Компиляция: Код Хаоса (СИ) - Гориллс Егор

Глава 16

— Я слышал, чтобы стать богом, нужно, чтобы тебе поклонялись. Давай построим тебе храм? Я буду туда ходить и… проводить обряды. Кстати, обряды тоже надо придумать. О! Можно два храма рядом поставить — тебе и Элле. Круто же? Богиня Пустоты и бог Времени рядышком. Вас начнут шипперить, и потом у вас родится ребёнок — полубог… хотя, почему полубог? Вы же оба боги! Во, значит, родится бог потраченного впустую времени! Офигеть!

Кос не затыкался, да никто и не пытался его заткнуть. Мы ехали в «Ниве» небольшим составом: я, Кос, Элла и Сэм. Остальные сели в машину дяди Паши, чтобы не тесниться.

Сэм пришёл в себя, но был хмурый, задумчивый и почти не разговаривал. Сказал лишь, что ему нужно разобраться с тем, что произошло. А все вопросы — потом, когда разберётся.

Это, конечно, было немного обидно. Но, глядя на лицо друга, я понимал: он не просто так утаил от нас эту информацию. Кажется, мы узнали о ней раньше, чем следовало.

Аспект времени. Надо же.

Ведь что такое интуиция, по сути? Это крошечная щель в завесу будущего. Возможность почувствовать течение времени, предугадать варианты развития событий. Вот тебе и путь к полноценному аспекту.

Что такое Пустота — не знала даже Элла. Не находилось слов, чтобы описать её суть, но ясно было одно: это нечто мощное. Как и любая частичка силы Творца.

— Тебе же надо ещё заповеди придумать… Чем ты будешь завлекать последователей? Нужны плюшки… Типа: «Поклоняйся мне — и срок дедлайна будет сдвигаться каждый раз, когда ты произносишь молитву…»

Кос, похоже, просто сбрасывал напряжение — каламбурил и не затыкался ни на секунду. Атмосфера в команде стояла та ещё. Мрак.

— Сразу противоречие, — неожиданно откликнулся Сэм, включаясь в разговор. — Если тот, кто ставит задачу, тоже будет мне поклоняться и своими молитвами попытается приблизить срок дедлайна, то кто тогда в приоритете?

— Чего душнишь? — возмутился Кос. — Главный — тот, кто страдает больше всего. Исполнитель! И не важно, что он откладывал всё на последний день, нифига не делая. На то ты и бог времени, чтобы помогать своим последователям!

Стандартный трёп Сэма и Коса немного разрядил обстановку. Да и сам Сэм вроде бы пришёл в себя — вон, уже лыбится во всю ширь. Конечно, это не спасёт его от серьёзного разговора, но сейчас я дам ему время переключиться и собраться с мыслями.

Да и от команды у меня нет никаких секретов — мы все в одной лодке, и умирать будем вместе. Так что они тоже должны это слышать.

Мы все понимали: с Пастырем нам не справиться. У нас банально не хватало ни ресурсов, ни людей. Хаос распространялся с невероятной скоростью. Пока мы приводили в чувство Лёху и полицейских, в здание ворвались те, кто стояли на прикрытии.

Главный среди них сообщил: в городе полный капец. Почти тридцать жилых домов заражены почти одновременно. Помочь невозможно — ни один атрибут не работает, выжечь заразу не получается. А до ядра пробраться никто не может. Все, кто заходил внутрь, выходили уже заражёнными — и тут же пополняли ряды войска Пастыря.

Заражённые убивали всех, кого встречали, разрывая на куски.

Кстати, выяснилось, что в мощных мутантов превращаются только те, у кого есть Система. Остальные сохраняют человеческий облик — но от этого не становятся менее опасными. Или менее сильными.

Но главное — хаоситы не могли заражать сами. Только Пастырь — лично или через свои закладки — распространял заразу по городу. Хоть какое-то ограничение у этого урода есть, и на том спасибо.

Лёха, едва пришёл в себя, сразу вышел на связь с новым начальством. Кто-то из окружения мэра перехватил управление полицией и так называемым ополчением — и теперь выполнял приказы тех, кто оставался по ту сторону барьера.

Если при капитане можно было «мутить мутки» и действовать по ситуации, то теперь рулили люди, которые наверняка похоронят всё, что капитан пытался построить. Не знаю почему, но я чувствовал это нутром.

Лёха предупредил, что нам теперь лучше не светиться перед официальными структурами. Особенно мне. Но я и так собирался идти дальше один, без оглядки на власти.

Тем более, у них своих проблем выше крыши — растут как снежный ком и вот-вот накроют весь город с головой. Ни помочь, ни помешать они сейчас не смогут. И не захотят.

О семье капитана Лёха пообещал позаботиться. Я не стал возражать. Не потому, что не хотел — просто знал: рядом со мной они точно не выживут. Тут просто нет вариантов, чтобы их спасти. Да я и не обещал капитану лезть из шкуры ради их спасения — не тот у нас случай, чтобы ставить в приоритет чьи-то жизни. Главное — Цель.

По дороге всё чаще попадались брошенные машины, которые приходилось объезжать. Стёкла выбиты, двери выломаны, по корпусу — длинные, рваные следы когтей. Помимо заражённых, город заполонили монстры. Им никто не мешал, и теперь они чувствовали себя здесь вполне вольготно.

До места добрались быстро — минут за двадцать. Район был на самой границе с барьером, я тут раньше не бывал. Частные домики, небогатые, но аккуратные, стояли в ровных рядах. Возле одного из них мы и остановились.

— Это чей такой дом? — спросил я у дяди Паши, когда мы выбрались из машин и собрались у калитки.

— Уже не важно, — хмыкнул он. — Тут вроде бы безопасно. Пока.

— Сейчас нигде не безопасно, — мрачно заметила Катя. — Я новости смотрела, там капец.

В новостях была сплошная паника. Завуалированная, но всё же ощутимая — власти не знали, что делать. Объявленный мэром комендантский час плавно перетек в режим карантина, но как бороться с заразой было непонятно.

Людей не хватало. Полицейских и добровольцев было очень мало. Да, хаоситов можно было убивать огнестрелом, чем и пользовалась полиция, но их было слишком много и пока мы ехали еще больше закладок сработало — Пастырь не сидел на месте, методично заражая город.

Такими темпами через несколько дней тут не останется ни одного не зараженного.

И все мы оказались заперты внутри купола, и сбежать отсюда было попросту некуда.

Ну разве что — на Рынок. Или в Разломы.

Или на Турнир, до которого осталось всего три дня…

Но это вариант для небольшой группы. А куда деть десятки тысяч обычных людей? На Рынке время ограничено. В Разломах тоже… На Турнир можно только девять человек — столько, сколько у нас было в первый раз. В общем, люди обречены. Это факт. И его нужно принять.

— Заходите, располагайтесь, — дядя Паша открыл калитку и приглашающе махнул рукой.

Катя рванула вперёд, чтобы первой занять «лучшую девчачью комнату», и едва не снесла хлипкую калитку с петель.

Мы прошли внутрь. Домик выглядел ухоженным — будто хозяева покинули его всего пару дней назад. Дворик был небольшой, но аккуратный: у самого крыльца раскинулись клумбы с цветами — незабудки, тюльпаны, какие-то декоративные травы. Вдоль забора тянулись грядки, уже аккуратно вскопанные и засаженные чем-то зелёным — вроде лука и редиски. Под деревом стояла старая качель, скрипящая от лёгкого ветра.

На крыльце — коврик с надписью «Добро пожаловать», немного выцветший, но ещё живой. Кто-то заботился об этом месте. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Внутри дом оказался таким же — чистым, тёплым, как будто за дверью не конец света, а обычная провинциальная весна. На стенах — вышитые панно и старые фотографии в деревянных рамках. Очень старые, черно-белые.

С кухни тянуло запахом печёного хлеба, будто он всё ещё витает в воздухе, въевшись в занавески и дерево. В углу — тумбочка с радиоприёмником, на котором висел вязаный чехол. Кто-то недавно мыл пол — в воздухе стоял слабый аромат чистящего средства с лимоном.

— Тут кто-то живёт? — спросил я, неуверенно переминаясь в коридоре и не решаясь зайти.

Хотя Катя уже вовсю хозяйничала в дальней комнате, утянув за собой Эллу, ни малейшего следа смущения у неё не было — будто не вломилась в чужой дом. Похоже, угрызения совести её не тревожили. Да и приглашение хозяев, как водится, ей было ни к чему…