Хранитель времени (СИ) - Мальцев Дмитрий

И что же мне теперь с ней делать? Когда девчонка проснётся, она же будет, как влюблённая кошка. Со временем этот эффект должен немного уменьшиться, превратившись в железную преданность. Но в начале, учитывая её пол, возраст и гормоны, ох… Я даже немного боюсь реакции её отца, но я его предупредил. Он сам принял это решение.

Последний раз перепроверив состояние Вики и убедившись, что всё сделал правильно, я запустил откат во времени и вернулся в сознание.

— Воды… — еле слышно прошептал я графу. Моё и без того худое тело, кажется, потеряло ещё килограмма три от обезвоживания.

Бронский резко вскочил, взял со стола графин и стакан и подал мне. Я, проигнорировав стакан, принялся жадно пить прямо из графина. Залив в себя около литра, я наконец-то смог нормально двигаться.

— Как она, что произошло? — начал задавать вопросы взволнованный отец, — Ты странно дëргался, а потом начал безостановочно потеть. Я перепугался за вас обоих.

— Всё прошло отлично. Она очнётся минут через пять, — успокоил я графа, — Ваша Светлость, у вас не найдётся какой-нибудь одежды? А то не хотелось бы застать пробуждение графини в таком виде.

Бронский без лишних слов достал телефон и написал кому-то сообщение. Через полторы минуты в дверь постучали, но никто не вошёл. Приказы графа здесь исполнялись беспрекословно.

— Иди, возьми халат за дверью, Валентин принёс, — сказал он мне, не сводя взгляда с дочери, — потом подберём что-нибудь получше, сейчас не до этого.

Я спорить не стал, открыл дверь, обнаружил около неё тележку с лежащим на ней свёртком, взял его, зашёл обратно и быстренько переоделся. К этому времени девушка должна была уже прийти в себя, и я подошёл к ней, чтобы проверить, как проходит процесс. Истратил я, кстати, на эту операцию целых тридцать шесть лет. Очень расточительно, но что поделать.

Наконец, свечение пропало, и лицо девушки посвежело, но открывать глаза она всё ещё не торопилась. Граф не находил себе места, постоянно что-то теребил в руках, а нога его, казалось, сама по себе отбивала чечётку по полу.

Я присел на край кровати и потянулся рукой ко лбу Виктории, чтобы ещё раз проверить её состояние. По моим ощущениям, она должна была уже очнуться. Не успел я дотронуться до неё, как девушка распахнула глаза и рывком приняла сидячее положение.

— Макс! Спасибо! — она дёрнулась в мою сторону с такой скоростью, что я даже не успел среагировать от неожиданности, и впилась поцелуем мне прямо в губы. Сказать, что я удивился, было бы неправдой, но перед Николаем Степановичем было неловко. — Ой, пап, привет, — оторвавшись от меня, она наконец-то обратила внимание на графа, у которого начал дёргаться глаз, но он смог взять себя в руки.

— Дочка, как ты себя чувствуешь? — он поспешил обнять её, оттесняя меня своим телом, но Вика даже и не думала отпускать мою руку. Вцепилась мёртвой хваткой.

Она лишь свободной рукой приобняла отца и бесшумно заплакала, как, впрочем, и он. Я чувствовал себя здесь откровенно лишним, но применять силу, чтобы вырваться из хватки цепких рук графини, я посчитал слишком невежливым действием, так что просто молча стоял и наблюдал за развернувшейся драмой. И зачем я только с ними связался? Сейчас мне уже не казалось, что поступил я так уж правильно, и отчаянно ругал себя за благородство. Чувствую, натерплюсь я ещё с ней.

— Вика, да отпусти ты уже его, никуда он не денется, — сказал граф, как только они немного успокоились.

— Ой, — она как будто даже не заметила, что всё это время держит меня за руку. Хотя, почему как будто, так и было. Сейчас ей управляло подсознание и дар. — Прости, Макс, я не специально.

— А откуда ты знаешь, как его зовут? — Задал правильный вопрос Бронский.

— Ну он как бы был во мне столько времени, мы успели познакомиться, ой, — Вика густо покраснела, — я не то имела в виду, точнее, ничего такого не имела. Да блин, чего я оправдываюсь вообще, я в коме была! — вот это перемены настроения… Я резко осознал, что надо было хотя бы немного узнать о девушке, прежде чем привязывать её к себе на всю жизнь. Вот ведь идиот.

С этими мыслями я неосознанно исполнил жест «рука-лицо», что не скрылось от внимания как графа, так и его дочки. Бронский ничего не сказал, только покачал головой. На самом деле он был счастлив, и плевать ему было на такие мелочи, как оговорки не слишком тактичной дочери. Она была жива и здорова, и Николай Степанович был мне искренне благодарен.

— Так, дети, давайте-ка мы все приведём себя в порядок, а потом поговорим за праздничным обедом, — граф решил разрушить возникшую неловкость, переведя наше внимание на вопрос гигиены.

— От душа не откажусь, Ваше Сиятельство, — сказал я, стараясь сдерживать порывы смеха, — от обеда тоже, но вот на праздник остаться не смогу, извините, у меня ещё три пациента сегодня, и отложить визиты к ним я не могу.

— Понимаю, Максим, работа — это очень важно, но от праздника ты не отвертишься, я его перенесу на то время, когда ты будешь свободен. Ты спас мою любимую дочку. Как я и говорил ранее, теперь ты самый желанный гость в этом доме. В любое время! — чëрт возьми, а приятно слышать такие слова от столь важного человека. — Можешь воспользоваться гостевым душем на первом этаже. Сейчас Валентин тебя проводит и подберёт нормальную одежду.

— Макс я с тобой! — встрепенулась Вика, но как-то сдулась, поймав сердитый взгляд отца, — Ну, в смысле я тоже в душ, вот!

— У тебя тут свой есть, — напомнил он юной графине, отчего она покраснела ещё больше. — Максим, жду тебя после душа в своём кабинете, я распоряжусь принести туда закуски. Нам нужно поговорить. А ты, дочка, приводи себя в порядок, можешь не торопиться, нам с твоим спасителем нужно многое обсудить.

Через полчаса я сидел в кабинете графа и молча наблюдал, как он выпивает уже третью стопку коньяка подряд. Сам я пить отказался, сославшись на работу.

— И что, Макс, она теперь всегда будет так себя ввести? — он наконец немного успокоился и уселся в кресло, алкоголь сделал своё дело.

— Какое-то время да, потом одержимость уйдёт, и её место займёт преданность. Во всяком случае так должно быть, но, учитывая её возраст и эмоциональность, я не возьмусь утверждать это на сто процентов, — мне оставалось только пожать плечами. — Я предупреждал. Теперь с этим ничего нельзя поделать.

— А если я ей запрещу с тобой видеться на какое-то время?

— Сбежит. Если запрëте на замок, начнёт чахнуть и через некоторое время может вновь впасть в состояние, похожее на кому, — я предвидел такие вопросы и отвечал честно, как бы это не раздражало графа. Его я тоже прекрасно понимал.

— И как быть? Ты пойми, я против тебя ничего не имею, более того, безумно тебе благодарен, но ты простолюдин. Люди не поймут! — он схватился обеими руками за голову и упёрся локтями в стол.

— Подумайте, что вам важнее, Ваше Сиятельство, жизнь дочери или чьё-то мнение. Я, хоть и простолюдин, но, поверьте, не слишком рад такому вниманию со стороны вашей дочери, только теперь с этим ничего не поделать. Мы связаны до конца жизни, она без меня не сможет, — я даже не пытался как-то сгладить углы. Нужно было донести до него всю тяжесть нашего положения здесь и сейчас, чтобы он потом не пытался вставлять мне палки в колёса.

— Получается, жениха ей можно не искать? — он грустно усмехнулся.

— Вот тут ничего не могу сказать, я жениться пока точно не планировал, даже на графине. Вот когда познакомимся получше, я получу титул, крепко встану на ноги, тогда сможем вернуться к этому разговору, но, думаю, она сейчас никакого жениха к себе не подпустит, сами понимаете, — он понимал, я это видел по глазам и, похоже, даже немного уже смирился.

Да и вообще, какая к чёрту женитьба? Мне, блин, восемнадцать лет. Нет уж, увольте, пока мне точно не до семейной жизни, да и Викторию я знать не знаю. Конечно, некоторые особенности её характера и мысли я считал во время ритуала, как и она мои, но этого явно недостаточно. Графиня — красивая девушка, но пока на этом всё, и одного данного факта явно недостаточно, чтобы жениться. Красивых много, а я такой у мамы один, как говорится. Ладно, шутки шутками, я, конечно, возьму Вику на поруки, в конце концов, маг разума явно лишним не будет, но пока не более того.