной о стену, и слушал тихий завораживающий голос настоятеля, неторопливо расставлявшего свечи для ритуала и говорившего о зеркалах:

— Да, мы всегда были лишь стеной, на которую маг может опереться. Но разве это плохо? Разве эта роль не менее почетна? Никто не может быть сильным бесконечно. Вовремя поддержать — значит увеличить эту силу во много раз. А еще просто помочь. Разве тебе самому это не было приятно? Разве ты не желаешь стать особенным для своей леди?

Я нарочно чуть задержалась в дверях, там, где Ялис еще не мог меня заметить. Мне было интересно послушать, что он ответит.

— Я и так особенный по самую за… хвост. — Усталая язвительность Ялиса под сводами храма звучала даже мягко. — И меня не очень-то спрашивают, хочу ли я что-то отражать.